На коммуникатор приходит сообщение от Раварты: «Встретимся у того дома». Завтракаю и выхожу на улицу. Иду пешком до центра. Ловлю такси и называю по памяти адрес: одиннадцатый дом на 34-й улице.
Раварта встречает меня в арке, обнимает, мы целуемся.
– Как твоя щека?
– Мазь Нори колдовская? – спрашиваю я, улыбаясь.
– Почти. Древний рецепт лесных друидов, – смеётся в ответ Раварта. Но её лицо тут ж становится серьёзным и задумчивым.
– Ты чего? – спрашиваю я.
– Да так. Я просила Тода не распускать руки…
– Так он и не распускал. Мы просто дрались на ринге.
– Я про это и говорю, – произносит она с выдохом. – Детская жестокость всё равно вылезает наружу. Он сам тоже не всегда так дрался.
Мы приближаемся ко входу в лагерь восстановителей. Внутри нас встречает Горан. Он и в этот раз обнимает и Раварту, и меня. В помещении, где ещё вчера стояли столы с коробками, я вижу удивительную трансформацию. Осталось всего три стола, и два из них теперь заставлены техникой. Я замечаю три прямоугольных полупрозрачных панели. На такие обычно транслируются изображения и текстовые сообщения. За ближайшим ко входу столом сидит молодой мужчина со светлыми, почти выцветшими волосами – как шерсть у арктических медведей, которых я видел на картинках. Кожа у него бледно-молочная. Он поглощён изучением содержимого панели. Одной рукой мужчина водит по тач-панели, другая держится за джойстик. Чёрная клавиатура небрежно отодвинута в сторону.
– Привет Элиас! – почти кричит Раварта.
– А, привет, Раварта, – не отрываясь от монитора, отвечает Элиас.
– Я не одна. Это Трэй.
– Привет Трэй, – машинально отвечает Элиас, не отрывая взгляда от каких-то чертежей на экране.
– Элиас! Это Трэй, который принёс семена!
Мужчина замирает, а потом резко поворачивается на стуле в нашу сторону.
– Трэй – удалец! Приветствую! Дай пожму тебе лапу!
Я иду к нему и протягиваю руку.
– Молодец! Я бы на такое не решился, – произносит он, почему-то не глядя мне в глаза. Он улыбается, но его взгляд бегает по углам.
– Чем ты занимаешься? – спрашиваю я.
– Эм, я? Да особо ничем. Так, всем понемногу.
Я поднимаю левую бровь, давая понять Элиасу, что не отступлюсь, пока не удовлетворю своё любопытство. Может, это и не тактично с моей стороны, но я должен знать, чем здесь занимаются. Это вопрос и моей собственной безопасности.
– Элиас, ты можешь быть многословнее. Трэй теперь один из нас. Нам нечего от него скрывать.
– Ну хорошо, – говорит Элиас, потирая лоб. – Смотри, вот карта двора нашего здания. Эти отметки – сигнальные сенсоры безопасности, – поясняет он, указывая на жирные пульсирующие точки, от которых разбегаются круги, как от скрывающихся под водой островов.
– А это что? – спрашиваю я, тыча пальцем в жирный синий квадрат в середине здания.
– Это глушитель сигнала.
– Он для…
– От экологической полиции, службы безопасности и копателей, – отвечает на лету Элиас, не давая мне завершить вопрос.
– Ты сказал «копателей»? – переспрашиваю я.
– Да, именно. Это собственная служба безопасности членов правительственного совета Корпорации. Ты никогда о них не слышал?
– Эм, нет, – я растерянно смотрю на Раварту, прислонившуюся к столу.
– Их стало больше в последнее время, – говорит Раварта, поймав мой взгляд. – И они очень хорошо подготовлены. Они опаснее всех – и полиции, и службы безопасности. У них есть право на убийство без суда и следствия.
– Звучит неутешительно, – единственное, на что меня хватает. – А почему их называют копателями?
