– Ага, – усиленно киваю, радостно и беззаботно улыбаясь. Лучше пусть считает меня не слишком умной, чем подозревает.
– Н-да… Дела-а-а… – тянет ферт, удивляясь то ли собственной невнимательности, то ли моей глупости. Его глаза вновь останавливаются на моей груди, но он заставляет себя их поднять. – Это же как надо хотеть добиться своего, чтобы решиться на такую авантюру!
– Очень сильно, – с готовностью подтверждаю. – И ведь у меня получилось! Ну, почти, – добавляю тише. – Совсем немного осталось, – сокрушенно вздыхаю и поджимаю губы.
Отворачиваюсь и огибаю замершего мужчину, чтобы все же подойти к тренажерам. Хоть и не хочется на них лезть, но отвлечение внимания важнее. Вот я и забираюсь на ближайший, предварительно отстегнув юбку и забросив ее на перекладину. Косу, скрепленную эластичной лентой с собранными в хвостик короткими волосами, скручиваю в узел и закрепляю на затылке. Толкнув ногами груз, отнюдь не наигранно морщусь от боли, и ферт отмирает.
– Не торопись! – определенно волнуется за мое состояние. – Я нагрузку уменьшу.
Он принимается возиться с настройками, а потом, облокотившись на опоры тренажера, придирчиво следит за плавностью скольжения ножной планки.
То есть это мне кажется, что следит. А на самом деле он, наверное, своими мыслями занят, потому что неожиданно спрашивает:
– И что ты дальше делать-то собираешься?
– То же, что делала до этого, – спокойно отвечаю, прекрасно понимая причины, по которым ферт этим интересуется. – Империю восстанавливать. А у вас есть возражения? Или, раз я теперь женщина, вы будете мне мешать? – впиваюсь глазами в его лицо, вкладывая во взгляд максимум подозрительности.
– Нет у меня возражений, – отчего-то хмурится ферт.
Сердится? Значит, все же ему что-то не нравится. Но что?
Спросить не успеваю. Ликет неожиданно отталкивается от опоры и подается ко мне. Садится на планку, увеличивая ее вес и вынуждая меня прекратить тренировку. Наши лица оказываются совсем рядом, но, кажется, мужчине этого мало – мои руки он забирает в свои, сильно сжимая пальцы и не позволяя выбраться из захвата.
– Лина, я понимаю, почему ты на меня злишься и не доверяешь, – окончательно вводит меня в ступор. – Но у меня есть смягчающие обстоятельства. Ведь я воспринимал тебя как парня. Причем с твоей же подачи.
Э-э-э… Он решил, что я тихо его ненавижу?
– То есть нещадно гонять и муштровать несчастного юношу – это, по-вашему, нормально? – опускаю глаза, не в силах выносить пристального взгляда, такого знакомого и влекущего. Я бы и руки отняла, но уж очень приятно чувствовать поддержку.
– Ненормально, – вынужденно признается цу’лЗар. – Но я хотел…
– Ликет! – обрывает его признание воркующе-мягкий женский голос. – Что случилось? Все такие взбудораженные… Ой! – Хейола перешагивает порог и, всплеснув руками, останавливается. Она потрясенно на нас смотрит, но я отчего-то уверена – томлинка была в курсе. Ей рассказали. Она знала, кого здесь увидит!
Ферт быстро отпускает мои ладони и поднимается ей навстречу.
– Милая, ты не волнуйся, у нас тут просто кое-что изменилось…
– Но «просто», а «радикально». – Невежливо его перебив, я слезаю с тренажера. В душе растет странное, не имеющее разумного объяснения раздражение, но, понимая, что оно совершенно ненормально, я заставляю себя извиниться: – Простите. Не буду вам мешать.
Из зала выскакиваю быстрее, чем Ликет или Хейола успевают хоть что-то сказать. Оказавшись в каюте, падаю на кровать, задыхаясь то ли от быстрого бега, то ли от волнения, то ли от негодования.
