— Злата… — пробормотала я, видя, как мужчина учтиво кивнул, пробормотав:
— Рад познакомиться.
— Свирепый — младший брат Лютого, — радостно заявила Мия, обнимая смущенного мужчину за шею и прижимаясь своей щекой к его, отчего на его скулах заиграл румянец, а я едва не поперхнулась собственной слюной, почувствовав, как дернулся левый глаз. Дважды. Брат Лютого?! Вот такой сладкий, смущенный и учтивый?! Это шутка была?!.. Ну матери у них точно должны быть разные! Просто обязаны! Понимая, что начинаю снова пялиться в наглую на Свирепого, я просто ничего не могла с собой поделать, находя теперь очевидные схожие черты лица между двумя мужчинами, о возможном родстве которых я бы подумала в самую последнюю очередь.
У меня просто мысли разбегались в разные стороны, ударяясь о виски, как мячики пинг-понга….Должно быть, поэтому в голове так гудело, пульс сбивался с ритма, а я никак не могла собрать в одну кучу, что произошло всего каких-то пару минут назад. Для того, чтобы включить логику, мне нужно было, по крайней мере, отключить шок, истеричное сердце под стелькой, и стадо обезумевших мыслей. Вот только ничего не получалось и логика отказывалась работать, радостно увиливая от своих прямых обязанностей, почувствовав общий сбой в теле. С ума сойти, я только что видела самых настоящих белых медведей!
И даже в живых осталась…
Не укалывался в общую картинку «восторга» и сжавшегося мочевого пузыря тот последний мишка, что стирает свою шкуру в белизне…хи поведение Мии и Свирепого, которые теперь о чем-то приглушенно переговаривались, пока я болталась на руке большого мужчины, в полной прострации.
Я даже не пыталась понять, о чем они говорили…Перед глазами стояла та белая большая морда с голубыми глазами…
Злобными, ядовитыми, голубыми глазами…
Я не заметила даже того, что Свирепый скоро занес нас в дом, отчасти придя в себя лишь потому, что Мия принялась стягивать с меня горнолыжный костюм, а Свирепый смущенно юркнул куда-то за угол, явно пряча свою прекрасную обнаженность, и зашуршал какой-то одеждой.
— Злата, не бойся, все закончилось… — теплые маленькие ладони Мии осторожно легли на мое лицо, чуть поглаживая, и добрые лучистые глаза смотрели так тепло и уютно, — мы дома. Мишки остались в лесу. Все живые и довольные.
«….только не все сытые…» — хотелось прохрипеть в ответ.
Я заморгала, пока не в состоянии выдавить из себя хотя бы что-то членораздельное, склонив голову, когда девушка осторожно сняла с меня шапку, усаживая ближе к батарее у окна, хотя не меня, а ее нужно было отогревать в первую очередь.
Я же во все глаза смотрела на эту мелкую хрупкую девушку, в который раз поражаясь тому, откуда в ней берется столько тепла и душевной стойкости, когда, не смотря ни на что, она всегда была готова подарить тонну любви, ласки и этой умиротворенности, от которой хотелось расправить плечи и жить дальше. Как только у нее это получалось? Как такому можно научиться?….
— Все хорошо, Дорогая… — она снова осторожно погладила меня по щеке прохладной ладошкой, мило улыбнувшись, хотя от меня не укрылось, что ее личико было бледным…вот только от мороза или от испуга? — Сейчас я сделаю тебе волшебный чай и все, как рукой снимет'…
Девушка поманила рукой Свирепого, который застыл у порога, будто прислушиваясь, и осторожно ступая на кухню, словно боялся прикоснуться к чему- либо — огромный, прекрасный, осторожный и плавный. Как он мог быть братом Лютого?!..
Свирепый остановился сразу за Мией, закрывая ее собой, но при этом, не касаясь, как любили это делать остальные мужчины, млея от ее ласки, словно дикие звери, запертые в клетках.
— Давай я приготовлю тебе какую-нибудь вкусняшку!
— Спасибо, Мия, но я сегодня уже ел…
— Даже от жареной рыбки откажешься? — на лице Мии играла смешливая лукавая улыбка, когда мужчина буквально промурлыкал что-то, отворачиваясь от меня и улыбаясь подруге, словно боялся, что я увижу его во всей красе.
Я улыбалась, наблюдая за ними, чувствуя, что, кажется, все-таки начинаю приходить в себя, когда Свирепый вдруг весьма заметно напрягся, дернув мощным плечом и проговорив приглушенно:
— Мия, вам лучше уйти…
Господи, неужели еще что-то случилось?! Я испуганно покосилась по сторонам, надеясь, что не пришли же мишки за нами сюда?
— Поздно, — выдохнула Мия, когда я подпрыгнула на стуле, ударившись затылком о стекло и, видимо, чудом его не разбив, когда раздался оглушительный треск и грохот, словно в дом въехал как минимум…
Мне кажется, что не прошло и секунды, по крайней мере, я даже моргнуть не успела, как в кухню влетел Лютый. Огромный. Великий. Прекрасный. Обнаженный. С разодранным плечом, откуда текла багровая кровь. Злой. Очень злой. Пылающий своей морозной яростью настолько, что я была готова поклясться, что воздух на кухне стал холоднее, опустившись в миг на несколько градусов.
— Брат… — Свирепый сделал шаг вперед, остановившись и поморщившись, от рыка в ответ:
— НАЗАД!
Когда Лютый двинулся на Мию, нависая над мелкой девушкой, согнувшись буквально вдвое, мои колени затряслись даже в положении сидя, от того, сколько ярости и этой ледяной злобы было в полыхающих колких глазах. Никакой маньяк в темной подворотне с ножом в руке, не смог бы испугать меня так сильно, как это белокурый огромный мужчина.
— Ты!
Ей-богу, можно было запросто описаться, даже если он не кричал и не бил посуду, понять не могу, как Мии удавалось стоять перед ним, ровно дыша, и глядя прямо в эти полыхающие голубые глаза, запрокинув голову.
— Лютый. Успокойся…
Мия лишь прикрыла глаза, когда мужчина резко выбросил руку в сторону, перевернув стол, который улетел в стену с оглушительным треском, рассыпавшись на сотни мелких щепок, которые теперь торчали в длинных темных волосах Мии, и рассыпались по всему полу кухни, оседая мелкой пылью.
— Брат… — Свирепый снова сделал шаг вперед, напряженный и подрагивающий, готовый броситься на защиту в любую секунду, но Лютый снова лишь злобно прорычал в ответ:
— Уйди с дороги!
Свирепый не отступил, вытянувшись рядом с Мией, которая едва ли нуждалась в защите, судя по тому, как продолжала спокойно и стойко смотреть в глаза Лютого, которые могли просто убить
— Пожалуйста. Успокойся…
Было ощущение, что мужчина разнес бы еще что-нибудь, окажись это под его огромной окровавленной рукой, потому что упругие выпуклые мышцы ходили под гладкой светлой кожей, словно едва сдерживая свою силу.
— Ты могла умереть! — прорычал Лютый, склоняясь еще сильнее на мелкой Мией, отчего прядки ее волос разметались на лице, от резкого дыхания мужчины и его рыка, — Жизнь тебя ничему не научила, глупая бестолковая девчонка?! Что бы по твоему я сказал своему брату, которому поклялся защищать тебя,
