- Хотя это и так жестоко, поступать, таким образом, с живыми людьми! - Уже с сожалением произнесла “христианка”.

Как ни старались девочки все отследить и проконтролировать невозможно четырьмя глазами. Безмозглый зомби не в счет. Кто-то неизвестный успел поднять тревогу. Сразу же врубилось аварийное освещение, завыла сирена.

- Случилось неизбежное, и так слишком везло. - Заявила рыжая Аврора.

Девушка-комсомолка рванулась к каютам, из них выбегали матросы и спецназовцы. Она бесцеремонно расстреливала их. Столько народу уложили, янки падали десятками.

Послышались автоматные очереди, рванули гранаты, сразу несколько штук. Впрочем, бойцы могли больше повредить себе. Тут сыграли свою роль и глушители,

Криминальный спецназ не сразу разобрался, смерть ожидает их изнутри. Маргарита блокировала выход солдат и сама швырнула пару трофейных гранат. Крики разлетаются кровавые осколки костей, вот одну оторванную голову девчонка-комсомолка поймала босой ногой. Какая у нее стала подвижная стопа, изгибается под любым углом. Можно подумать, что физические законы изменились и плоть гуттаперчевая.

С стороны противника трещат очереди, но по большей части в слепую. Маргарита ведет огонь, почти не скрываясь, волшебные камни “Кольчуга” надежно отводят все выстрелы.

- Жаль, что мою напарницу не зовут Снежная королева. Так бы наша пара смотрелось символичнее!

Проснулся, на сей раз Олег Рыбаченко, не от горна и удара плетки, а собственного плача - штилевого и безутешного. Девчата даже еще спали, творя подвиги.

И у него героизм сменился кошмаром, как это частенько бывает, когда над тобой издеваются фашисты.

Олег Рыбаченко ощутил, как он ныряет вниз, словно плюхнулся в чернильную смолу, даже стало выедать глаза. Тут ему реально стало страшно, а вдруг фашисты обрели власть и над потусторонним миром. Слышится скрежет, такой звук, будто собака царапает по стеку, только гораздо громче, он вгрызается в уши, выкручивая их. Барабанные перепонки ломают щипцами. Затем из темноты выныривает пасть со сверкающими как лава вулкана зубами. Никогда еще Олег Рыбаченко-младший не видел столь омерзительной рожи чудовища, персонажи фильмов ужасов на его фоне были лишь жалкой пародией на кошмар.

Затем появились другие еще более страшные челюсти, некоторые были огромные как Эверест, а другие маленькие похожие на очень злобных собачек. Вот они своими кривыми ядовитыми зубами вцепились в его плоть. За всю свою правда пока короткую жизнь Рыбаченко-младший ни разу не испытывал такой боли. Главное что и подобрать аналог ощущениям было невозможно. Это и жгучее пламя и разъедающая кислота, одновременно замораживающий лет и тупая режущая пила.

А его продолжали терзать, было видно, как с рук срывается мясо, оголяются кости, как из распоротого живота вылезают кишки. Злобные твари грызут их, накручивая на зубы. Рыбаченко-младший стонет, из глаз брызжут слезы.

- Господи за что. Ведь я за свою жизнь никого не убил, не предал.

Слышится хихиканье и от него, кажется, что в барабанную перепонку вонзаются раскаленные иглы. Наконец появляется исполинская пасть, она целиком заглатывает его. Олег Рыбаченко-младший видит, как в горле бушует пламя, оно разбивается на семь абсолютно разных по цвету лепестков.

- Вот он легендарный огонь преисподней. - Прошептал мальчишка, кожа на руках срослась, покрывшись уродливыми шрамами. Он пытается затормозить свой полет, но это бесполезно он даже не может сдвинуть себя на миллиметр. Вот его такого ставшего любимым юношеского тела касается огненный поток. Ничего подобно он ни разу не испытывал, в глазах, потемнело и казалось, во рту началось извержение, а желудок взбунтовался, и его атаковали ядерным оружием. Насколько жгучим было это пламя, на голой коже появлялись крупные гнойники, кости темнели и трескались, причиняя страдания.

- Нет, я не хочу не надо - Во всю глотку проорал пионер. - Отпустите меня пожалуйста!

Каждый цвет огня это особый неповторимый рисунок боли. Страданиям можно придавать различные оттенки, их разнообразие поражает, даже маркиз де Сад не додумался, до чего может дойти изобретательность жителей преисподней.

- А вот черти, можешь познакомиться. - Противно пищит голосок знакомого профессора-эсесовца.

Их вид впрочем, ужасен, но особенно неприятно смотреть на колючие пасти, отдаленно смахивающие на смесь акульих и крокодильих. Зато рога, как ни странно успокоили. Мальчишка-пионер чтобы отвлечься от пронзающей боли стал вспоминать фольклор, где эти миленькие забавные чертики, то страшненькие, то наоборот смешные и наивные иногда помогают, а порой вредят людям. Особенно запоминающая сказка о “Попе и его работнике Балде”. Вот с таким “народом” вполне можно иметь дело. А тут только и знают, колют вилами.

- Что грешная душа не слушала национал-социалистов? - Рог у черта вырос, превратившись в подобие клюва и тырк по черепку.

Когда на голове ломают кости это так больно, что невозможно описать словами. Но сознание при этом не помутилось, будь Олег Рыбаченко в обычной человеческой плоти, то наверняка скончался бы от шока. А так он чувствовал грубое прикосновение к своему мозгу, затем монстр стал пить мозги. Делал он это медленно, словно цедил. Другой бес стал сверлить ногти, загоняя под них острейшие иголки.

Олег Рыбаченко кричит, рот раскрывается сам собой.

- Не надо отпустите.

Его хватают за язык и тянут, медленно отрывая его от неба.

Тоже боль, но чуть по-другому, и уже нет криков только всхлипы и вой.

Черти продолжают куражится, вслед за ногтями, стали ломать костяшки, причем делают это медленно смакуя страдания.

- Вот так козлик безрогий получай свою порцию. - Верещит один вероятно старший по званию бес.

Олег Рыбаченко уже дошел до состояния невменяемости, его затопила волна мучений. А черти не отступают, вот уже начали вырывать зубы, затем сверлили их, вонзаясь острием в десну.

- Как можно опуститься до подобной жестокости, неужели у них нет матери. - Подумал истязаемый пионер. Видимо прочтя его мысли, черти завопили.

- Матери нет отец Гитлер-Сатана.

Потом нашли новую муку раскалили сверло, допилили последние зубы резаком. Далее дошла очередь до костей. Их ломали красными от высокой температуры щипцами. Дымилась кожа, горели кости. Казалось, что сердце вот-вот лопнет, взорвется как бомба.

Тут Олег Рыбаченко неожиданно почувствовал, что его язык отрос, и может что-то говорить.

- Помилосердствуйте ради Христа.

В ответ бесы вонзили в него вилы.

- Ты грешник и должен знать, что Христос выдумка жалких людей. Истинные боги едины в двух лицах и сотворили всю вселенную, а также фашистов по образу и подобию своему. А вы люди и прочите твари, должны быть рабами, выполняющими любые приказы и терпящими унижение. Ты ничтожный невольник не верил в наше существование, а теперь испытываешь это все на собственной шкуре.

- Теперь я верю! - Вскрикнул перепуганный пионер.

- Поздно! - Прохрипел черт из СС. - У тебя нет шансов.

Олега Рыбаченко продолжили терзать, его несколько раз подряд переламывали, жгли,