Глава 5

Я чувствовала себя тушкой убитого тюленя, которого этот морозный, сексуальный, злой и холодный засранец нес в своё логово для растерзания.

И вот в чем вопрос — была ли я нормальным и адекватным человеком в здравом уме и твердой памяти, когда не пыталась отбиваться и кричать о помощи, а тихо радовалась тому, что скоро мы будем с ним вдвоем, ожидая этого самого фееричного «растерзания» с таким внутренним трепетом, что уже пару раз хотелось от эмоций просто взять и куснуть горячую гладкую кожу Лютого где-нибудь в области лопатки!

Кто-нибудь исследовал воздух Арктики на наличие в нем каких-то возбуждающих флюидов? Нет?! Это надо сделать срочно! Потому что индустрия парфюма и всех этих афродизиаков просто раздуется от данного открытия, принеся народу тонну чувственного наслаждения! Потом сюда еще начнут возить целые делегации фригидных и отрешенных людей, которые будут выпархивать из лона морозной природы счастливыми и влюбленными воистину!

Упираясь в мощную огромную спину Лютого, я мирно раскачивалась на его плече в такт размеренному шагу, чувствуя попой, что холодное яркое солнце уже встало, подпирая щеку кулаком и чувствуя себя в тот момент странно…

— ….Поговорим? — осторожно выдавила я, на всякий случай сжав ягодицы, если вдруг на них опять опуститься далеко не легкая ладонь этого ледяного Бера.

— Нет.

-..будто я ожидала услышать от тебя что-либо другое! — закатила я глаза, все-равно твердо намеренная выяснить все и сразу, потому что просто не могла вот так висеть в полном безмолвии еще какое-то время, — ты злишься?…

— Не заметно? — рыкнул Лютый, отчего вибрация прошла по его огромному телу, перебираясь на меня волной возбуждения, когда ладони в варежках вспотели и зазудели от желания, скинуть эту одежду и прикоснуться к его обнаженному телу, кожа к коже.

— Почему злишься?…

— Ты издеваешься?! — Лютый остановился так резко, что я по инерции ткнулась носом в его позвоночник, блаженно втянув в себя его резкий морозный аромат, который щекотал чувствительные ноздри.

— Нет. Просто пытаюсь понять… — снова упираясь варежками в его спину пролепетала я на полном серьезе, пытаясь хоть на секунду выпрямить спину и устроиться на высоченном и широченном Бере чуточку поудобнее для последующей транспортировки.

— ТЫ. ХОТЕЛА. СБЕЖАТЬ!

От рыка Лютого словно задрожали ледники, когда он прорычал так низко и яростно, что всю мою игривость просто сдуло порывом ледяного ветра, заставив сжаться и собраться для дальнейшего обсуждения этой весьма щекотливой ситуации.

— Я не собиралась сбегать!!! — я правда пыталась ответить в тон ему, вот только едва ли это получилось, но главным было другое — я не врала! И, как Бер, Лютый должен был это очень ясно почувствовать. Я даже замерла и замолчала на какое-то время, давая ему возможность принюхаться и уже вразумить себе, что побега не планировалось изначально!

И, должно быть, Лютый учуял эту самую правду, когда прорычал снова, но уже гораздо более тише и менее эмоционально, включая свою колкую язвительность:

— Тогда какого черта ты делала глубокой ночью рядом с самолетом?

— Теоретически это было ранее утро, — деловито откашлялась я, слыша как, Лютый фыркнул и снова зашагал вперед, кинув мне холодно и ядовито:

— Теоретически нормальные люди в это время спят.

Я недовольно пождала губы, снова покосившись на его спину, в большом желании приложиться зубами к его коже, но уже в мстительных целях, вот только не было ‚ смысла опускаться до этого ребячества, пока мы обсуждали серьезную тему, которая вот уже как несколько дней не давала мне покоя. И не даст и дальше. Если я не расскажу…

— Я не хотела никого тревожить…

— Серьезно? Оно и видно, — сухо усмехнулся Лютый, вышагивая вперед по направлению к поднявшемуся солнцу, которое совсем не грело, зато светило так ярко, что смотреть на этот бирюзовый лед и белоснежный снег становилось просто невыносимо, — ты Мию втянула в это.

— Мия не виновата! — ахнула я, слыша злобное:

— Я знаю! Но ты так и не поняла, что Мия за тебя жизнь отдаст и будет помогать всегда и во всем, что не слишком хорошо для нее…да и для тебя тоже.

Я снова сжала губы, в этот раз почувствовав острый укол вины.

Лютый был прав. Мия уже не раз доказывала, что всегда на моей стороне, ияу меня не было права втягивать ее в это все…хорошо, что у малышки славный и понимающий муж…не то, что Лютый!

— Я не собиралась совершать ничего плохого, Лютый… — тихо пробормотала я, тяжело вздохнув и на секунду задержав дрожащее дыхание в себе, — я просто так воспитана, понимаешь?… Мне тяжело обманывать и вводить кого-то в заблуждение. Я от этого страдаю. Я спать не могу…

Ожидая, что он в очередной раз выдаст что-нибудь колкое и язвительное, я замерла, прислушиваясь и с удивлением понимания, что Лютый молчит, вышагивая вперед, и можно было бы подумать, что он и не слушает даже, если бы подо мной не напряглись его мощные плечи.

И, окрыленная этой маленькой хрупкой победой, я осторожно и приглушенно продолжила, понимая, что это будет мой долгий и мучительный монолог:

— Мои родители такие люди, которых в моем мире называют интеллигентами. Они высокообразованные, сдержанные, а еще те, кто полностью и безраздельно зависит от мнения окружающих. По этой причине я никогда не носила спортивных костюмов. Никогда не позволяла себе эмоций на людях…я много чего