Глава двенадцатая

Никогда прежде Вася не видела Диму таким испуганным. То есть не то чтобы она хорошо его знала, они и знакомы-то были всего около месяца. Но все же характер человека и за короткое время можно успеть изучить, чтобы понимать, на что он способен. К тому же рядом всегда была Катя, а Дима из кожи готов был выпрыгнуть, лишь бы доказать ей, что он самый крутой.

А тут вдруг – дрожь в голосе, загнанный взгляд, губы кусает, ерзает на стуле, как будто ему хочется вскочить и убежать отсюда за тридевять земель.

Ребята после завтрака сидели в библиотеке, но читать, конечно, не собирались: Дима сказал, ему срочно нужно рассказать им кое-что. Тут был уютный уголок, который они некоторое время назад облюбовали. Устроившись в мягких зеленых креслах, что стояли возле камина (не электрического, а самого настоящего!), можно спокойно говорить, не боясь, что кто-то подслушает.

Для виду приходилось брать журналы на сербском языке, которые друзья, получив, не глядя забрасывали на столик. Прежде кресла и диваны библиотеки были заняты взрослыми гостями Бани, но теперь их не стало, а из детей никто в библиотеку не захаживал.

– Ты можешь нормально объяснить, что случилось? – потребовала Катя.

Дима опоздал на завтрак, толком ничего не ел, все оглядывался по сторонам, а потом объявил, что видел Артема и потащил девочек в библиотеку – поговорить.

– Значит, прошлой ночью ты тоже видел Сомова. Почему не сказал? – спросила Вася.

Дима в сотый раз поправил очки на переносице.

– Я не понял, что видел его… В общем-то, я думал, что сплю. Бывает же так?

– Ничего такого у нормальных людей не бывает! – отрезала Катя. – Спишь так спишь, нет – значит нет!

– А у меня вот было! – огрызнулся Дима. Похоже, он и правда был не в себе, если позволил себе такой тон в отношении Кати. – Я сидел в Интернете. Сначала просто ролики листал на Ю-тубе, а потом решил пересмотреть «Выжившего». И в какой-то момент услышал за окном… – Он замялся. – Вроде бы свист. Или шипение. Но такое мелодичное, тихое. У меня кровать прямо под окном, я телефон отложил на тумбочку, приподнялся, выглянул наружу и увидел его.

– Он стоял под окном? Или был в парке? – быстро спросила Вася.

Дима нервно облизнул губы и замотал головой:

– Ни то ни другое. Он был передо мной! Заглядывал в окно. Прямо на меня смотрел!

Он поглядел на Катю, ожидая, что она скажет какую-нибудь колкость, ведь такого быть не могло: их комнаты находятся на втором этаже, причем это очень высоко. Но Катя промолчала. Наверное, видела, в каком смятении сейчас Дима, и решила, что не время острить.

– Там было темно, но я хорошо видел его лицо. Оно прижималось прямо к стеклу. Сомов улыбался, а глаза… – Дима шумно сглотнул. – Они были красными. У него ведь вообще-то светлые глаза, водянистые такие, а тут… Я шарахнулся от окна, и тут оказалось, что я сижу, как и прежде, в кровати. Ночник горел, и телефон опять был у меня в руке. Я потому и решил, что мне приснилось, как я его отложил и выглянул в окно!

– А дальше? – поторопила Вася.

– Дальше я выключил ночник и лег спать.

«Небось в окно поглядеть не решился», – подумалось Васе.

– А этой ночью они пришли все!

– Кто – все?

– Вы что, не слышали? – Дима снова схватился за свои многострадальные очки. – Я шел на завтрак и услышал, как Нина говорит этому электрику или кто он там… Илье, что…

– Привет, заговорщики!

Арсений стоял возле кресла, в котором сидела Вася. Они были настолько увлечены разговором, что не заметили его появления.

Катя заулыбалась.

– Обязательно так подкрадываться? – сердито спросил Дима.

– Не знал, что зайти в библиотеку значит «подкрадываться».

Пару минут спустя все четверо, оставив пререкания, оживленно обсуждали то, что увидел ночью Дима.

– Правда, что дети пропали из больнички? – спросила Катя.

– Меня часов в восемь Оксана Юрьевна позвала, вся в панике. Мы весь корпус обошли, парк…

– Ничего не слышали! – сказала Вася, и они с Катей переглянулись.

– Марина велела действовать тихо. Никого не волновать, чтобы паники не было. Полночи искали. А примерно в четыре утра доктор Дарко зашел в стационар – дети там как ни в чем не бывало! Лежат в кроватях, мокрые, как мыши. Сколько мы их ни спрашивали, где были, зачем сбежали, – молчат. Как будто и не понимают, о чем речь.

– Глупость какая-то, – пробормотала Катя.

– Хуже всего, что сегодня появились еще заболевшие. Больше десяти человек. – В голосе Арсения звучало напряжение. – Врачи уже не сомневаются: это инфекция, раз так быстро распространяется. Но вот чем лечить, не знают, да и не похоже это ни на одно известное вирусное заболевание. Так что… – Он перебил сам себя: – Дим, так ты, значит, видел детей ночью? Что они делали?

В присутствии соперника Дима сумел справиться с волнением и держался гораздо спокойнее.

– На этот раз я точно не спал. С вечера заснул, а потом проснулся: послышалось, что кто-то меня зовет. Еще показалось спросонья, будто я дома, утро и мать пришла будить. Было полпервого ночи – я посмотрел время на телефоне. Прислушался – вроде тихо. Встал, сходил в туалет, хотел снова лечь, но подошел к окошку и увидел их. Они были там. Шесть человек – Сомов и другие. Совсем малыши.

– Тоже, как Сомов…

– Нет-нет, они просто стояли под окном. Там фонари, я их хорошо разглядел. Это было… – Голос его дрогнул, и Вася, не задумываясь, взяла друга за руку, желая успокоить, но Дима, кажется, даже не заметил этого. – Дождь шел, но возле них все было иначе… Капли дождя будто не падали, а поднимались – это было похоже на веер или фонтан. Дети стояли в этом сверкающем кружащемся вихре капель, в потоке серебристого света. Они были совершенно сухие, вода не попадала на них, ни на волосы, ни на одежду… На них были белые одежды, такие струящиеся, сияющие, и это выглядело прекрасно!