– Заткнись! – внезапно орёт мне Раврата. – Завали пасть! Ты на всех тут сейчас спалишь!
Она сильно бьёт меня несколько раз кулаком в правое плечо. Я смотрю на Раварту и вижу привычное, собранное, дерзкое лицо. Это возвращает меня в реальность.
Я тяжело дышу. Опускаюсь на пол. Хочется заплакать от злой досады.
– Времени совсем немного! Нужно поторапливаться. У вас будет ещё шанс отомстить корпорации! – подгоняет Каверфол.
Рука Раварты тащит меня за рубашку наверх, заставляя тело распрямиться. Комок обиды цементирует горло. Дышать приходится через силу. Я немного успокаиваюсь и бреду за Равартой вновь к спасительному ходу в шахту.
Раварта запрыгивает на лист и растопырив руки и ноги, ныряет в черноту вентиляционной шахты.
– Зачем ты нам помогаешь? – выпаливаю я, мешкая в проёме.
– Потому что я Вам верю, – спокойно произносит Каверфол.
– Поясни, – не могу уняться я.
– Вы делаете то во, что по –настоящему верите. Бескорыстно. Поэтому я вам, верю и надеюсь на вас. Вы должны вывести Аридафию из этого жуткого террора. – его голос звучит почти заговорчески.
Не сумасшедший ли он? Вряд ли…Всяко он не более сумасшедший, чем восстановители.
Я ничего не отвечаю. Руки сами растопыриваются, и я упираюсь в металл вентиляционной шахты. Стенки оказываются более скользкими, чем я предполагал. Я быстро скольжу вниз. В ноздри забиваются частицы пыли, снизу обдувает прохладным потоком. Запрокидываю голову. Последнее, что я вижу, это поднимающиеся полоски щелей облицовочного листа. Каверфол закрыл шахту снаружи. Ладони жжёт. Сила трения нещадно сжигает кожу на руках.
Через несколько секунд скольжения ноги упираются в решётку, от чего колени самопроизвольно подгибаются. Впереди Раварта уже выбила хилую решётку. Я вылезаю в небольшое помещение. Сплёвываю пыльный песок, забившийся в рот, и отряхиваю тыльной стороной рук пыль с брюк.
– Чего ты там возился? – уставшим голосом спрашивает, но по интонации понятно, что ответ ей совсем не нужен.
Из-за того, что боковые стены сдвинуты под одинаковыми углами, комната сужается в сторону проёмов. Стены болотисто-чёрного цвета с тёмными подтёками. Воздух здесь настолько затхлый, что вдыхать глубоко не хочется. Я прохожу чуть вперёд. Дежурный оранжевый свет высвечивает четыре двери с кремальерными затворами.
– Как думаешь, Рав, зачем здесь такие двери? – спрашиваю, проводя пальцем, вдоль простенка между второй и третьей дверью, пытаясь нащупать паз для цилиндрического ключа.
– Не знаю, – она пожимает плечами, прислонившись головой к третьей двери. В тусклом оранжевом свете её кожа выглядит загорелой, почти румяной, словно корочка запечёной индейки.
– Ты так хороша, – я делаю шаг и целую её. Она захватывает мой язык. Время ли сейчас целоваться? А когда ещё?!пока живы, нужно целоваться! Вот мой девиз сегодня!
– Ладно, хватит – она отталкивает меня, поджимая губы. – Нужно скорее нырнуть в тоннель, – объясняет она мне, завидев лёгкую обиду в моём лице. – Или ты боишься пауков в тоннеле?
– Ни капли! – отвечаю я и погружаю ключ в отверстие у самого низа двери.
Проворот колеса на двери, щелчок. Шипение. Дверь словно отскакивает от проёма и медленно открывается в нашу сторону. Мы заходим в узкий коридор, тускло освещённый малюсенькими лампочками. Такие я видел лишь на старых гирляндах. Коридор настолько узок, что мы с трудом в него помещаемся.
– И что это их тоннель? – заявляет Раварта. – Нам по нему идти девяноста километров?!
– Не знаю…может, мы не ту дверь выбрали?
– Да он же сказал сам, что второй выход…
– Ну да…
– А может старик уже умом тронулся?
