«Топорков? Это не родня того вояки-спецназовца? Помните Неприкасаемых? Истребителя помните? Не-е, я пас. Мне этот гемор на жопу не нужен. Зверь».
«Ты сдурел, Зверь… Какой нахрен Истребитель… Фуфло не гони по трубам, трусик! Бисквит».
«За фуфло фуфлыжник ответишь. И за труса тоже. Чмо жирное! Зверь».
«А ну, кончайте флудить в сети! Иначе бан на месяц. Да, это Данила Топорков. Кличка Треш. Вроде как сын Истребителя, майора спецназа ГРУ. Сведения пока непроверенные. Имхо не верю в его вину и пакости эти. Мамонт, проверяй инфу лучше. Походу это гон полный! Соберу на этого Треша данные. Стоящую инфу продам. Дорого. Модератор».
«Про Треша плохого не скажу. Ночевал у меня. Платил исправно. Не бухарик, на идиота или маньяка не похож. Кого-то ищет в Зоне. По чесноку это сын того Истребителя. Кому он сильно нужен, могу продать тельник бэушный его, для ищейки, чтобы след взять. Недорого. Кузбасс».
«Через пару часов буду у тебя в баре, Кузбасс. Придержи тельник в коробке, надо сохранить запах для моей Грелки. Оплату гарантирую. Поводырь».
«Если волос с головы Треша упадет, если хоть одна мразь попытается ему причинить боль, дело будет иметь со мной. Ясно всем? Вояки, слышали? Корсар».
«О-о, сам Корсар?!!! Ахренеть. Где пропадал, чувак? Космос».
«Корсар. Жду тебя на связи. И палку не перегибай, сталкер! Бугаенко».
«Атас-с! Во дела… Зверь».
«Звездец!!!!!!!!!! Не хилые новости!!!!! Мрак».
«Хана поцику. Допрыгался)))))) Бисквит».
«Неужто младший Топорков?!!! Вот залет… Круть! Колено».
Глава 7. Та еще прогулка по лесу!
Зона, Ржавый лес. День 3
– Еще анархистов нам не хватало на своем пути! – в сердцах промолвил Треш, разглядывая через кусты опушку Ржавого леса.
– А если их обойти и избежать встречи? – тихо спросил Джимми, тоже отогнув ветку и наблюдая за тремя вооруженными людьми, скрывающимися за раскидистым орешником. Вернее сказать, те думали, что спрятались и осторожны, но острый глаз следопыта выявил их сразу.
– Не получится. Слева обширная аномалия Свалки – видишь, мерцает, переливается на солнышке? Прямо перед нами открытая местность: только выйдем на нее, срежут враз, имея оптику. А вот справа…
Сталкер пристально вглядывался в опушку, пытаясь рассмотреть что-то важное, необъяснимое его зрению и чутью. Вынул бинокль, приложился к нему.
– Видишь что-нибудь, Димон?
– Не-а. Лес лесом, цветочки-лютики вдоль опушки. Стрекозы летают. Какие-то они здесь чересчур большие! Случайно, птичек себе на обед не ловят?
– Интересно… – прошептал Треш, не отнимая от лица оптики… – у них здесь мимикримы водятся? Просиживая в камере, ни разу не слышал от надзирателей про этих тварей.
– А что? – Джимми повернул голову к товарищу и нахмурил лоб. Рука сильнее сжала короткий округлый приклад обреза, единственного оружия, имеющегося при себе.
– А вот у той молодой сосенки, глянь, где ветка надломлена и опущена вниз, а не вверх, как остальные, – сталкер протянул бинокль напарнику, а сам бегло огляделся.
– Точно! Верняк, мимикрим торчит. Видать, прикорнул или следит за анархистами. Сейчас вижу перелив его стелса. И трава примята под лапами. И… кажись, насрано рядом.
– Глазастый ты! Молодец. – Треш забрал у товарища бинокль и сунул его в ранец. – Вот только без оптики не заметил его. А должен был. Ты же бывший Пес, тот еще следопыт Чащобы! Или за эти месяцы скитаний потерял сноровку?
– Виноват. Исправлюсь.
– Да шучу я, расслабься, – улыбнулся сталкер. – Знаю, что сноровку ты не потерял, но все же… Бдеть здесь надо в оба, Димыч! Большинство аномалий и зверья как в Пади, но имеются и неизвестные нам с тобой. Плюс группировок куча.
– Так их, врагов, и в Пади хватает с избытком.
– Согласен. Но там мы с тобой знали, ху ис ху, кто свои, кто нейтралы, кто явный противник. А здесь пока что муть голубая да топкий бережок… Та-ак… Есть идея. Надеюсь, сработает.
– Что удумал? – Джимми с недоумением следил за манипуляциями товарища.
Треш снял со спины лук, который прихватил из музея Кузбасса, вынул из самодельного колчана стрелу. Улыбнулся:
– Вот и понадобились. Не зря из кордона Козыря прихватил. Запомни, дружище, в этом мире любая вещь в хозяйстве сгодиться может. Нельзя брезговать и пренебрегать мелочью.
– Даже этим тросом, что ты таскаешь? Не легче веревкой обзавестись, метров на двадцать?
– Легче. Раздобудем ее, трос отдам тебе таскать, – осклабился сталкер, взглядом выискивая выгодную для стрельбы позицию.
– Как ты хочешь слупенить стрелами троих анархистов? – продолжал удивляться Джимми. – Если даже попадешь в одного, другие залягут и откроют огонь. Наши кусты бритвой побреют вместе с нами. Треш!
– Смотри и учись, паря, пока я живой, – шепнул сталкер, щурясь и вглядываясь в недалекую опушку Ржавого леса. – Бди тыл, не забывай. А я пока поиграю с ними. А то, смотрю, мужики засиделись там, замерзли, поди-ка!
С этими словами он сделал два шага вправо от товарища, продолжавшего следить за действиями следопыта. Встал на одно колено, похрустел суставами плеч и рук, подмигнул Димону и вдруг превратился в… Робин Гуда. Почему-то именно этого персонажа вспомнил Джимми, глядя на Треша. Этакая защитного цвета, видавшая виды экипировка, лук со стрелами, острый взгляд, уверенные движения. И все это на зеленом фоне листвы кустов. Чем не герой английских баллад?!
Треш уверенно сжал в левом кулаке деревянную излучину, положил на основание согнутого большого пальца древко стрелы, тремя ногтевыми фалангами правой кисти взялся за тетиву с упертым в нее хвостовиком. Минуту всматривался в цель. Джимми проследил за направлением его взгляда и обомлел – Треш не собирался стрелять в анархистов. Он выбрал мишенью… мимикрима.
– Я, канэш, не Лучник с его волшебными способностями, – шепнул сам себе сталкер, – но годы выживания в Пади научили неплохо пользоваться луком. Давай, стелсик, не подведи!
Джимми все понял. Он догадался, что задумал матерый лесной брат. И кивнул:
