Женя привычным жестом трет щетину. И дает неожиданный совет, после которого то слабое подобие улыбки, что заиграла на моем лице, сходит на нет.

– Марк, а может… Стоит ее простить?

– «Простить»? – повторяю я, не веря своим ушам. – «Простить»?! Нет уж. Не в этот раз.

«Не в этот раз». У меня уже было одно болезненное расставание… и я не буду повторять ошибок. Тогда меня бросили. Я простил. А мне наплевали в душу. В этот раз все хуже, мне куда больней. Наверное, я думал, что настолько же хреново быть не может. А вот, поди ж ты.

«Не в этот раз». Женя тактично молчит, подливая масла в огонь и не напоминая мне детали того случая. Тогда я не отдавал себе отчета в собственном поведении и постоянно надоедал той девушке – какая ирония, ее тоже звали Катя – звонками и сообщениями. И в тот период, когда стоило бы держать себя в руках и не унижаться, я сначала снес все совместные фотки из своего профиля в Инстаграме, а потом, как последний дурак, выложил несколько – решил, что если она увидит это – то вернется. Наверное, это лишь послужило импульсом для вагонетки безразличия, что без тормозов, но с визгом неслась вниз по склону тотального равнодушия.

«Не в этот раз». В тот раз фотки, разумеется, не помогли. Помогло время, да и то зря: мы сошлись лишь затем, чтобы вновь расстаться.

Точно ли у меня получится избежать такого при нынешнем разрыве? У меня нет ответа. Зато есть вопрос, тоже вплотную связанный с моим душевным здоровьем.

– И все же… Дружище, ты мне поможешь с осознанными сновидениями?..

Женя нервозно постукивает пальцами по столу. Он понимает, что я имею в виду под этой фразой.

– Так и быть. Расскажу, что со мной тогда случилось. Но с одним условием.

– Каким?

– Обещай, что выполнишь мою просьбу.

– Блин, ты еще не понял? Да я САМ уже хочу, чтобы это все поскорее закончилось, но я не могу прекра…

– Нет-нет, – спешно перебивает он меня, – я не о том. Обещай, что ты последуешь моему совету.

– Окей, братец. – С нетерпением поддакиваю я. – Давай, вываливай. Ты теперь моя последняя надежда.

– Ну хорошо… Вот как все было.

И Женя начал рассказывать: как подобно мне заинтересовался осознанными сновидениями; как начал их практиковать; и как у него начались галлюцинации: он видел давно умершего родственника – бабушку. Он почему-то решил, что вернуться в мир детства, когда он приезжал к ней в деревню, кушал по утрам блины и слушал ее сказки, будет отличным вариантом для тестового погружения. Но вот незадача, эта бабушка и вправду начала приходить к нему в виде галлюцинаций, причем с каждым днем все более пугающих. Что ни день, то ее тело, представавшее перед Женей то в магазинах, то в офисе, то на улице, разлагалось все больше. Время шло, и в конце концов бодрую старушку, почти точь-в-точь как он помнил из детства, сменил труп со скошенной челюстью, вонючими струпьями, и червями в глазницах.

Тут трудно не сойти с ума.

Но хуже всего была музыка – если ее можно было так назвать. Женя описывал ее не иначе как «симфонический оркестр под управлением Аида» – казалось, что «струны для загробных скрипок сделаны из жил несчастных, попавших в ад».

Так вот: все более устрашающий образ покойной; тревожные звуки, порожденные чем-то не из этого мира – все это, сопровождаемое острыми болями и психологическим напряжением, загнало Женю в тяжелую депрессию.

В какой-то момент ему стало настолько плохо, что он задумался: «А не свести ли счеты с жизнью?..» Он уже начал продумывать варианты, и звуки неземных духовых инструментов, что до этого звучали редко, заиграли чаще – и громче.

Отговорить Женю было некому: странное заболевание, порожденное осознанными сновидениями отвадило его от всех друзей и знакомых. И вот он выбрал день в календаре – двадцать третье ноября. Накануне, в пятницу двадцать второго, он отправился до аптеки – купить препараты для… «дела». У самого входа произошло странное: выходивший подросток в алом худи сильно толкнул Женю плечом, а потом, не сбавляя шага, обернулся и бросил короткое: «Найди платок». Женя не успел ничего сообразить, а парень уже как сквозь землю провалился. Но эта фраза, не имевшая, казалось бы, особого смысла, оказалась спасительной. Пораскинув мозгами, он «соединил точки» и вспомнил, почему же бабушкин образ был «почти точь-в-точь» – не хватало платка, простого цветастого платка, который она проносила всю жизнь.

Не заходя в аптеку, он пулей ринулся домой, достал с антресоли коробку с надписью «память о бабушке Вере» и, среди пожелтевших фотографий и футляров для очков, нашел тот самый платок. Женя понял, что делать дальше.

Когда в ночь, которая могла стать финальной, он ложился спать, он держал платок рядом. И когда мрачные сновидения, которые вот уже много дней были нескончаемым потоком кошмаров, закрутились с особой силой, он извлек из памяти бабушкин платок – и с его помощью, находясь в сновидении, вырвался из порочного круга.

Проснувшись на следующее утро он наконец-то почувствовал себя живым. Труп бабушки перестал следовать за ним по пятам; аудиогаллюцинации тоже исчезли; и он навсегда зарекся экспериментировать с осознанными сновидениями.

– Так что, Марк, вот тебе моя просьба: найди себе артефакт. И не расставайся с ним.

Женя заканчивает разговор, крепко жмет руку на прощанье и уезжает по работе – дела, дела.

«Ладно, разберемся…» – хочу успокоить себя я. Но получается с трудом.

Я вываливаюсь на воздух. По прежнему завывает ветер, похолодало. Но когда успело свечереть? Я покачиваюсь из стороны в сторону, как на каком-то… шарнире? Или это ветер такие вещи с моим телом выделывает?

Не хочу больше галлюцинаций. Не хочу, чтобы от головной боли звенело в ушах. Я устал. И мне страшно спать. Я и сам начал подозревать, что могу окончательно сойти с ума, а Женин рассказ только укрепил мои опасения.

Да, я знаю: мне не нужно сегодня спать. Я. Запрещаю. Себе. Сегодня. Спать. Ведь если я смогу продержаться хотя бы ночь без сна – разве это не значит, что я дам отпор монстру, который решил поработить меня?

Ну, может, и не значит. Но я не мог быть уверен в том, что у меня не получится. Надо дать себе еще один шанс… Не-е-ет, даже не так. Надо сделать хоть что-то. Да, я буду бороться. И сегодня я не усну.

У нас в городе ведь есть, чем занять себя на ночь, верно?.. Попытаюсь прободрствовать, отправившись… Например, в кино.