Рэн сказал, что больше не доверяет мне, но я не думаю, что это правда. Я верю ему так же, как верил всегда. Я верю, что Рэн поставит безопасность своего королевства превыше всего. Если он считает, что магия – это угроза для Эмберфолла, то наше совместное прошлое и даже общая кровь не спасут меня.
– Держать личность наследника в секрете равноценно государственной измене, – говорит Рэн.
Я ничего не говорю. Мы оказались в безвыходной ситуации.
Щеки Рэна раскраснелись от гнева.
– Грей, не вынуждай меня силой добиваться от тебя ответов.
– Мы провели сезон за сезоном, позволяя Лилит пытать нас обоих, – выдыхаю я. – Неужели вы правда думаете, что у вас получится?
– Я сделаю все необходимое, чтобы защитить Эмберфолл.
– Как и я. Я держу все в тайне, чтобы защитить вас.
– Ты защищаешь себя.
– И это тоже верно.
Рэн выпрямляется, и его глаза горят яростью. Я давно не видел принца в гневе, и меня почти пугает то, что этот гнев обращен на меня. Хуже того, я теперь ясно вижу скрытый под яростью страх. У меня в груди все сжимается. Сезон за сезоном Рэн бесстрашно противостоял Лилит, причем зачастую он делал это затем, чтобы защитить меня от ее пыток.
– Я клянусь вам, – тихо произношу я. – Вам не стоит бояться ни этого человека, ни его магии.
На мгновение мне кажется, что страх Рэна становится сильнее. Но потом принц опускается обратно в свое кресло и вздыхает. Его гнев постепенно тает.
– Я дам тебе день, Грей.
– День?
– Да. Я дам тебе день, чтобы ты все обдумал в спокойной обстановке. Можешь ходить куда угодно и делать что угодно, но при условии, что ты не покинешь территорию Замка Железной розы.
– Это ведь не проявление доброты. Вы считаете, что я чем-то себя скомпрометирую. Ничего подобного не будет.
– Может быть, тогда мне следует позвать Дастана, чтобы он начал отрубать тебе конечности прямо сейчас?
– Буду признателен, если вы этого не сделаете.
Рэн улыбается, и в его улыбке больше сожаления, чем веселья.
– Я скучал по тебе, Грей.
– А я по вас.
– У тебя есть время до завтрашнего захода солнца, – говорит он, после чего повышает голос. – Командор!
Меня отводят в другую комнату, и на этот раз меня не заковывают в кандалы. За дверью остается стоять стражник, но, как и обещано, мне дается некоторая свобода.
В камине разведен небольшой огонь. На столике в углу стоит кувшин с водой, чайник с чаем и разнообразные пирожные. До того, как я успеваю притронуться к угощению, в комнату входит слуга со стопкой аккуратно сложенной одежды.
– Его Высочество считает, что вам эта одежда придется по нраву, – говорит он и, оставив вещи на кресле, покидает комнату.
Я роюсь в стопке. Все вещи сшиты из добротной кожи и дорогой материи.
Я знаю, Рэн вряд ли считает, что меня можно подкупить дорогими вещами. Возможно, он и правда относится ко мне как к другу.
В углу комнаты мелькает тень.
Я не убираю руку с одежды, ведя пальцами по идеально ровному шву, но теперь все мое внимание сосредоточено на тени. Может быть, Рэн надеется убить меня? Нет, это бред. Он мог бы запросто приказать сделать это у него на глазах.
У углового окна слегка покачиваются шторы.
Я выпрямляюсь, вздыхаю и потягиваюсь, словно устал, после чего иду вдоль стены и гашу лампы, словно готовлюсь ко сну. Когда я дохожу до угла, я засовываю руку за шторы, надеясь схватить непрошеного гостя за горло или за руку. Вместо этого моя рука упирается в чье-то лицо. Девушка вскрикивает и пытается отбиться от меня через тонкую ткань.
Я распахиваю шторы и прижимаю девушку к стене, одной рукой схватив ее за горло, а другой удерживая ее запястье над головой.
Стоящую передо мной девушку я никогда прежде не видел. Ее рыжие прямые волосы опускаются ниже выразительных изгибов талии. Лицо и руки незнакомки испачканы золой. Ее глаза широко распахнуты. Она дышит быстро и прерывисто.
– Кто ты такая? – требовательно спрашиваю я, понизив голос.
– Меня зовут Лия Мара, – отвечает она шепотом, и в ее голосе слышится сильный сишшальский акцент. – А ты настоящий наследный принц.
Глава 17
Лия Мара
Вблизи Грей еще больше, чем казался, когда я видела из окна. Учитывая, что у него ранена нога, я не ожидала от него такой проворности и жестокости, и очень зря, потому что он вот-вот сломает мне шею. Грей прижимает меня всем телом к стене, и единственное, чем я могу ответить, так это впиться ногтями ему в руку.
– Пожалуйста, пусти, – сдавленно прошу я. – У меня мало времени.
Грей не ослабляет хватки.
– Откуда тебе известно, кто я такой?
– Моя матушка… – я вижу, как в глазах у меня начинают плыть круги, и воздух с трудом выходит у меня изо рта. – Пожалуйста… Мне нужно поговорить с тобой.
Грей смотрит на меня внимательно и очень долго, и я уверена, что сейчас потеряю сознание. Он погасил почти все масляные лампы вдоль стены, поэтому нас обоих окутывает полумрак. У Грея глубоко посаженные темные глаза, похожие на обуглившиеся в камине дрова. У коренного населения Силь Шеллоу я никогда не встречала настолько темных глаз.
Рука Грея расслабляется на моей шее, и милый воздух, наконец, наполняет мои легкие. Он все еще прижимает меня к стене. Ни один мужчина никогда не был так близок ко мне. Грей больше не удерживает меня при помощи грубой силы, хотя и не убирает руку с моей шеи. Он так близко, что я чувствую биение его сердца напротив моего собственного. Мои щеки заливает румянец, и я надеюсь, что в комнате достаточно темно, и он не может этого заметить.
Пальцы Грея слегка постукивают меня по шее.
– И теперь тебе вдруг нечего сказать?
Я сглатываю.
– Я не. Просто ты не такой, как я думала.
– А я не думал, что найду спрятавшуюся за шторами девушку, так что в мы в чем-то похожи. Ты кто такая?
– Лия Мара, – я запинаюсь. – Мою мать зовут Карис Люран.
Грей делает резкий вдох, и его пальцы сжимаются на моем горле.
– Я тебе не враг! – быстро шепчу я.
– Лазутчик Силь Шеллоу вряд ли может быть другом.
– Принц Рэн знает, что я здесь, – говорю я. На лице Грея отражается недоверие, и мне приходится добавить: – Ну. не совсем здесь. У меня, наверное, не так много времени до того момента, как стража поймет, что я пропала.
– Ты его пленница.
– Нет. Да, – я начинаю нервничать, потому что Грей
