Наверное, я бы еще долго могла бы лежать и рассуждать о перипетиях и сложностях в отношениях отцов и детей — благо тело располагало к долгим и мучительным полежанкам — если бы не услышала знакомый голосок Мии в коридоре, в душе вся вытянувшись, словно тянулась к лучикам солнца.
— Козявка моя, ну хоть бы раз пришла без своего Кадьяка! — фыркнул Ледяной.
-..Я тебя тоже рад видеть, Король Полярных, — сухо пробурчал Север своим невероятным голосом, который можно было ощутить, словно темный бархат, который согревал и обволакивал собой.
— Нашли время ей-богу! Приветствую тебя, друг мой!
Нет, это сказала не Мия, чей сладкий и вкусный аромат я уже ощущала рядом с собой, а Сумрак, отчего я бы удивленно вытянулась. Если бы только могла.
— Вваливайся, старпёр! — гоготнул в ответ Ледяной, и послышались глухие хлопки, словно мужчины обнялись, похлопав друг друга по спинам.
— Боже, что происходит?! Злата, сестренка! Ты меня слышишь?'!..
Я бы хотела улыбнуться и обнять эту ясноглазую девочку, чтобы прижать ее к себе крепко-крепко, но не могла, черт возьми, слыша мягкий и убаюкивающий голос Севера и ощущая его аромат очень близко:
— Слышит, девочка моя, слышит, но не может двигаться, если я правильно понял Свирепого.
— Брат, только ты сможешь опровергнуть или подтвердить наши опасения… — и снова голос Лютого был сам не свой, словно это и не он вовсе говорил, а какой-то другой Бер, который мог чувствовать хоть что-то кроме колкого льда и жгучего мороза.
Я прислушивалась к этому голосу с каким-то особым трепетом, стараясь его буквально впитать в себя и запомнить это волшебное звучание — мягкое, плавное, красивое, завораживающее, просто невероятное. Так мягко и сладко мог говорить только Лютый, чей голос никогда не отдавал теми запредельными грохочущими басами, как то было у Ледяного или Янтаря. И если голос Севера был словно темный бархат, то у Лютого скорее, словно шерсть норки, по которой хотелось водить руками бесконечно, ощущая ее тепло и мягкость.
— Ты позволишь?… — осторожно и очень спокойно проговорил Север, явно обращаясь к Лютому, который шумно выдохнул и прохрипел:
— Я доверяю тебе, брат.
Кажется, кто-то снова обнялся, и похлопал по спине своего брата.
— Идем со мной. Возьми Злату за руку, и будь рядом с ней…
Я не была уверена, что Лютый растянулся рядом или просто присел, но его аромат снова ворвался в мои легкие, успокаивая и давая ту надежду, ради которой я держалась из последних сил, стараясь не впадать в очередной виток страшной паники, и не пытаться прислушиваться к своему телу в поисках хотя бы единой доли чувств.
По ароматам, окружающим меня, я знала, что теперь рядом были Лютый, Север и Мия, напряженно прислушиваясь к звукам вокруг, и больше всего на свете мечтая ощутить, как Лютый держит меня за руку, пока вокруг стояла напряженная тишина, от которой воздух испуганно застыл надо мной, словно кокон.
Я понятия не имела, что именно делал Север, и делал ли он вообще что-нибудь, и поняла это только тогда, когда он выдохнул:
— …Король прав.
Так. Это было плохо.
Очень плохо. Судя по тому, как звучал голос Севера, и как судорожно выдохнул Лютый надо мной, обдав своим морозным ароматом, который я вдохнула в себя, как только могла это сделать, чтобы успокоиться.
— Просто КАК, брат?! — от вопля Лютого содрогнулись ледяные стены.
— Спокойно, — голос Севера был как всегда глубокий, проникновенный и убаюкивающий.
— Я НЕ ПОНИМАЮ!
— Брат, спокойно.
— …Север… — вдруг просипел Лютый так, словно из него выбили воздух, отчего я испугалась до жути, что дыхание перехватило, не в силах увидеть, что происходит вокруг, и истерично забившись, потому что казалось, что моего ледяного, морозного мужа кто-то душит!
А вдруг его и правда кто-то душил?!..
Не то, чтобы Лютый мог это кому-то позволить по доброй воле.
В конце-концов, я знала изначально, что сильнее Лютого вряд ли кто-то был…если только Север, Свирепый…ну может еще Ледяной, Сумрак…
Но что делали с моим Лютым?!..
— Тише, девочка, тише. Все хорошо. Лютый, приди в себя уже! — аромат Севера коснулся моих легких, переплетаясь с ароматом Лютого и его отрывистым, тяжелым дыханием, — я не сказал, что все плохо, я лишь сказал, что отец прав относительно яда. Но его так мало, что вы не смогли бы его определить сами….для взрослого Бера это не страшно, максимум онемели бы конечности на какое-то время, хотя для многих не случилось бы этого, но сестренка — человек, она намного слабее и нежнее к действию яда…
Я буквально разрывалась между тем, что слушала рваное дыхание Лютого, и тем, что говорил Север своим проникновенным голосом.
— Ты хочешь сказать, что кто-то хотел отравить именно Злату?! — пророкотал Ледяной где-то не так далеко, и Север сдержанно выдохнул:
— Ничего не хочу, отец. Я лишь говорю, что для Берсерка эта доза яда слишком мала, чтобы причинить существенный вред.
— Но он может причинить вред Злате?!..
Ох уж этот волнительный голос Лютого, такой растерянный и такой…настоящий. Да только ради этого следовало получить яд, чтобы услышать его искреннюю тревогу.
За меня.
— Успокойся, брат. Противоядие есть.
— Но нет тетушки Зои!
Ауч…я замерла, чувствуя, как щупальца паники снова тянутся ко мне быстро, размеренно и твердо.
Это что — я останусь в этом состоянии надолго?!
Они ведь смогут реанимировать меня, да?
Это ведь не навсегда?!..
Потому что, оставаться в таком состоянии дольше, чем на пару часов, я была категорически не согласна…уж лучше сразу умереть, чем не жить, а существовать!
— Так, ну-ка, заткнулись все! Есть наша Козявка! Дочка, не плачь, соберись! Фантик, тебя это тоже касается! Никакой паники вперед паровоза! Мия ведь тоже Хранитель, и смогла вылечить меня! — как всегда пророкотал Ледяной, только в этот раз его голос звучал мягко, хоть и громко, и я услышала, как Мия всхлипнула, прошелестев своим голоском твердо, хоть и дрожа:
— Я смогу! Я видела, как тетушка лечила Севера от этого яда.
Ого! Так Север тоже когда-то был в таком состоянии, как я?! А почему я не знаю об этом?
Если поправлюсь и смогу говорить — устрою моей Мие допрос с пристрастием.
На всю ночь! И пускай Север и Лютый воют под дверью, сколько душе угодно в холодных постелях без своих жен! Устроим девичник и будем пить шампанское, пока не увидим танцующую самбу полярную белочку на подоконнике!
— Надо понять, как яд попал в дочку… — проговорил приглушенно Сумрак, который явно стоял поодаль от кровати, — Ледяной, это важно, ты ведь понимаешь нашу ситуацию.
— Это ты говоришь тому, кто проходил пару месяцев с дыркой в пузе? — фыркнул Ледяной
