– Так почему…

Мия шмыгнула и попыталась успокоиться.

– Почему ты не остался, если там так охренительно?

– ЭТО… – юноша покачал головой, – …МНЕ НЕ СТОИТ ОБ ЭТОМ ГОВОРИТЬ.

– Трик. – Мия потянулась за его рукой. С удивлением вновь отметила ее тепло. Еще недавно он был твердым, как камень, но теперь его кожа стала мягкой, а пальцы казались чернильно-черными на фоне ее молочно-белых. – Расскажи мне. Пожалуйста.

Он по-прежнему всматривался в небо, капельки дождя стекали по его щекам, как по прекрасной статуе на Форуме. Но в конце концов он опустил взгляд, в его черных глазах читалась скорбь.

– ПОТОМУ ЧТО, КОГДА Я ПОСМОТРЕЛ НА ТЕ ЛИЦА… НА ЛИЦА ВСЕХ, КОГО Я ЛЮБИЛ… ТОГО, КОГО Я ЛЮБИЛ БОЛЬШЕ ВСЕХ, НЕ БЫЛО СРЕДИ НИХ.

Желудок Мии кувыркнулся, дыхание сбилось.

– Я ВЕРНУЛСЯ РАДИ ТЕБЯ, МИЯ, – сказал Трик, и в его глазах загорелся черный огонь. – ВОТ КАКОЙ ДАР ПРЕДЛОЖИЛА МНЕ МАТЬ. ЕЙ НЕ ХВАТАЛО СИЛ, ЧТОБЫ ВЕРНУТЬ МЕНЯ САМОЙ, НО ОНА ПОКАЗАЛА МНЕ ПУТЬ. – Он вытянул руку, запятнанную черным. – МНЕ ПРИШЛОСЬ ПРОЦАРАПЫВАТЬ СЕБЕ ДОРОГУ ЧЕРЕЗ СТЕНЫ САМОЙ БЕЗДНЫ. ВОТ ПОЧЕМУ Я ПОЖЕРТВОВАЛ СВОИМ МЕСТОМ У ОЧАГА. НЕ РАДИ ВОЗМОЖНОСТИ ВОССТАНОВИТЬ БАЛАНС, ОЖИВИТЬ ЛУНУ ИЛИ ВЕРНУТЬ МИР НА КРУГИ СВОЯ. МНЕ ПЛЕВАТЬ НА ВСЕ ЭТО.

Он взял руку Мии и прижал к своей груди, и девушка с потрясением ощутила четкое сердцебиение под своей ладонью.

– НО Я БЫ ЗАКЛЮЧИЛ ТЫСЯЧУ СДЕЛОК С НОЧЬЮ РАДИ ЕЩЕ ОДНОГО МГНОВЕНИЯ С ТОБОЙ. Я БЫ УМЕР ТЫСЯЧЬЮ СМЕРТЕЙ И ПЕРЕЖИЛ БЫ ИХ ВСЕ, ПРОСТО ЧТОБЫ ЕЩЕ ОДИН РАЗ ОБНЯТЬ ТЕБЯ.

Весь мир затих. Весь мир замер.

– Трик, я…

– Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, МИЯ. И С ПОЗВОЛЕНИЯ НОЧИ, Я БУДУ ЛЮБИТЬ ТЕБЯ ВЕЧНО.

– …Мия?

Голос Йоннена вернул ее в холодную и мокрую, безобразную и кровавую реальность. Но она еще секунду смотрела в его темные колодцы. Прижимая руку к его мускулистой груди. Косясь на Эшлин, изнывая и недоумевая.

Разрываясь надвое.

– Мия? – вновь простонал Йоннен.

– Все хорошо, братец, – ответила она, отворачиваясь от Трика. – Я здесь.

Мия пересекла башню, ее голова все еще пульсировала, тело ныло, нога кровоточила под полоской темной ткани, которой, несомненно, ее перевязал Трик. Обходя костер, она наблюдала, как его язычки голодно бросаются в ее сторону. Наконец Мия присела перед братом и, зашипев от боли, взяла Йоннена на руки.

Он был еще сонным от «синкопы», его глаза покраснели, лицо побледнело. Но Эклипс скользнула в его тень, чтобы успокоить любые страхи, и Мия была достаточно разбиралась в ядах, чтобы знать, что примерно через час он полностью оправится, – даже быстрее, чем взрослые, которые только начинали просыпаться.

Мия благодарила Богиню, что в тот миг они сидели все вместе, что задача схватить Йоннена живым была важнее желания ассасинов убить остальных. Она вспомнила битву, стук собственной крови, силу, журчавшую в ее венах. Прежде такого никогда не было – Мия еще ни разу не управляла тьмой с такой легкостью. Дело не только в том, что ныне в небе светили всего два солнца. Новый фрагмент Луны – некогда находившийся в Фуриане, а теперь в ней – сделал ее могущественнее.

