Доктор Хесус любезно предоставил мне сменную одежду и ужин. Вдоволь наевшись копчёной собачатины и выпив пару кружек древесного рома, я, разместившись на предложенном мне матрасе, моментально заснул и проспал как младенец, не видя никаких снов и даже воспоминаний Гелиона.
Теперь я вновь был полон сил и готовился к очередному этапу моих опасных приключений, вероятным призом которых станет моя погибель.
Что ж, могу лишь надеяться на то, что смерть моя не станет напрасной, и тогда я приму её, не колеблясь ни единого мгновения…
— Ваше лучшее оружие сейчас — это внезапность, — продолжил Фёдор. — Не выдавайте себя, найдите возможность приблизиться к нему и устраните до того, как он успеет использовать Дар.
— Неужели у вас больше нет никакой информации? — не мог поверить я. — Я должен прийти в город, в котором никогда не был, найти местного Губернатора и убить? Это похоже на отличный план, но не для спасения мира, а для самоубийства, притом крайне нелепого….
— К сожалению, мы не смогли узнать, что это за Дар, и каким образом его использование приведёт к уничтожению Цифрогелиона. Если бы он был активирован до Тумана — Дара, который мы сканировали, чтобы обнаружить фатальную аномалию, то у нас была бы вся необходимая информация, но мы были ограничены временем появления Тумана, и события, произошедшие на той стороне после, для нас загадка. Мы знаем лишь, что упреждающие расчёты указывают на то, что причиной активации фатальной аномалии станет именно ваш дед, и случится это очень скоро: во временном промежутке от двадцати до четырёхсот часов…
— Но почему вы думаете, что я могу убить Губернатора? Это же сумасшествие… Неизвестная территория, наверняка, у него куча охраны… Чёрт возьми, да у меня нет ни единого шанса это сделать!
— Ваши шансы высоки, — уверил меня Фёдор. — Упреждающий анализ указывает на то, что в двух тысячных долях одного процента вы сможете устранить цель и предотвратить активацию фатальной аномалии...
— В скольких долях процента?? — округлил от ужаса глаза я.
— Не стоит пугаться, — поспешил успокоить меня человек. — Вероятность рассчитывается по всем мирам, где существует вероятность анализируемого события, и ваши шансы очень велики, поверьте. В отдельно взятом мире они могут достигать ста процентов…
— Ничего не понял… То есть мои шансы на успех этой авантюры в данном мире составляют сто процентов?
— Не совсем, — уклончиво ответил Фёдор. — Но в одном из миров они могут составлять сто процентов…
— Мне интересно, сколько они составляют в этом, — уточнил я. — Вы можете оценить вероятность успеха в этом мире?
— К сожалению, нет, — признал человек. — Но поверьте, исходя из общей вероятности, наш план совершенно точно не является глупой затеей. К примеру, если сравнивать с вероятностью того, что сейчас на нас нападёт морская чайка и покалечит нас обоих, то вероятность такого события будет в бесконечность раз ниже.
— А если сравнивать с вероятностью того, что меня зарежут саблей на ступенях Губернаторского Дворца?
— Вы должны мыслить позитивно, — снова уклонился Фёдор. — Думайте не о поражении, а о цели и её выполнении — это будет действительно полезно для вашего дела.
— Ладно, — вздохнул я и посмотрел на туман, мрачной стеной уходящий к небу, всего в какой-то сотне метров от нас. — Но помните о своём обещании: вы должны добраться до Губернаторского Дворца и передать дяде моё послание. Прочтя его, он обязательно пришлёт сюда войска. Никто не знает, что за мир лежит за этим туманом, и мы должны быть готовы к враждебному приёму…
— Я отправлюсь во Дворец не откладывая, — пообещал человек.
Какое-то время я смотрел на туман, пытаясь найти в себе смелось сделать шаг, который определит мою судьбу.
— Вы уверены, что я не превращаюсь в пыль? — спросил я, наконец.
— Уверен, — улыбнулся Фёдор. — Но вот ваша одежда…
— Что? — выгнул бровь я. — Моя одежда испарится?
— Совершенно точно, — кивнул Фёдор.
Я вздохнул и начал расстёгивать рубашку.
— Сохраните её. Если я преуспею в делах по спасению человечества, но ценой победы станет моя жизнь — пусть дядя создаст музей, в котором каждый сможет поклониться штанам, в которых я ходил в этот великий день. Только пусть сначала постирают…
Раздевшись догола, я пожал Фёдору руку и, не раздумывая более ни единой секунды, чтобы окончательно не растерять свою решимость, прыгнул в воду….
— Господи боже! — крикнул я, вынырнув на поверхность. — Да она тут ещё холоднее!
— Думаю, она остыла за ночь! — предположил Фёдор.
Помахав ему рукой, я поплыл в сторону тумана. Метров через пять я обернулся:
— Вы же поняли, что насчёт штанов я пошутил? Выбросьте их к чёртовой матери!
Туман всё приближался. А точнее, я сам приближался к нему. Я был всего в каких-то десяти метрах, когда страх взял верх, и я перестал грести руками, зависнув на одном месте.
А что если он ошибается? Что если я всё-таки превращусь в пыль? Уверен, если сейчас я стану облаком серого праха, то этот высоколобый профессор, наблюдая за моим фиаско с катера, лишь пожмёт плечами и скажет: «Хм… странно…», после чего сделает пару записей и перейдёт к следующему плану по спасению мира.
С другой стороны, его доводы были убедительны. Безумны, но убедительны. Если бы всё это мне рассказал тот покрытый волдырями старик в проклятых районах, я бы, конечно, сомневался куда сильнее, но эти ребята, с их экипировкой и оборудованием… Они не похожи на потерявших рассудок алкоголиков с навязчивыми расстройствами психики…
Ладно, предположим, он окажется прав, и я преодолею туман. Но вдруг Южная Столица ушла под воду? Что тогда? Я буду днями плавать кролем по бескрайней водной глади, пока не найду Губернатора этого морского царства и не утоплю его, повиснув у него на лодыжках?
Хотя, если за этим туманом я увижу лишь воду, постилающуюся до самого горизонта, то просто вернусь обратно и предложу этому всезнайке приложить немного больше усилий и придумать план получше…
Тяжело вздохнув, я поплыл дальше.
Я был уже совсем близко. Два метра, один, десяток сантиметров… И вот туман коснулся моих рук… Ничего не произошло.
Я воспарял духом и ускорился…
Ну, хотя бы не умер. Как минимум в этом учёный не ошибся, а, значит, мог не ошибиться и во всём