– Да не такой он уж и старик ещё…и… Стой, – резко обрываю сам себя я, – кажется спереди тянет…Пошли быстрее вперёд.
Глава 24
Мы проходим ещё несколько десятков метров, пока не упираемся ещё в оду дверь с поднятым кверху рычагом. Никаких указаний нет рядом с дверью нет. Не будет ли это очередной реперной точкой в моей жизни? Дёрну за рычаг и в одночасье всё опять изменится. Обхватываю рукоятку, ощущая сверление моей спины глазами Рварты. Она жаждет, чтобы мы поскорее выбрались из узкого коридора. Что ж назад уже точно дороги не будет. Под давление моей руки рычаг опускается, и дверь отъезжает в сторону. Глаза щиплет чернота.
– И всё?! – выпаливает Раврата из-за спины.
– Погоди. Он же сказал, что здесь всё приспособлено.
Я вытягиваю руку и делаю шаг вперёд, пытаясь прощупать густоту темноты. Ещё несколько робких шагов. Сердце бешено колотится. Не западня ли это? Очередной эксперимент корпоратов. В ушах гулко стучит. Я делаю ещё два шага и замираю. Раварта стоит за мной и не шевелится. Неужели ей страшнее, чем мне?
– Ну что ты хотела приключений?! – злорадствую я. – Давай ко мне ближе! Пойдём наощупь!
– Я почти тебя не вижу, – шепчет она сдавленным голосом.
Лёгкий свист и щелчок. Дверь за её спиной автоматически закрылась. Две яркие вспышки по бокам. Глаза щурятся от боли, вызванной светом. Сквозь щёлочки я вижу, как спереди загораются светильники, выстилая трассу света на каждой из стен. Позолота, обрамляющая шёлковые гобелены бордово-красных тонов, расплёскивает отблески на стены и пол. Перед нами не тоннель, а самый настоящий роскошный коридор какого-нибудь дворца или старинного замка. Тёмно-зелёный ковёр с серебряным орнаментом смягчает наш шаг. Мы изумлённо крутим головами, разглядывая орнаменты на стенах и потолке. Я улыбаюсь, замечая, как у Раварты отвалилась вниз челюсть. Мы проходим мимо стел с бюстами известных мыслителей прошлого.
– Когда они успели всё это забабахать? – не скрывая удивления, спрашивает Раварта.
– Да какая разница. Вряд ли простые смертные вообще об этом когда-нибудь узнают.
– Это верно. Мы возможно первые и полелдние из простых смертных, кто здесь очутился, – подхватывает она.
Я беру её за руку, и мы идём рядом, словно прогуливаясь в каком-то музее.
– Интересно, предусмотрен ли тут какой-то транспорт или только пешком? – размышляю я вслух.
– Да, уж ходить девяносто километров даже по такому тоннелю – это жёстко, – улыбается Раварта.
– Главное, чтоб нас не поджидали сюрпризы по пути, – говорю я, таращась на блестящий в свете ярких светильников нос Гераклита.
– Надеюсь, начальник службы безопасности, кстати, как его там…?
– Каверфол!
– Да, Каверфол, не солгал на счёт безопасности тоннеля.
– А ещё он обещал всё необходимое! Хочется верить, что в это “необходимое” входит и еда с водой.
– Это верно. Я ощущаю себя рассохшейся щепкой, – не пила уже нормально больше суток.
Мы идём не торопясь, всякий раз настороженно прислушиваясь к глухой тишине. Воздух на удивление достаточно свежий. Где-то там сверху должны быть спрятаны вентиляционные шахты.
– Смотри там что-то светится! – указывает Раварта на какой-то шкаф по ходу левой стены.
Мы приближаемся к странному объекту. Дверцы шкафа прозрачны. Малюсенькие лампочки, словно прожектор отбрасывает прямоугольник синеватого света на пол. Шкаф похож на витрину со всякой едой, завёрнутой в прозрачную упаковку. Сверху вода, сок и лимонад. Из толщи полированной облицовки боковой панели выступают пухлые кнопки с надписями. Я нажимаю на кнопку “вода”,
