Фейра улыбнулся краем рта.

– Предлагаю сделать вот что, – сказал Рейнен, вставая. – Мы поможем друг другу. Ты вернешь мне Землю тысячи огней, а я позволю тебе забрать третью часть компаса – и поступай с ней как вздумается.

– Вороны не предъявят на нее права? – быстро спросил Фейра. – И ты не станешь требовать дополнительной платы?

– Нет и нет, – ответил Рейнен. – Я клянусь памятью предков, что если ты поможешь нашему семейству разобраться с бунтовщиками, то артефакт – целиком! – станет твоей заслуженной наградой за труды. Ты сам его оттуда заберешь. Все будет честно, Кристобаль.

– Тогда я согласен. – Фейра, тоже встав, протянул ворону руку. – Решим эту задачу вместе.

Эсме наблюдала за двумя магусами со смешанным чувством: с одной стороны, было большим облегчением узнать, что последний – возможно, самый трудный – отрезок пути они преодолеют не в одиночестве. С другой стороны, раньше они всегда все делали сами, и обязательства перед целым семейством казались чем-то пугающим.

«Ох, – подумала Эсме, осознав, что означает такое течение мыслей. – Выходит, я действительно остаюсь…»

Фейра мельком глянул на нее и еле заметно улыбнулся. Он ~почувствовал~. «Это не означает, что я простила тебе обман, – мысленно проговорила Эсме, надеясь, что он и это почувствует. – Нам о многом нужно поговорить».

Рейнен Корвисс позвонил в колокольчик, и двери открылись. За ними оказался Айлантри, но он был в коридоре не один. Эсме увидела двух стражников в черно-белых одеждах – в Росмере их называли блюстителями, – вроде той пары, что сопровождала их от пристани до дома старейшины. Лица у обоих были суровые, сосредоточенные, а вот лицо Айлантри выражало странную тревогу. Она повернулась к Рейнену и увидела, что ворон застыл, устремив немигающий взгляд на незваных гостей.

Они вошли, двигаясь слаженно, точно механические куклы.

– Я – Баэз Паттен, блюститель, Голос Закона, – сказал один из них, в то время как другой вытащил из сумки большой конверт с печатью и протянул… Фейре. – Мы прибыли сообщить, что росмерец Таллар Крейн обвиняет князя Кристобаля Фейру в совершении преступления, которое осталось безнаказанным, и просит Духа Закона о справедливом суде.

– Что же это за преступление? – ледяным голосом спросил Фейра, глядя Голосу Закона прямо в глаза. – В чем конкретно меня обвиняет Таллар Крейн?

– В убийстве, – спокойно ответил Баэз Паттен. – Дух Закона явился. Да свершится правосудие!

– Да свершится правосудие! – повторил чей-то незнакомый голос, тихий и зловещий: раздался он с той стороны, где стоял Рейнен Корвисс.

Вновь повернувшись к старейшине, Эсме ахнула.

А потом потеряла сознание.

Когда Айлантри увидел, как Эсме падает на пол, его собственный страх испарился.

За последний месяц он успел несколько раз увидеть, как Рейнен Корвисс превращается в Духа Закона, но все равно боялся этого момента. Строго говоря, Дух выглядел скорее нелепым, чем страшным или уродливым, – Айлантри доводилось видеть куда более жутких созданий, – но почему-то внушал ужас даже смельчакам, к коим Птенчик-в-очках не относился. Это сутулое существо с длинными и очень худыми руками и ногами чем-то напоминало огромного паука; лицо ему заменяла бесстрастная белая маска, в глазницах которой клубилась тьма, озаренная сияющими точками зрачков. Седые волосы Рейнена превращались в пегую нечесаную гриву, а его приятный низкий голос – в свистящий шепот, который странным образом был слышен всем и каждому, заглушая любой шум.

Впрочем, по-настоящему шуметь в присутствии Духа Закона никто не отваживался.

Он двигался быстрыми рывками, исчезая из одного места и появляясь в другом. Вот и сейчас он попросту улетучился, предоставив Айлантри самому разбираться с потерявшей сознание целительницей и фениксом, на которого свалилось обвинение в убийстве.

Однако Птенчик-в-очках знал, на что идет, когда принял предложение, от которого отказались все прочие вороны, осмотрительные и умудренные опытом. И традиции тут были, по большому счету, ни при чем.

– Я заберу это, – сказал он, протягивая руку к конверту, что предназначался фениксу. Тот пытался привести целительницу в чувство и ничего вокруг не видел. Второй блюститель, не посчитавший нужным представиться, после недолгих колебаний отдал конверт. Айлантри положил его на стол и торопливо выпроводил обоих служителей справедливости за дверь.

Когда он вернулся в зал, Эсме уже пришла в себя: она сидела на полу, бледная и дрожащая, и в ужасе озиралась по сторонам. Фейра был рядом с ней – стоял на коленях и почему-то не пытался ни успокоить, ни помочь ей встать; он словно опасался лишний раз прикоснуться к целительнице.

– Дух Закона сюда не вернется, – негромко проговорил Айлантри. – Он переместился во Дворец правосудия. Там состоится… ох… Надо открыть конверт и проверить, на какое время назначено первое заседание суда. Вы должны на него явиться, князь, если не хотите, чтобы Голоса Закона отправили вас в тюремную камеру. У них есть такое право.

Фейра кивнул. Он явно был знаком с протоколом, но для Эсме случившееся оказалось полной неожиданностью. Айлантри подошел к ней и протянул руку:

– Вставайте. Судя по тому, что мне уже доводилось видеть, у нас не так много времени, чтобы во всем разобраться.

– Что это было? – тихо спросила она. – Что произошло?

– Явился Дух Закона, – сказал Айлантри. – Одна из тех сущностей, что прибыли в этот мир вместе с моими предками, Основателями. В каком-то смысле бог Справедливости. У каждого семейства магусов есть… покровитель со своими особенностями и привычками. Нашего называют Судией, а вершить суд – не самое приятное занятие. Вот потому он и выглядит так… соответственно.

– Но ведь… Рейнен…

– Насколько мне известно, Старейшина по собственной воле сделался вместилищем Духа Закона много лет назад, еще до вашего – или даже моего – рождения. Пока Верховный Ворон странствовал по Дороге печали, Судия выбирал других носителей и появлялся, когда ему хотелось, но теперь все опять идет согласно древним правилам. Наше божество в силу некоторых причин привязано к нашему острову… Впрочем, это долгая и малопонятная даже для воронов история. Вставайте же! Или мне сесть рядом?

Она вложила узкую кисть – с пальцами, холодными словно лед, – в его руку и с трудом поднялась. Айлантри запоздало вспомнил о правиле трех шагов и нахмурился. Секретарю старейшины было что скрывать. Но бросить эту растерянную, испуганную девушку в такой момент показалось ему немыслимой жестокостью, поэтому он подвел ее к ближайшему креслу, налил в пустой бокал воды из графина и помог утолить жажду. Ее зубы стучали по краю бокала. Она выглядела такой хрупкой и беззащитной… и капитан Фейра, как теперь понял Айлантри, обращался с нею с безумной смесью деланого безразличия и мучительной нежности.

От этого открытия ему почему-то сделалось грустно. Он сказал не оборачиваясь:

– Откройте конверт. Там должны быть подробности обвинения.

– Я и так все знаю, – ответил Фейра с коротким и мрачным