Ну почему? Почему он так трепетно к ней относится? Жениться собирается! Обращается ласково. Он не ее должен любить, а…
Стоп. Что это? Зависть? К кому? К женщине, которая получает больше меня? Ревность? Но Ликет свободный мужчина, и никаких обязательств по отношению ко мне у него нет. А у меня нет к нему привязки. Я же не могу представить его в своей постели… Или могу?
Видимо, могу, потому что перед глазами тут же появляется картинка: неприличная, будоражащая воображение, заставляющая кровь прилить к щекам, а сердце едва не выпрыгнуть из груди. Возбуждение окатывает жаркой волной. Стекает по рукам, покалывая кончики пальцев. Скручивается тугим узлом в животе, и я замираю, осознав, насколько сильно ошиблась.
Меня к нему влечет…
Но как?! Ведь есть привязка к Тогрису! Или… Или она сменила объект? Мой организм решил, что родственник, так похожий на моего возлюбленного, – идеальная замена? Я считала себя защищенной, не заботилась о том, чтобы избегать контакта, уверенная в невозможности новой привязки, и, как оказалось, совершенно напрасно?
Со стоном зажмуриваюсь и всхлипываю.
Плохо! Все это очень плохо!
Глава 7
Живешь и желаешь. Что ты выбираешь?
Чтоб кого-то поразить, впечатление оставить,
Без сомненья, иногда нам приходится…
Лукавить.
– Лина, можно зайти?
Из переговорника звучит женский голос, и я невольно морщусь. Хейола последняя, кого я сейчас хочу видеть. Поэтому молчу, надеясь, что ей надоест ждать и она уйдет.
– Это важно, – не сдается назойливая посетительница.
Приходится сползти с кровати и идти к выходу. На томлинку система допуска не настроена, это только Ликет да Рестон могут открыть дверь без моего участия. Первый – потому что хозяин на корабле, ну а второй несет за меня ответственность.
Раскрыв проем, настороженно смотрю на девушку, которая протягивает мне аккуратно сложенную темную ткань.
– Я юбку принесла. Ты ее на тренажере забыла.
– Спасибо.
Забрав свою вещь, жду – уйдет Хейола или все же останется. Да, причину, чтобы ко мне прийти, она нашла удачную – женской одежды у меня раз-два и обчелся, наверняка томлинка это понимает. Вот только ведь юбка всего лишь повод. А какова истинная цель посещения?
– Мы поговорить можем? – покусывая губы, тихо спрашивает гостья.
Отступаю в сторону, освобождая проход. Слежу за тем, как томлинка, присаживаясь в кресло, тщательно расправляет бежевое с белой вышивкой платье, чтобы не помялось, и лишь затем сажусь сама. На кровать, потому как другой, предназначенной для этого мебели, здесь, увы, нет.
– Я объясниться хотела, – совершенно без агрессии, спокойно начинает говорить Хейола. – У нас неудачное общение получилось, после моего признания в обзорном зале, когда мы об отношении ко мне Ликета заговорили. Ты приревновала, я вспылила… Не спорь, – вздыхает, качая головой, когда я приоткрываю рот, чтобы хотя бы попытаться опровергнуть ее догадку, – фиссу с привязкой я с закрытыми глазами узнаю. Просто в тот момент думала, что ты мужчина, и посчитала твою реакцию презрением. А ведь я доверилась, открылась. Знаешь, как мне было обидно? И больно…
Голос ее срывается совсем не наигранно. Девушка на самом деле едва сдерживает навернувшиеся на глаза слезы. И вовсе не демонстративно, а вполне естественно стирает их со щек, продолжая говорить:
– Вот и радовалась, что Ликет пусть и с другими намерениями, но тебя гоняет. Я бы сама не смогла отомстить. А теперь понимаю, что ошиблась. У тебя была совсем иная реакция.
– То, что ставишь в упрек мужчине, ты прощаешь женщине? – выдавливаю потрясенно.
– Мы теряем голову, когда влюбляемся, а мужчины этим пользуются, а потом еще и презирают. – Оранжевые глаза смотрят на меня с укором. – Не все, конечно, есть исключения, и я думала, что Лин, как
