Глава 3

Вторник

– Сынок! Просыпайся! Завтрак остынет!

Слова дребезжат где-то далеко.

– Сегодня вторник! – не унимается ма. – У тебя по вторникам занятия раньше!

– Да встаю, встаю! – раздраженно мычу я.

Пора разлеплять глаза. В теле – легкая ломота. А вообще где эффект-то? Ничего особенного я не почувствовал. Ну вот огромный водоворот. Облака. Корабль, что плыл-плыл, а потом упал в воронку. И наконец, девушка. Лица не вспомнить, как ни старайся… Да и ладно.

Не знаю, что там они должны были дать мне, эти осознанные сновидения, да только ничего конкретного и проникновенного я не получил.

Окей, будем пробовать еще.

Но прежде – позвонить Кате. И почему она вчера вовремя не ответила? Протягиваю руку к подоконнику, где вчера оставил мобильный. О, смотрите-ка, аж пять пропущенных. Ну я ее сейчас отчитаю. Не успеваю набрать номер, как вижу на экране «Входящий от: Катенька».

– Ой, прости, я сначала над одним предметом работала, потом к психологии готовилась, потом еще. А потом пришла Лизка, мы с ней еще посидели – ее парень бросил, я никак не могла ее успокоить, а потом…

Я слушаю ее и думаю: как же это у нее так получается, а? Знает, знает меня как облупленного. И уже выучила, что самый верный путь к моему сердцу, когда я обиделся, – взять и признать свою ошибку. Но для виду все равно пожурить надо.

– Катя, ну как же ты так. Заставила меня волноваться. Я все звонил и звонил… Ладно. Обещаешь больше так не делать?

– Торжественно клянусь!..

Я сразу представляю, как она приподнимает правую руку; как вздергивает подбородок, из-за чего каштановые кудри слегка колышутся. Как же я по ней соскучился… Она что-то еще говорит, а я растворяюсь в собственных грезах.

– …Ты меня прощаешь? – слышу я ее финальную фразу.

– Да как тебя не простить.

– Вот и славно! Как ты там?

– Неплохо, в общем-то. – Лежа на спине, беру телефон в левую руку, а правую вытягиваю. Кручу раскрытой ладонью – старая привычка танцора-народника. Старая, да приятная – мышцы отзываются на экспресс-растяжку приятной болью. – Вчера вот попробовал новую тему – осознанные сновидения. Слышала про такое?

– Да, бывало как-то. Кажется, Костик недавно…

Тут она резко осекается.

– Кто-кто? – переспрашиваю я. Образ девушки из сновидения вновь всплывает в голове, и я на секунду задумываюсь, рассказывать ли о ней Кате.

– К-костик, одногруппник мой. Нас несколько девчонок сидело перед парой, так он и упоминал, кажется, несколько месяцев назад об этом. Я тогда еще подумала: «Обязательно Марку рассказать надо, он ведь любит всякие штуки про сны», но как-то забыла.

– А-а-а, понятно. – Я сажусь в кровати. – А я вчера на одну статью наткнулся с инструкциями и решил не откладывать… Но вот прошла первая ночь – и пока особых результатов нет. Разве что устал. После сна устал, представляешь? Ладно, расскажу, если получится что-то толковое.

– Обязательно расскажешь!

– Еще как… – Снова ложусь на спину. – Ладно, пойду я собираться, а то сегодня на занятия надо бы пораньше.

– Давай! Уже совсем скоро увидимся. Целую!

– И я тебя! Пока.

Положив телефон обратно на подоконник, я начинаю растягивать вторую руку и думаю: люблю я все-таки ее. Вот люблю, и все тут.

Ненавижу опаздывать.

А именно это сейчас и происходит. Снова. Вот почему, почему у меня никогда не хватает силы воли с вечера: вовремя лечь спать, с утра поднять себя с постели, а потом не трещать подолгу с родней?

Но хуже всего то, что опаздываю я к одной из самых спорных моих учениц – Виктории. Эта серьезная особа очень переживает, если я вдруг задерживаюсь – не потому, что со мной могло что-то случиться, а потому, что тратится ее драгоценное время. Впрочем, кто учителя ужинает…

Ничего, нормально. Выбегаю на улицу. Добравшись до остановки осознаю, что лимит удачливости был, был да весь вышел, причем еще вчера: ни «газелек», ни «пежо» подходящего маршрута я не вижу. И ладно бы дело было только в этом – на остановке еще и толпа народу. И что-то мне подсказывает – им всем со мной по пути.

Представьте себе шарик. Он лежит в вашей правой ладони. Резина, из которой он сделан, настолько плотная, что несмотря на небольшой размер вы четко ощущаете его массу. А теперь вы зажимаете этот шарик между указательным и большим пальцем и начинаете со всех сил давить, давить, давить… Такой шарик – это я сейчас, пока иду нервным шагом от остановки к работе.

С одной стороны, на меня давит ответственность за то, что я реально сильно опаздываю на урок: двадцать пять минут – не шутки. Перенести занятие возможности нет. Кстати, мне только что стало понятно, откуда столько народу на остановке – еще не закончился утренний час-пик. И да, хотя я отправил Виктории развернутое сообщение, она ответила одним словом: «Жду». А уж я точно не жду ничего хорошего.

С другой стороны, меня здорово вывела из себя езда в переполненной маршрутке – сравнение с резиновым шариком никогда не было уместнее.

Добегаю до офиса, проношусь через главные двери, мчу по коридору. И молюсь, чтобы ученица не слишком негодовала. Резко торможу у нужной двери, делаю глубокий вдох и захожу в кабинет, залитый утренним солнцем.

– Здра-а-а-а-авствуйте, Виктория! – Улыбаюсь я во все тридцать два, на ходу снимая куртку.

– Хэ… Хэллоу!

Похоже, не так уж она и расстроена. А что, может статься, она и сама опоздала. Извиняюсь, обещаю, что больше не повторится, и решаю обсудить тему, которая нынче мне особенно интересна.

– Виктория, а что вы знаете про осознанные сновидения? – интересуюсь я на английском.

По ее лицу пробегает целая стайка эмоций: удивленно вскинутые брови, затем – легкая улыбка, потом – насупленность, в конце – качание головой.

– Марк, айм…

– Нет-нет, не надо, я в вас верю, вы справитесь!

Но что-то ни в какую.

– Хорошо, давайте начнем издалека, – говорю я.

Почему-то не могу избавиться от одышки, что овладела мной еще у двери в кабинет. А сердце, сердце-то колотится! Вновь делаю глубокий вдох – и обращаюсь к ученице с вопросом полегче:

– Сколько часов в день вы спите?

– Оу, ай слип… слип ай… эбаут севен. Ор эйт. Й-йес. – Финальное «йес» она произносит не только с присущей жесткостью в «й», но и с утвердительным кивком.

– Хорошо! Скажите, а мягкая ли у вас кровать?..

Закончил. Пообещал в следующий раз начать пораньше. Проводил до двери и помахал на прощание рукой.

Теперь на очереди – «сестры».

Милейшие дамы: одна постарше – крепенькая крашеная блондинка, трудится в должности зам. директора на окологазовом предприятии. Зовут Людмила. Вторая – Оксана, помоложе, работает в банке, начальником отделения. Более разбитная; иной раз может и матерное словечко – даром, что на английском, – ввернуть в разговор. «Сестры»