28

Каждому не помешает

Рука на плече, и тогда

Даже сталь перегрызть по силам

– В порошок? – переспросила Рейна.

– Да.

– Что ты ему сделал? – спросила Мэг.

Я постарался скрыть обиду:

– Ничего! Ну, может, подразнил немного – но он был из самых малых богов! Какой-то дурацкий. Может, я отпустил пару шуток в его адрес перед другими олимпийцами.

Рейна сдвинула брови:

– Значит, ты его травил.

– Нет! То есть… Я написал «жахни молнией» светящимися буквами на его тоге, сзади. И наверное, перегнул палку, когда связал его и запер на целую ночь в конюшне вместе с моими огненными конями…

– О БОГИ! – воскликнула Мэг. – Ну ты и гад!

Я сдержался от того, чтобы начать оправдываться. Мне хотелось крикнуть «Я хотя бы не убил его, как свою беременную девушку Корониду!». Но едва ли это весомый аргумент.

Вспоминая, как я вел себя с Гарпократом, я понял, что и правда был гадом. Если бы кто-то обращался со мной, Лестером, так же, как я обращался с этим жалким Птолемеевским богом, единственным моим желанием было бы заползти в какую-нибудь нору и умереть. Если честно, то даже когда я был богом, меня обижали… только обидчиком был мой отец. Не стоило мне вымещать свою боль на других.

Я целую вечность не вспоминал о Гарпократе. То, что я его задирал, не казалось мне чем-то из ряда вон выходящим. Наверное, от этого было еще хуже. Я наплевал на то, как вел себя с ним. Он – вряд ли.

Вороны Корониды… Гарпократ…

То, что они оба явились мне сегодня как Духи прошлых Сатурналий[47], не было совпадением. Тарквиний спланировал это специально для меня. Он хотел, чтобы я столкнулся с величайшими мерзостями, которые совершил. Даже если я пройду испытания, мои друзья узнают, какая я на самом деле дрянь. Под бременем стыда я стану бесполезным… точно так же Тарквиний добавлял камни в корзину, которую надевал на голову своему врагу, пока наконец она не становилась слишком тяжела. Пленник уходил под воду и тонул в мелком источнике, а Тарквиний заявлял: «Я его не убивал. Он просто оказался слишком слаб».

Я тяжело вздохнул:

– Ну хорошо, я его травил. Теперь я это понял. Я зайду в этот ящик и извинюсь. Надеюсь, после этого Гарпократ не сотрет меня в порошок.

Похоже, Рейну я не впечатлил. Она задрала рукав, обнажив на запястье простые черные часы, и посмотрела на них – вероятно, прикидывая, сколько времени уйдет на то, чтобы стереть меня в порошок и вернуться в лагерь.

– Предположим, что мы сумеем открыть двери, – сказала она, – с чем нам предстоит иметь дело? Расскажи мне о Гарпократе.

Я попытался представить себе этого бога:

– Обычно он выглядит как ребенок. Лет примерно десяти.

– Ты травил десятилетку?! – прорычала Мэг.

– Он выглядит на десять лет. Я не говорил, что ему на самом деле десять. Голова у него выбрита, только сбоку оставлен хвостик.

– Это египетский обычай? – спросила Рейна.

– Да, для детей. Изначально Гарпократ был одной из ипостасей бога Гора – Гарпехрути, Гор-дитя. Но когда Александр Македонский подчинил себе Египет, греки обнаружили статуи этого бога и не могли понять, кто он такой. Обычно его изображали с поднятым ко рту пальцем. – Я показал этот жест.

– Типа как «Тише!» – сказала Мэг.

– Именно так греки и подумали. Но этот жест никак не связан с нашим шиканьем. Он символизирует иероглиф, который означает «ребенок». Однако греки решили, что он бог тишины и тайн. Они изменили его имя на Гарпократ. Построили святилища, начали ему поклоняться, и – бабах! – он стал гибридом, греко-египетским богом.

Мэг фыркнула:

– Так просто нового бога не сделать.

– Не стоит недооценивать силу тысяч человеческих разумов, которые верят в одно и то же. Они способны переделать реальность: сделать ее лучше или хуже.

Рейна пристально посмотрела на двери:

– А теперь Гарпократ здесь. Как думаешь, у него хватило бы силы лишить нас всех средств коммуникации?

– Не должно бы. Я не понимаю, как…

– Провода. – Мэг указала пальцем. – Они связывают ящик с башней. Может, они как-то усиливают его сигнал? И поэтому он именно здесь, на вышке связи?

Рейна одобрительно кивнула:

– Мэг, в следующий раз, когда мне нужно будет настроить игровую приставку, я позову тебя. Может, можно просто перерезать провода и не открывать ящик?

Идея мне понравилась, а это верный признак, что она не сработает.

– Этого будет недостаточно, – решил я. – Беллоною явленная должна открыть дверь к безмолвному богу, так? И для ритуала призыва нам нужно взять последний вздох бога, после того как… э-э… дух его будет свободен.

Одно дело – говорить о рецепте из Сивиллиных книг в безопасном кабинете преторов. И совсем другое – говорить о нем на башне Сютро, готовясь встретиться лицом