И вошла в пустую комнату. Целых двадцать метров жилой площади пропадали зря!
Вот уже скоро будет два года, как Зинаида с сыном переселилась в эту трёхкомнатную квартиру, расположенную в районе двух ростовских промышленных гигантов, а так до сих пор и не удосужилась обжить этот уголок своего жилья. И даже не заглядывала сюда ни разу! Как же так могло получиться?..
Сама себе удивляясь, Зинаида осторожно ступила в это новое пространство — отличный дубовый паркет, потолок хорошо побелен и без единой трещинки, на стенах — красивые обои приятного цвета. И странным образом — нигде нет ни паутины, ни пыли, ни плесени… Она погладила ладонью стены — тиснёные синие узоры на зеленоватой поверхности — всё чистое, всё новенькое. И лишь в одном месте была досадная и непонятная надпись, сделанная красным фломастером небольшими по размеру, но чёткими печатными буквами:
МЕНЯ ЗДЕСЬ НЕТ.
Зинаида улыбнулась и подумала: «Должно быть, в прежние времена тут жили и играли в прятки какие-то дети. Плакали, смеялись… И это всё, что от них здесь осталось…»
Зинаида прошла на балкон; какая это красота — балкон! В тех её прежних двух комнатах балконов нет. А здесь — благодать — и тебе просторная комната, и тебе балкон тут же! Она вдохнула в себя непривычно холодный для этого времени года воздух. После недавних дождей в воздухе сильно пахло зеленью, пели кукушки, прилетевшие сюда из соседних парков, и вообще было хорошо и приятно на душе. Вот бы ещё и Леонид Антоныч никуда не уезжал! Ну почему у него такое обыкновение: приезжать сюда только дважды в неделю? Вот проснулся бы он сейчас и не уехал бы как всегда. Ведь есть же квартира — хорошая, трёхкомнатная; в общей сумме получается пятьдесят шесть квадратных метров одной только жилой площади, а ведь ко всему этому прибавляется и очень большая кухня (между прочим, с балконом!), и большой туалет, и ванная комната, и большая кладовка, и просторный коридор… Всего много, и чего бы не жить! Втроём вполне можно было бы поместиться на такой площади! И зачем человеку нужно всё время возвращаться в квартиру к старой матери, а сюда приходить лишь дважды в неделю?
За завтраком, который как обычно проходил на кухне, она взяла и это самое сказала Леониду Антонычу. Тот, выслушав все доводы Зинаиды, помолчал, видимо, взвешивая все «за» и «против» этого необычного предложения, а потом и проговорил:
— Собственно, я ничего не имею против такого варианта. Эта комната у входа была бы моим кабинетом; в ней я бы принимал своих деловых гостей… Просто я думал всё это время, что комната эта заперта, потому что она то ли на ремонте, то ли в аварийном состоянии…
— Да она в отличном состоянии! — воскликнула Зинаида. — Там даже не надо менять обои — ну ты же видел. Ах, я даже и сама теперь не помню и не пойму, почему я с самого начала не стала её обживать — может быть, потому, что мебели было мало, а на покупку новой у меня тогда не было денег.
— Ну, деньги на мебель — это не проблема. Завтра же я со своими ребятами организую экспедицию в мебельный магазин, и мы доставим в эту комнату всё, что нужно.
И так оно и случилось: в понедельник дюжие молодцы втащили в комнату, первую от входа, всё нужное: письменный стол, диван, пару кресел, компьютер со всеми необходимыми принадлежностями, а непонятную надпись на стене — очень удачно прикрыли роскошным книжным шкафом; всё было самого лучшего качества и от самых престижных западных фирм. Глядя на новую комнату, Зинаида залюбовалась: да ведь это просто маленький офис! Деловые партнёры или, скажем, гости придут — и есть куда их пригласить, и есть на что усадить. А уж угостить она всегда найдёт чем — что-нибудь такое необыкновенное, такое домашненькое сделает, что все просто ахнут!..
Глава 102. СЧАСТЛИВЫЕ ПЕРЕМЕНЫ
Что-то неуловимо новое появилось в характере Леонида Антоныча Татванова — он стал как бы добрее, отзывчивее, всё реже жмотничал и всё чаще проявлял не свойственную ему прежде щедрость. Словно бы какое-то верховное существо взяло его за шкирку, встряхнуло хорошенько и приказало: да стань же ты наконец нормальным человеком! И вот он — стал.
«Это мои молитвы дошли до Бога!» — радостно думала Зинаида. Но на самом деле всё объяснялось проще. Дело в том, что финансовые дела Леонида Антоныча очень существенно улучшились. Особенно сильно они пошли в гору после событий 17-го августа. Для многих в России и за её пределами этот день принёс разорение и неисчислимые беды. Но только не для Леонида Антоныча. Зина так ничего по-настоящему и не поняла из его объяснений, но главное уловила: её Лёня вовремя пронюхал всё, что нужно (вот когда пригодился его необыкновенный нюх!), вовремя снял свои деньги с каких-то там плохих счетов в плохих банках и вовремя же переложил эти же самые деньги туда, куда надо — на хорошие счета в хороших швейцарских банках. И под хорошие проценты. И теперь жить было можно.
А наши герои и жили. Сначала Лёня отказался от системы двух посещений в неделю, и стал приезжать к Зинаиде через день. А затем и вовсе поселился у неё насовсем. Но и на этом дело не остановилось: Зине наконец-таки удалось сломить сопротивление банкира (а тот не очень-то и противился), и в скором времени состоялась самая настоящая свадьба. Не очень многолюдная, но вполне достойная для людей такого общественного положения. Лёня подарил Зине красивые брильянтовые серьги, и на другой день после бракосочетания счастливые молодожёны, оставив мальчика Олега и собачонка Дымка на попечение родственников, отправились в плаванье по Средиземному морю.
Что они там видели, в какие порты и на какие острова заходили — это в данной истории несущественно. А главное вот что.
Когда они вернулись в Ростов, Зинаида посмотрела на российскую убогую действительность, и ей вдруг так стало тошно и так стало жалко, что она не там, где море, где пальмы и где Балеарские острова, что она сказала своему супругу:
— Лёнечка, послушай, а тебе не приходила в голову идея перебраться туда насовсем?
— Приходила, — ответил Лёня. — И можешь мне поверить: ещё как приходила!
— Ну так и за чем же дело стало? Разве нам
