Амари нахмурился:

– Погоди-ка, я что-то начинаю вспоминать…

– Может, ~песню~? – с надеждой спросил Сандер, но его друг помотал головой:

– Там была какая-то башня посреди ночного моря… звезда над башней… Ох, как больно! Меня точно молотком по затылку стукнули…

– Ты сам стукнулся, когда упал, – сказала Эсме. – Ну-ка, Сандер, пусти меня к пациенту.

Матрос послушно отодвинулся. Целительница склонилась над Амари и взяла его лицо в ладони; ее глаза закрылись, правая рука окуталась золотистым сиянием, а левая – тьмой. Сандер вздрогнул, хотя видел это не в первый раз.

– Спасибо… – выдохнул Амари, когда Эсме убрала руки и шагнула назад. Он приподнялся на локтях. – Мне лучше… мне правда намного лучше…

Сандер уловил в его голосе заискивающие нотки и невольно посмотрел на целительницу – она хмурилась, словно была чем-то недовольна. Новый взгляд в сторону юного магуса показал, что тот испуган. Даже Ризель почувствовала неладное и придвинулась к брату, желая его защитить от надвигающейся опасности.

– Кузнечик, – проговорила Эсме странным голосом, – ты что-то хочешь мне сказать?

Магус покачал головой, но глаза выдали его без остатка – в них плескался страх. Сандеру показалось, что в каюте стало темно, а за спиной Эсме появилась причудливая тень, слишком длинная, похожая на высокого сутулого человека в просторном плаще. Он моргнул – и тень исчезла, задержавшись на мгновение дольше, чем положено наваждению.

– Ты для меня – открытая книга, – сказала целительница. – «Утренняя звезда» подобна полной чернильнице, которую опрокинули на эту книгу, но я все равно могу прочитать почти все… «И еще скажи, что, если он ее не убережет, – я вернусь и отомщу. Меня не остановит Великий Шторм, а его не спасет первопламя». Чьи это слова? Кто тебя об этом просил?

Эсме не владела даром сильного слова и все же была сильнее – Сандер это чувствовал, – чем оба сидевших на ее койке магуса из клана Цапли. Ризель растерянно посмотрела на брата, а тот стиснул зубы и очень долго не мог собраться с силами, чтобы произнести всего одно слово:

– Змееныш.

– Он говорил про меня и про капитана, да?

Амари кивнул.

– Но почему?!

Он пожал плечами и снова на некоторое время замолчал.

– Я не знаю, Эсме, он ничего не стал объяснять. Я побоялся рассказать тебе об этом, потому что… ну… все и так слишком сложно. Капитану я тоже ничего не говорил. – При этих словах Эсме горестно усмехнулась, но не стала перебивать бывшего юнгу. – Мне кажется, «Утренняя звезда» знает, в чем дело. Я бы спросил… но не знаю как…

– Капитан попросил меня отыскать в Талассе мастера-корабела, – сказал Сандер, не в силах больше смотреть на то, как его друзья причиняют друг другу боль. – Я и раньше слышал, что у очарованных и корабелы, и навигаторы знают немало интересных вещей, которые люди не в состоянии не то что повторить, но даже понять… Мы сможем это проверить. Вдруг получится?

Все трое уставились на него, словно впервые увидели.

– Кристобаль говорил, что нам не стоит покидать «Невесту ветра» без лишней необходимости, – сказала Эсме, и у него вдруг сделалось тепло на душе от того, что в ее голосе слышалась неподдельная тревога. – Мне кажется, он имел в виду, что чем больше времени кто-то из нас проведет в Талассе в одиночку, тем больше у него шансов подхватить морскую болезнь. Ты…

– Я не боюсь, – перебил Сандер. «Знала бы ты…» – И я обязательно кого-нибудь найду, вот увидишь… вы все увидите. Ты навигатор, Кузнечик, этого уже не изменишь. Сейчас мы должны бросить все силы на то, чтобы помочь тебе свыкнуться с новой ~песней~. Я почему-то уверен, что все будет хорошо.

Сказав это, он почувствовал, как путеводная свеча внутри разгорается с новой силой, и действительно ощутил растущую уверенность в том, что они справятся со всеми испытаниями, которые Великому Шторму будет угодно расположить на их пути. Это наполнило его тело приятным теплом и даже заставило позабыть, насколько непростое задание поручил ему Кристобаль Фейра. Не привлекать лишнего внимания… не расспрашивать…

Сандер улыбнулся.

Ну, разумеется. Никто другой не справится с этим делом лучше него.

– Как знаешь… – проговорила Эсме с сомнением и вдруг, встрепенувшись, посмотрела наверх. – Капитан вернулся. Я… простите, мне надо идти…

Она убежала так быстро, что Сандер даже не успел опомниться. Он посмотрел на Амари и Ризель и подумал, что брату с сестрой лучше сейчас остаться наедине.

Ну а ему нужно найти где-нибудь укромное местечко и вздремнуть хотя бы пару часов, потому что за одной бессонной ночью скоро последует другая.

Только ее ему предстоит провести в Талассе.

Блуждающий город оказался еще безумнее по своему устройству, чем Каама, по которой Сандер успел немного соскучиться. Здесь не было и намека на твердую землю: кругом, куда ни кинь взгляд, громоздились фрегаты самых разных размеров и форм; над головой колыхались мачты, словно деревья. Обойдя с десяток кораблей, он понял, что Блуждающий город еще и велик: не будь у него в голове ~компаса~, заблудиться не составило бы особого труда.

Местами фрегаты стояли вплотную, борт к борту, но далеко не везде. Иногда они словно выстраивались цепью, в которой одно звено соприкасалось с другим носом или кормой; иногда между ними оказывалась пустота, которую местные жители бесстрашно преодолевали по хлипким мосткам, вплавь или при помощи веревок с палками на конце, привязанных к какой-нибудь мачте. Оказавшись возле такой «переправы» – в темноте, озаряемая лишь жаровнями на палубе, она выглядела особенно впечатляюще, – Сандер задумчиво посмотрел на свои руки. Сила и умение хорошо лазать не входили в число его достоинств, но ведь среди жителей Талассы попадались крабниды и прочие очарованные, которым было еще сложнее уцепиться за веревку хотя бы по той причине, что они не имели пальцев. Или рук.

Где-то находилась еще одна дорога – только он ее пока что не нашел.

– Эй, – раздалось позади. Сандер обернулся и увидел очарованного с рыбьими глазами навыкате и блестящей чешуей, покрывающей руки и широкую грудь под рубашкой. – Сдается мне, ты новенький.

– В каком-то смысле, – согласился Сандер.

– Заблудился?

– Ага. Мне надо… – Он махнул рукой на юго-запад. – Туда.

– Я понял, понял: ты с «Игривой Кошечки», – сказал очарованный, добродушно улыбаясь. – Ты и впрямь заблудился, там дальше тупик, и тебе пришлось бы вернуться назад. Давай-ка я покажу тебе дорогу, брат.

Как-то само собой получилось, что очарованный – его звали Тинно Уриски – завел Сандера в таверну, расположенную на борту одного из фрегатов. Сандер не возражал: прежде всего Уриски нуждался не в собеседнике, а в слушателе, и можно было не бояться, что какой-нибудь важный секрет ненароком выплывет наружу. Кроме того, лишь там, где местных жителей собиралось по-настоящему много, он