Я один. Я один в целом мире. Кроме меня больше нет никого. Я обречен, быть одиноким навечно. И спасения нет. Просто не может быть. Нельзя сбежать от самого себя!
В окне горели огни противоположного крыла здания. И я все еще ничего не понимал. Но я ничего и не мог понимать — моя голова снова пребывала в каком-то невероятном тумане, и я не мог различить, где реальность, а где — просто кошмарный сон.
Но может «сон» — это и есть то ключевое слово в моих мыслях? Что, если это все вокруг — просто сон. Сон и ничего больше. Вы сами, никогда не хотели, чтобы на утро вся ваша жизнь оказалась всего лишь сном? А все ваши грехи — ничем, пустотой?
Чтобы успокоиться, нужно в первую очередь начать думать о самых обыденных вещах..
Например, о том, как выжить.
Таинственная мелодия в моей голове зазвучала чуть громче.
Левой рукой оттолкнувшись от кровали, я приподнялся. Левая, вопреки всем приключившимся с ней неудобствам, чувствовала себя великолепно. Лучше всех, так сказать. Как горный козел на скале.
Снаружи, за комнатой, горело золотистое солнечное сияние. Свет на витражах в окнах позволял проходить лишь позитивным, оптимистичным теплым тонам. Перед глазами снова вспыхнули вспоминания: некое помещение похожее, на детский сад.
На негнущихся ногах я поднялся, открыл дверь и вышел во внешний мир.
— Ты отдашь мне это, иначе получишь в лицо.
— Что? — не понял я.
Передо мной был мальчик лет десяти. Выглядел он довольно воинственно. А у меня в руке почему-то была игрушка. Резиновый кот. И откуда-то я знал, что мальчик хочет испробовать на ней какую-то изощренную пытку. Но я видел внутри игрушки жизнь. Душу. Что за бред?
— Иди к черту, — ответил я мальчику.
Лицо его исказила такая гримаса злобы и ненависти, какой просто не может быть у ребенка. На руках у него тут же появились чернильные когти, а кожа начала медленно приобретать зеленый оттенок и покрываться мхом и поганками.
— Иди к черту! — на этот раз я буквально зарычал ему в лицо. Инстинктивно, я поднял руку к его глазам и громко заорал. — Сварись заживо, ублюдок!
Тело свела судорога. На месте мальчика стоял моховой скрытень. От его лица медленно поднималось облачко горячего пара, а из груди скрытня торчал меч. Чужой меч.
6. Основы выживания для чайников
Резво выдернув оружие из спины монстра, спаситель вытер покрытый зеленой жижей клинок о растущий повсюду мох.
Что это было только что? Было похоже на сон, события так же безо всякой логики сменяли друг друга. Но какого черта? Что со мной вообще творится?
И затем на меня посыпался град из полупрозрачных прямоугольных окошек:
Вы трижды применили заклинание «крах реальности», превосходящий ваш уровень управления стихией.
На вас наложен статус-эффект: безумие пустоты.
Интеллект понижен. Интеллект -10.
Сила повышена. Сила + 10.
Нанесен урон духу заклинателя. Текущий уровень повреждения духа — 94%
Расширены способности магии пустоты. Теперь вам доступно 4 заклинания первого ранга. Использовано 1 из 4.
Хм, трижды? Я помню только два.
— Парень, ты как?
Голос был мне знаком и принадлежал одному из новичков, попавших в этот странный мир вместе со мной. Я впервые как следует рассмотрел моего собрата по несчастью. Светло-каштановые дреды выделялись сильнее всего — слишком уж чужеродно смотрелась такая прическа в переливавшимся магическим светом пещере. Немного скрашивало картину присутствие обилия крошечных зеленых точек, затаившихся в волосах парня. В голубых глазах его читался добрый интерес и участие. Дрим? Это ведь тот парень, что расспрашивал меня о прошлой жизни!
В качестве брони он избрал легкую кольчужную рубашку, а оружием служил длинный полуторный меч, слегка подсвечивавшийся желтовато-белесым свечением. С момента нашей последней встречи он изменился. Казалось бы, прошло всего несколько часов с тех пор, как мы с Лаской покинули башню, но в этом светлом уже никак не узнать того растрепанного и немного потерянного парня.
— Как ты тут оказался? — спросил я у своего спасителя.
— Пришли на твой крик. Правда, мы думали, это монстры. Остальные пошли дальше гнать тварей по подземелью. Нехорошо, если враг ударит нам в спину.
— Остальные? — непонимающе переспросил я.
— Ну не один же я вырезал здесь два десятка этих уродов, — пояснил он. — Нас тут пятеро. Хеор со своим гаремом, я, да один из страших. Но ты, конечно, красавец, столько уродов в одиночку уделать. Это какой-то особый навык?
— Потом. У тебя есть что-то целебное?
Говоря все это, я уже направлялся к лежащей на земле Ласке и пощупал пульс. Почувствав прикосновение, девушка попыталась что-то сказать, но изо рта вырвался лишь хрип вместе с тоненькой струйкой крови.
— Дрим? — вывел я светлого из легкого ступора. Кажется, он не сразу заметил мою спутницу.
Парень тяжело покачал головой:
— У нас в отряде нет никого с навыком исцеления. Жан говорит, позже появятся. Но..
От злости я со всей силы ударил по каменному полу пещеры. Боль отразилась в костяшках пальцев, и это немного привело меня в чувства.
— У меня могло быть… — со злостью пробурчал я в ответ.
В этот момент изо рта девушки вырвался новый поток крови. Никогда не видел столько крови в одном месте. Хоть густая черная жидкость и мало походила на кровь.
— Даже если бы было, нет заклятий первого уровня, способных вытащить кого-то с того света. Да и к чему тебе пустотница?
Голос принадлежал латнику в серебристых доспехах.
— Если бы не эта пустотница, я был бы уже мертв! — вспылил я, и руки моментально покрылись горячим паром.
— Воу-воу, полегче, парень! — улыбнулся незнакомец, и повернулся к светлому. — Дрим, они из твоей группы? Новички старины Махи?
Воин кивнул, и зеленые светлячки в дредах, на которые он сменил свою пышную копну волос, недовольно затрепетали.
— Жан, мы точно не можем ей помочь? — спросил он, и я начал понемногу остывать.
В конце концов, эти люди спасли меня. Да и почему, на самом-то деле, мне так важна девушка, с которой я всего-то пару суток знаком? Мрачный образ и жуткие ожоги на половину лица сводили на нет любую внешнюю привлекательность. Как девушка она меня не интересовала. Только потому, что она сама следовала за мной? Или потому, что она, как и я, обладает магией пустоты?
— Не легли бы всем отрядом под гоблинами, было бы. А так ничего не поделаешь. Это жизнь.
— К черту такую жизнь! — снова вспылил я.
— Извини, парень. До города она все равно не протянет. Ей не долго осталось.
Как будто в подтверждение его слов,
