Сталкер бережно уложил труп вдоль батареи отопления, сноровисто обобрал его, выуживая из карманов боеприпасы, гранату и забирая оба ствола – «волк» и обрез Джимми.
– Хватит шиповником палить, пора вернуться к свинцу! – сам себе сказал Треш, выуживая из патронташа последние патроны и вставляя их в дробовик.
Сталкер взглянул на окно, затем на вход. И тут его осенило. «О как! А это даже интересно!»
Он кинулся в тамбур, ограниченный двумя дверными рамами. Махом затворил тяжелую стальную дверь и опустил кованый засов, потом закрыл и вторую, деревянную, но толстую и обитую железом.
– Теперь вы, кролики, воочию познакомитесь с прелестями Выброса, – вслух произнес сталкер, хмыкнул и побежал по длинному коридору в торцевую часть здания. Нужно было проверить и, если что, закупорить все окна и двери.
Спустя некоторое время, когда аномальная стихия Зоны стала разрастаться и достигать апогея и живая волна из зверья хлынула по округе, почти три десятка обитателей базы с матерной руганью и воплями ужаса бросились в разнокалиберные укрытия, пытаясь найти защиту там, в хлипких постройках. Четверо бандитов вместе с Фараоном ломились в массивную дверь главного здания, но бесполезно. Сам главарь куда-то исчез после мелькнувшей в его воспаленном от гнева мозгу мысли, а остальные так и погибли под ударами Выброса, обрушившегося на базу.
Шрам, сдирая ногти и кожу пальцев, оторвал чугунную крышку люка и юркнул в сточный коллектор, за ним успел нырнуть бандит. Фараон в разгар пси-удара выскочил из плохо защищенного вагончика, яростно закричал, хватаясь за голову, пал на колени и стал расцарапывать физиономию. Там и сям корчились другие бандиты, выскакивающие из палаток и сарая. Один в безумстве прыгнул в цистерну, плюхнувшись в слой мазута, да там навсегда и остался. Кара небесная поразила большинство аборигенов этой локации, умерших в диких муках и конвульсиях.
Джимми, отстрелявшись, бросил ненужную уже винтовку и с ранцем Треша, ножом, пистолетом и карабином углубился в сточный коллектор. Решетка поддалась быстро и без взрыва, а в дециметровой толще грязи, как и предупреждал напарник, оказалась растяжка. Тонкая проволока, притопленная в дерьме, соединяла шпальный гвоздь, вбитый в соединение трубы, и гранату РГД-5. Только парень перебрался через нее, аккуратно, чтобы не влипнуть, как позади него раздался грозный рык. Моментально Джимми выпростал из-под себя руку с пистолетом, навел его на источник угрозы. Дикий пес, рыча и разбрызгивая слюну, приближался к человеку. Снаружи грохотал Выброс, еще слышались далекие крики бандитов и вой мутантов, а здесь, в относительной безопасности и тишине, было как-то спокойнее, надежнее. Но вот этот хищник…
– Пшол прочь, иди отсюда!
Пес залаял, глаза его отдали нехорошим блеском.
– Вали отсюда, тварь! – Джимми прицелился, раздумывая, стрелять или нет, ведь этим можно привлечь внимание врага. Хотя в такой грохот кто услышит пару выстрелов?
И тут мутант взвизгнул, вывернул шею и голову, чтобы понять, кто очутился за ним позади, схватив за хвост. Джимми ахнул, увидев новую угрозу и, скользя по грязи ботинками и локтями, пополз по коллектору глубже и дальше.
Появившийся излом в немецкой каске резко выбросил руку-клюку и наколол пса, словно шашлык на шампур. Зверь заскулил, подергался и затих. Излом отшвырнул труп мутанта позади себя и, не отводя пристального гипнотического взгляда от новой добычи, двинулся к человеку.
– Треш-ш-ш-ш… – огласило коллектор шипение мутанта.
Он обнажил обе крабовые руки, чуть развел их в стороны, коснулся костлявыми конечностями стенок трубы и, ссутулившись, зашагал вперед, приближаясь к оцепеневшей от страха жертве. Ороговевшие за годы мутации руки издавали неприятный скрежет, царапая ржавый металл, демонический взгляд буквально испепелял. Джимми зажмурился и заработал локтями и ногами сильнее, булькая грязевой кашей, удаляясь от надвигающегося кошмара. И вот здесь-то судьба не оказалась злодейкой, а явила на этот раз добрый рок.
Излом зацепил нижней конечностью растяжку и сделал еще два шага, прежде чем разорвавшаяся граната сорвала его с места, бросив в сторону человека уже не живой организм, а какой-то суповой набор – мешок с костями и требухой. Джимми сжался в комок, закрыв чумазое лицо руками, но прилетевший сноп грязи, плоти и крови окатил его с ног до головы. От дикого грохота в узком пространстве его порядком оглушило. Парень застонал и стал корчиться на помойном дне коллектора, широко разевая рот и сильно зажмурившись.
Шрам вздрогнул от близкого взрыва, чуть не сорвался с хлипкой лесенки, но удержался. А вот бандит, пережидавший с ним Выброс, потерял опору и рухнул в няшу дерьма. Наемник разразился проклятиями и стал гадать, кого принесла нелегкая в это сборище нечистот. Мало того, кто-то закрылся внутри здания, не пуская братву в привычное надежное убежище, так еще и снаружи базы оказался враг. Возможно, теперь проникший по коллектору внутрь.
– Что там? Глянь, – крикнул Шрам бандиту, сплевывающему дерьмо.
– А если муты?
– Вперед, братела. Не очкуй.
Тихо бранясь и взяв наперевес автомат, бандит поплелся в сторону, пропав из вида наемника. Тотчас раздались пистолетные выстрелы, затем сразу стон.
– Вот попадалово! Вот же сра-ань…
Шрам сжался и напрягся в ожидании противника, выдернул из кобуры пистолет и направил его вниз.
* * *Тем временем Треш, обследуя все входы-выходы, морщась от грохота Выброса и болезненно перенося его воздействие без должного снаряжения, отворил одну из кабинетных дверей. За секунду момент истины сыграл в пользу более хваткого шустрого сталкера – в скоротечной дуэли с внезапно обнаруженным врагом победил он. Но бандитов оказалось двое. Один с развороченной картечью грудной клеткой свалился в угол помещения, другой с немым криком застрочил из автомата. Треш прыгнул за письменный стол, бутылки на котором стали разлетаться осколками стекла от пуль напуганного уголовника. Очередной выстрел дробовика вдоль пола под столом перебил лодыжку бандита, и тот с отчаянным воплем рухнул в пяти метрах от сталкера.
Треш сноровисто перезарядил обрез последним патроном, самым засаленным и местами ржавым, осторожно выбрался из укрытия и приблизился к поверженному противнику.
– Ничего личного, пацан!
Боек щелкнул впустую, выстрела не последовало. «Вот же написано было на драном патроне, что нельзя
