– О, вряд ли у меня найдется на это время, госпожа.

– Время можно выкроить.

Она улыбнулась, словно внутри нее загорелся огонек.

– Да, да, я бы очень хотела! Только… – ее улыбка померкла, – мы можем держать уроки в секрете? По крайней мере, пока?

Не могу отрицать, ее слова меня опечалили. Она не хочет, чтобы другие знали, что мы проводим время вместе. Но я опять подумала о том, как могу проявить себя перед Мак-Квинами. Мне нужно быть с ними терпеливой, чтобы со временем они начали мне доверять. Я с улыбкой сложила исписанные листы и протянула Нив.

– Почему бы не начать завтра вечером, после ужина? И да, мы можем хранить все в секрете.

Нив кивнула. Взяв бумаги, она с расширенными глазами смотрела на буквы, трогая их кончиком пальца.

Глядя на нее, я обреченно вспомнила подслушанный утром разговор. «Кажется, она частично валенийка», – сказала обо мне одна из ткачих. Они видели во мне не только Аллену, но и южанку. Я боялась, что это поставит меня особняком среди Мак-Квинов, как бы я ни старалась проявить себя перед ними.

Мне в голову пришла одна идея.

– Нив, ты тоже можешь меня кое-чему научить в ответ.

Она удивленно подняла голову.

– Да?

– Я хочу больше знать о Мак-Квинах, о ваших убеждениях, преданиях и традициях.

«Я хочу стать одной из вас, – едва не умоляли мои глаза. – Научи меня».

В моей голове уже хранились сведения о Доме Мак-Квинов благодаря Картье и его урокам в Доме Магналии. Я знала их историю – то, что можно найти в старых пыльных томах. Они получили благословение как Стойкие, их символом был сокол, цвета – лавандовый и золотой, люди славились как самые искусные ткачи в королевстве. Но мне не хватало знаний сердца: каковы нравы Мак-Квинов, как они ухаживают, каковы их обряды венчания, похорон, что они готовят на дни рождения, есть ли у них суеверия, каковы их правила этикета.

– Не уверена, что я лучшая учительница в таких вещах, – сказала Нив, но я видела, что она польщена моей просьбой.

– Можешь рассказать о своей любимой традиции Мак-Квинов? – попросила я.

Нив ненадолго задумалась, и на ее губах заиграла улыбка.

– Вы знаете, что если мы хотим выйти замуж за кого-то не из Дома Мак-Квинов, то выбираем жениха с помощью ленты?

Я сразу заинтересовалась.

– Ленты?

– О, наверное, следует сказать, что лента выбирает за нас. Это проверка, чтобы мы могли определить достойного человека за пределами нашего Дома.

Я откинулась на спинку кресла, ожидая продолжения.

– Это давняя традиция, – начала Нив. – Не знаю, видели ли вы наши гобелены…

– Я слышала, что Мак-Квины – лучшие ткачи в Мэване.

– Да. Настолько, что во время тканья гобеленов мы прячем среди нитей золотую ленту. Опытная ткачиха может так вплести ленту в узор, что ее очень трудно найти.

– Значит, в каждом гобелене Мак-Квинов спрятана лента? – спросила я, не понимая, как это связано с выбором супруга.

Нив улыбнулась шире.

– Да. Отсюда и пошла традиция. У первого лорда Мак-Квина была только одна дочь. Он сильно ее любил и не верил, что найдется достойный мужчина, будь то Мак-Квин или представитель другого Дома. Поэтому он велел ткачихам спрятать ленту в гобелене, который они ткали. Только самый целеустремленный и непреклонный человек мог ее отыскать. Когда дочь лорда вошла в брачный возраст, мужчины один за другим приходили в зал с отчаянным стремлением завоевать ее благосклонность. Но лорд Мак-Квин подзывал их к гобелену, а его дочь просила претендентов принести ей золотую ленту, спрятанную в нитях. И мужчины один за другим не могли ее отыскать. К тому времени, как прибыл двадцатый жених, лорд Мак-Квин решил, что у парня хватит терпения только на час. Но он простоял час, ища ленту, затем час превратился в два, наступил вечер. С первыми лучами солнца парень выдернул ленту из гобелена. Это был Берк, и тогда лорд Мак-Квин сказал, что Берк более чем достоин стать мужем его дочери.

– А дочь его выбрала? – поинтересовалась я.

– Конечно. Вот почему Мак-Квины дважды подумают, прежде чем бросить вызов Беркам: те очень упорны.

Я рассмеялась, и Нив присоединилась ко мне. Мы смеялись до слез.

Не помню, когда в последний раз я была такой беззаботной и свободной. Я словно воспрянула духом.

– Думаю, мне нравится эта традиция, – наконец сказала я.

– Да. И вам следует обратиться к ней, если решите выбрать жениха не среди Мак-Квинов, – заявила Нив. – Если только красавец лорд Морган уже не стал вашим тайным воздыхателем.

Я улыбнулась еще шире, щеки вспыхнули. Должно быть, она заметила вчера, когда Картье сидел рядом со мной за ужином. Нив выжидающе подняла брови.

– Лорд Морган – мой старый друг, – вырвалось у меня. – Он был моим наставником в Валении.

– В страсти? – уточнила Нив. – А что она вообще означает?

Я начала объяснять, в душе волнуясь, что изучение страсти покажется ей легкомысленным. Но Нив слушала с жадностью, как и я – ее рассказ о традиции. Я говорила бы до глубокой ночи, но тут мы услышали голоса в зале. Шум подействовал на Нив, напомнив, что она в моей комнате тайком и уже гораздо дольше часа.

– Наверное, мне пора, – сказала она, пряча бумаги за пазуху. – Пока мое отсутствие не заметили.

Мы встали. Оказалось, что мы почти одного роста.

– Госпожа, спасибо, что записали для меня, – прошептала Нив.

– Не за что, Нив. Значит, увидимся завтра вечером?

Она кивнула и бесшумно выскользнула в коридор, словно была всего лишь тенью.

Тело мое устало, но разум был переполнен тем, что случилось сегодня вечером, всем, что рассказала Нив. Я знала: если сейчас лягу в постель, то не усну. Поэтому я бросила в камин еще одно полено и села у огня. Письменный столик по-прежнему стоял передо мной с бумагой, пером и чернилами. Я нашла письмо Мириай, осторожно распечатала, подцепив ногтем восковую печать с музыкальной нотой.

Дражайшая Бри,

знаю, ты будешь удивлена, получив это письмо так скоро. Но разве кто-то там не клялся «писать каждую минуту каждого дня»? (Потому что я все еще жду гору обещанных писем!)

Я сейчас сижу за кривобоким столиком в старой, ветхой таверне в городе Изотта, прямо у залива, вдыхаю ароматы рыбы, вина и ужасного мужского одеколона. Если ты поднесешь этот лист к носу, возможно, тоже унюхаешь эти запахи – они очень сильные. Тут еще есть одноглазый полосатый кот, который пялится на меня в надежде стащить кусочек с моей тарелки. Несмотря на весь этот беспорядок, у меня есть немного времени до встречи с моим оркестром, и я решила написать тебе.

Я только что сошла с корабля и не могу поверить, что ты осталась в Мэване как дочь лорда. Ведь я только вчера видела тебя, и восстание, в которое вы с Картье меня втянули, закончилось так, как ты мечтала. Ах,