Янтарь сел рядом со мной, начиная отчего-то посмеиваться и коситься весело на своего белокурого брата, когда те Беры обратились к Сумраку, что тоже осторожно опустился за стол.

— Теперь Злата знает о нас и нашем роде.

— Да, — серьезно и осторожно кивнул Сумрак, выглядя очень собранным и сияя своими мудрыми серыми глазами, которые, то и дело смотрели на Лютого.

— Но на ней нет метки, а это значит, что любой из нас свободен заявить свои права на нее.

ЧТО?!

Я клацнула зубами от паники, во все глаза уставившись на невозмутимого Лютого, который продолжал спокойно пить чай, словно от рыка Севера оглох пару минут назад и не слышал, что говорили эти Беры.

На белокурого засранца смотрели абсолютно все, глазами с ту тарелочку, с которой продолжал кушать весельчак Янтарь, посмеиваясь и хитро переглядываясь с Сумраком, который, вроде бы, этого странного веселья не разделял.

Так и не дождавшись никакой реакции от Лютого, Сумрак, наконец кивнул, заставляя меня нервно вздрогнуть:

— Да, выходит, что так.

Я просто онемела от шока, не зная, куда мне теперь бежать, что делать, а главное чем такими тяжелым огреть этого чертова голубоглазого хама, чтобы он уже наконец пришел в себя и сказал, что я ЕГО! ЕГО, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!!! Разве не об этом он говорил мне ночью?!!!!

…Неужели передумал?!

Первой от шока пришла в себя Мия, которая закопошилась в руках Севера, спрыгивая на пол и метнувшись к Лютому, обхватывая его своим ручками за шею и чуть встряхнув, растерянно пролепетала, заглядывая в холодные голубые глаза, в которых не было и капли эмоций:

— Брат, ты слышал?

— Да, — спокойно и чинно кивнул морозный хам, сделав еще глоток чая и не обращая внимания на распахнувшиеся ясные глаза Мии:

— И ты ничего не скажешь?!..

— Нет, — в той же скучающей холодной манере ответил Лютый, отчего мое сердце дрогнуло, свалившись прямо к полу, видя, как ошарашено заморгала Мия, не отпуская мощной шеи Лютого из своих дрогнувших рук. Девушка тоже ничего не понимала, обернувшись к своему мужу и умоляюще изогнув темные бровки, явно прося сделать что-нибудь.

Допив свой чай в напряженной тишине, Лютый откинулся назад, опираясь своей головой в грудь Мии, и переводя свой хищный, ядовитый взгляд на меня, колко промурлыкал, насмешливо выгибая светлую бровь:

— Злата ясно дала мне понять, что она из другого мира, где принято давать право выбора. Так что прошу…

Он сделал приглашающий жест Берам, как ни в чем не бывало, потянувшись за блинчиком, который забрал с тарелки жующего и веселящегося Янтаря, принявшись с аппетитом есть, не обращая больше внимания ни на кого, когда Сумрак понятливо хмыкнул, вдруг кивнув и поворачиваясь к ожидающим Берам, спокойно и серьезно проговорил:

— Да, вы можете претендовать на Злату. Только драк возле дома не устраивать.

Идемте на тренировочную площадку.

По дому послышался возбужденный и довольный рокот сотни Беров, которые принялись радостно порыкивать, высыпая на улицу, как были — в одних штанах и даже босиком — радостно и энергично удаляясь в лес, когда я сидела, понимая, что не могу дышать от обиды, возмущения и ярости, глядя прямо в наглые голубые глаза, готовая порвать его на сотню мелких белых мишек!

— Север! — взвизгнула Мия, оборачиваясь на своего огромного мужа, который тоже начинал понятливо усмехаться, пожимая своими огромными мощными плечами, и мягко обращаясь к своей мелкой шустрой жене

— Крошка, ты же знаешь, я не могу вмешиваться в их отношения, как и никто из братьев не вмешивается в наши.

Это был полный нокаут, когда Сумрак, кивнул на слова Севера, обратившись ко мне:

— Дочка, одевайся, и идем со мной….

Видя, как все постепенно выходят из кухни, и Север уносит взволнованную и шипящую Мию на себе в сторону выхода, я соскочила с места, кинувшись к Лютому, который даже не перевел на меня своего взгляда, продолжая лениво тырить из тарелки Янтаря блинчики, яростно зашипев на него:

— Сделай что-нибудь, черт возьми!!!

— Зачем? — лениво откинулся Лютый на стуле, чуть дернув бровью, явно наслаждаясь тем, что меня трясло от ярости и паники.

— Я не принимаю ваши законы!!!

— Это уже не мои проблемы, Золотинка, — мужчина холодно и колко усмехнулся, ткнув длинным пальцев в сторону окна, где виднелась вереница бодро вышагивающих Беров, — на твоем месте я бы пошел хотя бы ради того, чтобы узнать, кому ты достанешься после боя.

— Да чтоб тебя порвало!!!! — закричала я, едва сдерживаясь, чтобы не заехать ему кулаком прямо по этой нагло усмехающейся морде, резко развернувшись и яростно зашагав в выходу, слыша за спиной насмешливое:

— …Главное, чтобы тебя не порвало…

Скрипя зубами от ярости и не боясь больше ничего, понимая, что Лютому снова удалось разрушить все мои планы, отправляя в полный и глубокий нокаут, я величественно прошествовала до Сумрака, который ожидал меня у выхода, любезно и молча, помогая одеться и провожая до места битвы, поддерживая за локоть, и помогая осторожно преодолеть особо сложнее участки дороги, где были сугробы.

Словно в бреду, я стояла возле этого спокойного, мудрого мужчины, которого все чтили и боялись, как своего отца, дрожа под своим пуховиком и пряча руки под варежками, совершенно не понимая, что он говорит, даже если мужчина обратился к Берам на нашем языке.

Их было трое. Два белокурых и с косами и один темноволосый и зеленоглазый, который был чуть меньше блондинов.

Я вздрогнула, когда рядом со мной появилась Мия, крепко обнимая и давая мне прижаться к ее хрупкому, но такому стойкому телу, словно давая черпать мне из себя ее энергию и это удивительное бесстрашие, зная, что за нами возвышается ее огромный муж, пристально наблюдающий за поединком на ровне с Сумраком.

Я не смотрела на то, как Беры кидались друг на друга, рыча и что-то яростно выкрикивая на странном, видимо, медвежьем языке, глядя лишь на плотный снег под своими ногами, и вздрагивая каждый раз, когда слышался жуткий грохот и треск сломанных деревьев. Время словно остановилось, кружа вокруг моего заикающегося сердца, которое дрожало и стучало с перебоями, боясь того мига, когда Сумрак произнесет приглушенно:

— …да будет так.

Я закрыла дрожащие веки, чувствуя, как внутри меня поднимается самая настоящая буря из ярости и неповиновения.

Я не была какой-то игрушкой или лакомым куском для этих безумных животных, чтобы меня можно было разделить или завоевать! Я была ЧЕ-ЛО-ВЕ-КОМ!!!

Единой, цельной личностью, которая сама принимала решения с раннего детства, не позволяя даже выбирать цвет бантиков в детский сад, черт побери!!! Пусть не такой огромной, как они!! Пуст не такой сильной!! Но я никому не позволю распоряжаться мной, против моей воли!

— Лучше убейте! —