— А может, совсем наверх не надо? — обреченно спросил Ваэрден, глядя на мои метания туда-сюда.
— А тебе лень телекинезом дотянуться? — съехидничала я и, приглядевшись к названиям книг на самой верхней полке, отправила еще одну гулену в полет на место.
— Не лень, — возразил он. — Но когда я в работе, я не думаю о том, как бы мне запрыгнуть наверх или дойти до библиотеки!
— А как порыться в неразобранной бумажной куче, значит, думаешь?
— А куча — это мой священный рабочий беспорядок! — возмутился Волк, отобрал у меня «Высшую трехмерную математику», хлопнул ею об стол, а меня загнал в собственное кресло. Я плюхнулась в его мягкую глубину и вжалась в спинку — не дай Вещий раздавит своей зеленой тушей. — Ты не помнишь, куда я засунул брачный и союзный договоры?
— Нет, — ответила я, сделав круглые глаза. Он буквально затапливал меня чарами, обаяние подавляло волю и умоляло, упрашивало сдаться. Ага. Так я и поддалась. — Откуда мне знать, куда ты важные бумаги запихиваешь.
— Жаль, — ифенху навис надо мной, склонился ниже, так что меня накрыло волной его запаха — мятного, с легкой примесью горечи. — Видишь, к чему приводит разграбление моего беспорядка?
— Вижу, — кивнула я, сопротивляясь давлению его теплой обволакивающей воли. — К наглости некоторых волков. Мы еще не супруги.
— Это временно, — промурлыкал он, отстраняясь. Я тут же выпорхнула из кресла и почти прыжком очутилась на середине комнаты.
— Временное настолько, насколько я захочу, — улыбнулась я, скрестив руки на груди. — Есть еще некая особа по имени Зиерра.
Я прошлась по кабинету, как бы невзначай остановившись так, чтобы между нами оказалась неразобранная груда книг.
— Задержавшаяся возле трона фаворитка, — скривился Ваэрден, делая шаг в обход. — Устранить ее несложно, если тебе она мешает.
— Скажи это ей, — я на шаг отодвинулась. — И вообще, займись договорами!
Волевой удар. Решившись на такое, я еще на шаг отскочила в сторону. Его разум был тверже и острее стальных лезвий, что выходят из-под молота дядьки Дима, так что от отдачи зазвенело в ушах, но сдаться?! Даже если самой очень этого хочется?! Да хвостом меня по голове, как говорят даэйры!
— И этот котенок рос у меня на руках, — хмыкнул Волк и двинулся на меня таким же «звериным шагом». Игра становилась опасной, но от этого только быстрее бежала по жилам кровь и жар приливал к щекам.
— Котенок вырос, — ответила я, чуть выпуская когти. Мы кружили по кабинету, шурша одеждой, неотрывно глядя друг другу в глаза и не переходя грани игры, за которой когти могут впиться в плоть а клыки в горло.
Я ударила еще раз, но импульс лишь скользнул по щиту с воображаемым скрежетом металла о металл. Не стоило даже пытаться, Ваэрден опытнее и сильнее меня на тысячелетия.
— Рыси слабее волков, — ухмыльнулся он и выметнул руку мне навстречу, будто метя ударить когтями.
Я успела вскинуть ладонь, перехватить — и ощутила шершавую, загрубевшую кожу натруженной оружием руки. Словно разряд пробежал от пальцев до плеча и по позвоночнику, меня передернуло, и колени подогнулись. Он поймал, упасть не дал, но зажал в тиски рук так, что невозможно оказалось даже пискнуть. Я изо всех сил ощетинила разум этаким ежом со стальными иглами. Злилась на себя за то, что от ласкового касания его пальцев до моей щеки и уха все желание сопротивляться пропадает. От бессилия запищала — рык уже не получался, — но писк был заглушен поцелуем. А потом этот гад укусил меня за ухо.
— В следующий раз я не сдамся так просто! — в отместку я дотянулась и дернула его за изогнутый рог. Эффекта не возымело — что сделается покрытой зеленоватой кожей кости. — Иди ищи договоры!
Ваэрден со смехом разжал руки. Я обиженно мявкнула и забилась в то самое кресло, на котором валялась карта, исподлобья глядя, как он роется в бумагах. И ведь знает, где что лежит! Эль-Тару протянул мне с десяток скрепленных шнурком листов, исписанных четким мелким почерком. Я узнала руку наставника Тиреля — значит, это он составлял бумаги, причем задолго до моего посольства.
Брачный договор… Формальность, предназначенная большей частью, для смертных. Половину документа составляли взаимовитийствования и титулы — отца, Ваэрдена и мои. Вторую половину…
Оная половина заставила меня непонимающе воззриться на Волка. Он сидел боком на столешнице, сцепив пальцы на колене, и внимательно следил за выражением моего лица.
— Что не так? — спокойно поинтересовался ифенху.
— Вот это, — я помахала листом.
— Ну и что тебя смущает? — Волк чуть подался вперед и вдумчиво прочел вслух: — «Я, Кхайнериар Кетар эль Шиар-ад’Дин, милостью Колеса Судьбы Владыка Света, Опора Столпа Равновесия, Эль-Тару хэйвийский… и так далее… отдаю в жены Ваэрдену Трилори, милостью Колеса Судьбы Владыке Тьмы, Опоре Столпа… и так далее, это не интересно… свою дочь, владетельную княжну Илленн эль Шиар-ад’Дин, милостью Колеса Опору Столпа Пламени и наследницу Равновесия Хэйвы и моей волей — Кхаэль-Тариет, Владычицу Света…» Ну и что тебе не нравится?
— Все! — рявкнула я.
— Совсем все? — поник Волк, поджав уши и глядя на меня несчастными глазами побитой собаки. — И… за меня ты не хочешь?
— За тебя хочу, — успокоила я его. — А вот все остальное мне не нравится! Почему я узнаю о своих титулах последней?!
— А ты разве не знала?
— Откуда? — я взвилась на ноги так, что ифенху чуть не подпрыгнул на своем насесте. — Меня выбрал Фирхэ, ты знаешь! И никогда речи не шло ни о каком Равновесии! И о наследстве тоже! Потому что править должен Рей! И вообще, как это возможно, если я буду здесь?!
— Тихо, — он скользнул мне за спину и положил руки на плечи. — До всего этого еще далеко, не скандаль. Что странного в том, что наследницей назначена кровная дочь, а не одаренный Искрой даэйр? К тому же, место Рейнана за троном, а не на нем, он там себя лучше чувствует, и лучше способен помочь. Ты с таким риану не пропадешь. Или как это у вас… Амиран, страж?
Я упрямо дернула левым ухом. Да хоть десяток амиранов, не мое это дело и все тут! А уж быть главой Круга Девяти…
— Если я — наследница Равновесия, то… ты знаешь закон.
— И до этого еще далеко, — успокаивающе прошептал Волк. — Ты всерьез думаешь, что Отец Отцов взойдет на погребальный костер? Скорее я поверю в то, что он превратится в божество.
— И это значит, что мы будем видеться раз в полвека, потому что я буду вынуждена остаться на Хэйве, чтобы