– Потому что они умеют сначала нарыть информацию на любого, а потом незаметно выкопать нам яму и так же незаметно схоронить в ней, – произносит Раварта с каким-то почти торжественным придыханием.
– И много их? – уточню я.
– Сотни, может, тысячи. Вряд ли больше, но и этого достаточно, чтобы нас всех выследить и уничтожить.
– К счастью, некоторых мы вычислили, – врезается в разговор Элиас.
– Как?
– Они иногда оставляют следы, – быстро отвечает Элиас.
– Ааа, – растянуто киваю я.
– Мы тебя научим замечать их, – говорит Раварта. – Вернее, ты сам научишься.
– Хорошо бы.
– Смотри, Трэй, на этой панели данные о планах работ членов Плодородия, – Элиас встаёт и движется ко второму столу, я за ним.
На экране мельтешат, сменяя друг друга, таблицы с цифрами и датами. Сбоку в кружках высвечиваются пояснения и указания «перевезти инвентарь на комбинат», «собрать рабочую группу для транспортировки техники».
– Ещё я немного рисую, – смущённо произносит Элиас и, свернув таблицы, открывает картотеку с рисунками. Раварта обходит стол и придвигается ближе к нам. На экране появляются самые разные изображения. Тонкими линиями сделаны наброски каких-то неизвестных мне зданий, несколько бутонов ярко-оранжевых цветков, отдалённо похожих на лилии, силуэт женщины, в которой я узнаю Нори. Отчего-то мой мозг дорисовывает ей аккуратный нос, мягкий, чуть скошенный подбородок, тёмно-серебристые волосы. Элиас листает дальше, пока моё внимание не привлекает символ в виде круга с радиально расходящимися от центра пятью лучами. Сверху и снизу по две соединённые углом палочки.
– Что это? – спрашиваю я.
– Ну… это я так баловался… Я подумал, что нам, то есть Плодородию, нужен символ. Раварта мне как-то рассказала, что ты растишь томаты, и я подумал, что можно изобразить помидор сверху. Получилось вроде ничего.
– А палочки зачем? – не унимаюсь я.
– Эм, ну… – Элиас трёт лоб. – Эти линии, которые ты называешь палочками, символизируют сведённые руки, поддерживающие плод.
Я начинаю краснеть. Кидаю взгляд на Раварту, она отводит глаза. Замечаю, что и к её щекам прилила кровь. Элиас не просто изобразил чьи-то руки, это наши с Равартой сведённые руки, это мы с двух сторон поддерживаем плод. «Что ещё Раварта рассказала восстановителям?» – проносится у меня в голове.
Полотно отодвигается, и в помещение входит Тод. На нём чёрная майка и широкие тёмные штаны.
– Эй, Трэй, долго ещё будешь прохлаждаться? – кивнув, бросает он мне. – Тебя уже все ждут.
– Я подойду чуть позже, – говорит Раварта. – Иди пока.
– Хорошо.
Войдя в зал тренировок, я вижу, что и здесь произошли трансформации. Мишени стоят на прежних местах, но их осталось две вместо четырех. Скамейка отодвинута к правой от входа стене. С потолка свисают какие-то металлические перекладины. Вчера их не было. Откуда они? Вместе с Тодом в помещении одиннадцать человек. Алекс машет мне рукой, сидя на скамейке. Абиг отвернулся и беседует с какой-то коротко стриженной девушкой.
Я иду к стене со скамейкой, запрокинув голову, чтобы рассмотреть свисающие с потолка перекладины. Серебристые балки крепятся на привязанные к ним с двух сторон металлические тросы. Вычислительный аппарат моего мозга мимолётом оценивает степень надёжности крепления.
– Привет, дружище! – улыбаясь, протягивает мне руку Алекс.
– Привет! – произношу я, хватаясь за его кисть.
– Здравствуй, Трэй! – Абиг, заслышав разговор, разворачивается и тянет руку к нам. Я хватаю её и трясу.