Тут Мия невольно задумалась о Клео. Женщине, которая вела тот старый дневник, найденный в недрах читальни летописцем Элиусом. Она дала Мие единственные реальные подсказки о сущности даркинов. Эта женщина посвятила всю свою жизнь поискам осколков, но оступилась и так и не завершила пазл, который теперь должна каким-то чудом сложить Мия.

В дневнике говорилось о том, что Клео была беременна. И о материнских грехах.

Было ли это как-то связано с ее неудачей?

И что стало с самой женщиной?

Ее дочерью?

Сыном?

Трик наблюдал за ней сквозь пелену дождя. В ушах Мии по-прежнему звенело его признание – громче, чем буря, бушующая снаружи.

– Как твоя голова? – спросила она у Йоннена.

– Болит, – захныкал он.

– Все хорошо, милый. Я рядом. Когда всё – кровь…

– …Кровь – это всё, – пробормотал мальчик.

Мия крепко его обняла и поцеловала в лоб. Думая обо всем, что могло бы быть, обо всем, что могло произойти. Ее живот наполнялся ледяным страхом.

Такое незнакомое чувство. Кожу покалывало, желудок крутило. Уход не-кота будто открыл брешь в ее груди. Отломал кусочек от нее самой. Но его заменил поток гнева, и Мия крепко, отчаянно за него схватилась, словно утопающий за корягу. Позволив горькой, огненной злости наполнить ее до краев.

Красная Церковь сделала свою ставку, отправив пятерых лучших Клинков и опустошив тем самым часовню Галанте, чтобы убить ее.

Им не удалось. А теперь…

«А теперь, Богиня тому гребаный свидетель…»

Грядет расплата.

– Наив.

– ТАК БЫЛО НАПИСАНО КРОВЬЮ.

Они сгрудились у костра, все еще приходя в себя после «синкопы». Хладные Волнозор и Брин неподвижно лежали на каменном полу. В глазах оставшихся Соколов горело такое же пламя, что вспыхнуло в груди Мии.

– Кто, бездна ее побери, эта Наив? – требовательно спросил Мясник.

– Моя подруга, – ответила Мия. – Она Десница. Последовательница, которая служит Церкви в Тихой горе. Я спасла ей жизнь.

Мия вспомнила, как Наив стояла у изножья ее кровати, проводя ножом по ладони, и из пореза потекла кровь, забрызгивая пол.

«Она спасла Наив жизнь. Поэтому Наив перед ней в долгу. И, на глазах у Матери Ночи, клянется своей кровью».

– Так она может манипулировать кровью? – поинтересовался Сидоний.

– Нет, это Адонай, – ответила Эшлин, скривив губы. – Он и Мариэль колдуны. Мастера древней ашкахской магики и самые ебнутые на голову брат с сестрой, которых тебе когда-либо посчастливится встретить. – Она протянула руки к огню и согнула пальцы. – Этот ублюдок убил моего брата.

– ПОСЛЕ ТОГО, КАК ВЫ ПРЕДАЛИ КРАСНУЮ ЦЕРКОВЬ, – уточнил Трик.

– Если бы я хотела услышать говорящую жопу, то воспользовалась бы уборной, Трикки.

– Может, обойдемся без этого? – рявкнула Мия, теряя самообладание. – Пожалуйста?

– Ладно, – сказала Мечница. – Значит, этот колдун Адонай – твой союзник, Ворона?

Та пожала плечами.

– Я и ему жизнь спасла. Он говорил, что в долгу передо мной. Но не могу сказать, что он когда-либо казался мне надежным ублюдком. Как и его сестра, если уж начистоту.

Очертание Эклипс подрагивало на стене в такт выплясывающему пламени.

– …Он убил Тишь, Мия. Я сама видела. Пока ты и другие были в его руках, кровавая магика Адоная нанесла удар по юноше…

– И теперь Адонай отправляет нас к этой Наив, – сказал Сид.

Мия кивнула.

– Она занимается снабжением, снаряжая экспедиции для Церкви. Ведет караван из Тихой горы в Последнюю Надежду и обратно. Наверное, они работают вместе.

– Но почему? – спросила Эшлин.

– Не знаю, – вздохнула Мия. – Но зато знаю, что я на верном пути. Мы дойдем до Амая, а затем я переплыву океан и доберусь до Последней Надежды. Оттуда отправлюсь в Тихую гору и спасу Меркурио. Как и планировалось.

– …Стоп, – между темными бровями Сидония появилась морщинка. – Что значит ты