ВОЙНА СОЛНЦА

Второе приключение Фламинга и Дагмары

омнишь ли ты сказку «Две Сосны», в которой двое маленьких детей одарены были способностью распространять свет и теплоту там, где они появлялись?

— О да, очень хорошо помню.

— Помнишь ли ты Фламинга и Дагмару, золотокудрых детей Солнца, которые катались по воздушному пространству на своих быстрых конях Луче и Ветре?

— Как же, хорошо помню.

— Это все та же сказка о свете; есть еще другая сказка о мраке, но она не из веселых. Теперь я хочу рассказать тебе нечто о равноденствии.

— Расскажи! Я знаю: это бывает в Марте месяце.

— Далеко на севере жил великан Фимбул. Этот великан был страшно силен и жил в ущелье между ледяными горами по ту сторону мыса Нордкапа. Очень ученый был этот великан и умел производить мрак, мороз, град и бурю. Впрочем такой наукой нечего особенно хвалиться.

Фимбулу часто было скучно сидеть одному в ущелье и слушать, как ледяные горы с громом и треском ударяются одна об другую; видеть он не мог, — он был слепой, — а потому кругом него было темно, точно в мешке. У него была лошадь, Борей, что означает северный ветер. Сам великан был чернее ночи, а лошадь его была как снег белая, и когда она фыркала, то вокруг нее собирался густой туман на подобие туч. Иногда Фимбул выезжал на Борее и проносился над горами и лесами; тогда он казался большою черною тучею, полною снега.

Однажды, проносясь через большое замерзшее озеро в Лапландии, Фимбул почувствовал как бы колотье в глазах и в то же время дуновение теплого ветерка, от которого его борода начала таять. Это последнее было ему особенно неприятно, потому что вообще всякий великан дорожит своей бородой: ему кажется, что она очень красит его.

— Что это колет мне глаза и дует в бороду? — спросил великан Борея.

Борей, как и все волшебные лошади, умел говорить, к тому же он на своем веку много путешествовал и всего насмотрелся.

— Это дети Солнца, принц Фламинг и принцесса Дагмара, катаются по белому свету, — отвечал Борей.

— Это дерзко и нахально! — вскричал великан. — Спроси их, по какому праву они осмелились путешествовать по моему царству?

— Весь мир их царство, — ответил Борей. — А едут они так быстро, что мне никак не догнать их.

— Нечего сказать, хороша полиция, которая позволяет таким бродягам скитаться по белому свету, — проворчал великан. Приостановись немного; я наброшу на них мой большой плащ.

Случилось, что Фламинг и Дагмара были так же любопытны, как и все другие маленькие дети. Когда они увидали, что им навстречу надвигается большая черная туча, они остановили своих лошадок, чтобы поближе посмотреть на эту диковину. В это время великан Фимбул накрыл их мерною тучею, которая служила ему плащом, и затем увел своих пленников в мрачное ледяное ущелье по ту сторону Нордкапа.

Ты уже знаешь, как дети Солнца на свободе летают по вселенной, и потому легко можешь представить себе, как им весело было сидеть теперь в темном ледяном ущелье.

У Фламинга от гнева вылетали искры, а маленькая Дагмара плакала такими горячими слезами, что лед наконец начал таять. Но великан Фимбул посмеивался себе в бороду, как это обыкновенно делают все великаны: это у них служит признаком хорошего тона.

Но тут неожиданно случилось нечто такое, чего великан Фимбул вовсе не предвидел. От искр Фламинга разрушились ледяные стены ущелья, а горячие слезы Дагмары превратили ледяную гору в озеро. Дети солнца, освободившись из своей темницы, вскочили на Ветер и Луч и помчались обратно в царство Света.

При этой вести великан Фимбул так сильно разгневался, что от волнения лишился половины бороды.

Тогда-то из-за этих детей и возникла страшная война между царем тепла и света — Солнцем и царем зимы — великаном Фимбулом. Война эта велась на земле и потому земля ужасно опустошалась с обеих сторон, то летними жарами, то зимними морозами. Все силы природы, казалось, возмутились: громадные горы растрескивались, а на могучих океанах бури были до того сильны, что вода стала выходить из берегов. Точь в точь такую же бурю делает ребенок, когда, сидя в своей маленькой ванне, через край расплескивает воду.

Но Фламинг и Дагмара полюбили детей земли, с которыми так часто играли, и им стало жалко, что дети страдают от этой войны. Они упросили отца своего, царя Света, заключить мир с великаном Фимбулом. Хотя настоящий мир и не был заключен, но царь Света и великан Фимбул условились два раза в год делать перемирие: три дня осенью и три дня весной. В течение же остального времени года они хотя и продолжали воевать, но не производили уже как прежде на земле таких опустошений, при которых детям нельзя было жить.

В Марте месяце бывает весеннее равноденствие — это первое перемирие, а в Сентябре — осеннее — второе. Тогда ни зима, ни лето, ни весна, ни осень, а междувременье так сказать. День и ночь одинаково длинны, холод и тепло как будто прыгают на одной доске, и доска стоит ровно. Но в Марте Фламинг и Дагмара седлают своих лошадок, чтобы ехать играть с детьми земли, а в Сентябре они поят лошадок проливными дождями, чтобы у них хватило силы и бодрости на обратный путь. В это время Фимбул рычит от гнева, потому что терпеть не может перемирия, и рычание его часто слышится в завывании осенней бури. Но