Со стонами и глухими матерками «женский батальон» все же поднялся с пола и поковылял на выход, а меня сзади пихнул дядька:

— Как я тебе завидую, Лешка! Рыжая-то огонь!

— Дядя, она меня постоянно бьет! — «пожаловался» я.

— Бьет, значит любит. — глубокомысленно заметил он. — А эта длинная, которая первая поднялась… Хороша, чертовка! Какая фигурка! Я так понимаю, это пассия твоего воспитателя?

— Именно, дядька. — окрысился я. — Если что, я за него впрягусь. И не посмотрю на наше родство.

— Понял, не дурак. — хмыкнул он. — Завидная преданность своему воспитателю. Молодец, племянник! Иди уже, чего замер…

Мы спустились по лестнице и вышли на улицу. Орлов сразу кинулся к нам, но был остановлен дядькой:

— Иван Васильевич, пара минут. С Белобородовым переговорим, и мы в вашем полном распоряжении. А ваши бойцы пусть отдыхают. — генерал покорно отошел в сторону.

А пока мы ждали так и не вышедшего из дома Прохора, я успел насладиться зрелищем побитых Волкодавов. Что самое характерное и очень меня радующее, выглядели они гораздо бодрее, чем мои Дворцовые — не было у них такого отходняка, который я наблюдал вчера. Не было и этой хромоты, и хватаний за ребра! Да и вообще, Волкодавы смотрелись после штурма вполне сносно и готовыми к дальнейшему употреблению! Подумаешь, пару минут на полу отдохнули…

Наконец, вытолкав на улицу последних Волкодавов, к нам присоединился Прохор.

— Алексей, слушаем внимательно! — Николай Николаевич был предельно собран. — И основную информацию попробуй донести до Прохора. Он будет делать соответствующие выводы.

— Так. — начал я. — Если говорить, в общем и целом, Волкодавы лучше, чем Дворцовые. Как я понимаю, тут все дело в отборе.

— Поясни. — сразу же кинул дядька.

— Система отбора. Сразу же на первое место ставится способность сопротивляться чужому вредному воздействию. И требования при приеме в подразделение запредельно высокие. Поняли мою мысль? — я смотрел на дядьку и воспитателя.

— Поняли. — за двоих ответил Николай Николаевич. — Дальше. — потребовал он.

— Если говорить в общем и целом, — продолжил я свою мысль, — подразделение «Волкодав» более подготовлено к постороннему ментальному воздействию, чем наши хваленые Дворцовые. Именно в силу своего жесточайшего отбора. Может привлеченные со стороны Валькирии и могут выполнить поставленную перед ними задачу в полном объеме, но вот Валькирии Рода… Очень сомневаюсь. И я вам прямо заявляю, Дворцовые против Волкодавов не пляшут!

— Алеша… — дядька смотрел на меня сквозь прищуренные глаза. — Ты за свои слова отвечаешь?

— Мне тебе что, дядька, зубом или еще чем поклясться? — скривился я.

— Николай Николаевич, — вмешался Прохор, — я понимаю, что слышать это неприятно, но все же следует учитывать специфику подразделения «Волкодав». Здесь действительно собраны лучшие из лучших. Тем более, одни офицеры из потомственных дворян.

— Только это меня и успокаивает. — кивнул тот. — Прохор, но Волкодавам только недавно эту ментальную защиту поставили, они первый раз сегодня с ней были, и такой результат!

Воспитатель развел руками, а за него ответил я:

— С Лебедева своего спрашивайте. — хмыкнул я. — Он у вас за эту ментальную защиту отвечает.

— У нас, Алексей, у нас! — с видимым раздражением поправил меня дядька. — Так, что нам с Прохором еще знать надо?

— То, что мне гораздо сложнее настроиться на объекты воздействия, находящиеся в боевом трансе. Реально сложнее, из-за уплотнения их доспеха.

— Так, — задумался он, — это что получается… Нападать тебе реально легче, чем обороняться. Я имею ввиду, неожиданное нападение. Так, Лешка?

— Так. — кивнул я.

— Ладно. — выдохнул он. — Скажу честно, ни хрена ты меня сегодня не порадовал, племянничек, но на узкие места охраны нашего Рода все же указал. А по сему… Продолжаем тренировки. Орлову на разборе опишешь все, как надо. Понял?

— Понял, Ваше Императорское Высочество. — кивнул я.

— Не юродствуй, Лешка! — покривился Прохор.

А Николай Николаевич не обратил на мои последние слова никакого внимания, он уже повернулся к Орлову и сделал тому знак приблизиться.

— Алексей, что скажешь? — спросил генерал с плохо скрываемым нетерпением.

— Скажу, Иван Васильевич, что канцелярский инструктор с подразделением поработал на отлично. — улыбнулся я, а Орлов чуть расслабился. — Да и сами господа офицеры… с дамами показали себя в борьбе с ментальным воздействием выше всех и всяческих похвал. И я нисколько не кривлю душой, Иван Васильевич. До уровня подготовки Дворцовых они пока не дотягивают, но это можно списать на элементарное отсутствие у подразделения соответствующего опыта.

Генерал кивнул:

— Да, а мне так не показалось… Как не мои это бойцы были, а какие-то левые выпускники не самых лучших военных кафедр… — и осторожно у меня поинтересовался. — А чего они такими вялыми-то были? Это вообще… нормально?

Я глянул на Прохора, который понял меня правильно:

— Иван Васильевич, а ты себя около «Плакучей ивы» вспомни. Мы там с тобой не просто вялыми были, мы там пластом валялись, кроме нашего курсанта. — он ухмыльнулся. — Алексей прав, подразделение вполне себе хорошо справилось с ментальным воздействием. Уж поверь мне. А чтоб у вас у всех не осталось никаких сомнений, прикажи подойти Вяземской.

Через минуту Вика стояла перед нами:

— Ваше…

— Виктория, — оборвал ее Орлов, — доложи нам свои впечатления от штурма. В разрезе всех этих ментальных дел. И давай без чинов.

— При таком плотном уровне продемонстрированного ментального воздействия, — девушка покосилась на меня, — у подразделения практически не было шансов на захват здания, Иван Васильевич. Про потери я умолчу, вы все видели сами.

— Да, уж… — хмыкнул генерал. — Скажи-ка мне вот еще что… А раньше… на тренировках… ты сталкивалась с таким плотным воздействием? Нет, не так! — он нахмурился. — Задам вопрос по-другому. Как ты считаешь, уровень «ментальной подготовки» подразделения соответствует… необходимому уровню?

Вика теперь смотрела не на меня, а на Николая Николаевича, который ей кивнул.

— Считаю, что полностью соответствует, Иван Васильевич. — кивнула она. — У меня есть… с чем сравнивать.

— Спасибо, Виктория. — кивнул Орлов. — Возвращайся к остальным, и передай Смолову о десятиминутной готовности перед следующим заданием.

Когда Вяземская ушла, генерал нам заулыбался:

— Слава тебе, Господи! Хоть что-то. Про «такое плотное ментальное воздействие» я ничего у тебя, Алексей, спрашивать не буду, а просто попрошу, приезжай к нам сюда в Ясенево почаще.

— Всенепременно, Иван Васильевич. — пообещал я. — Тем более, есть у меня на подразделение определенные планы. Поверьте, скучать вам не придется.

— Очень на это надеюсь,