— Понял. — буркнул я. — Или мне лучше вытянуться и рявкнуть: «Будет исполнено, ваше высокоблагородие!»?

— Прекращай юродствовать, Алексей. — спокойно ответил он. — Я-то тут точно ни при чем.

— Прости, деда. Сам понимаешь, слишком много за последнее время чего случилось. А тут ещё и такие намеки толстые родичи делают, вот нервы и не выдерживают. — повинился я.

— Молод ты ещё на нервы жаловаться. — заворчал он. — А к Шереметьевой всё же приглядись, девка, вроде, неплохая. Да и сам Род Шереметьевых богат, силен и уважаем в Обществе. С этим предварительным выбором Николая я полностью согласен.

Мне же оставалось только простонать:

— И ты, Брут…

— Нашелся тут мне, Гай Юлий Цезарь. — усмехнулся дед. — Ладно, закрыли тему. Теперь по твоим Петровым. Я аккуратно, как меня и просил Прохор, переговорил с Владимиром Александровичем. Он оказался мужчиной понятливым, а уж когда я ему обрисовал возможные творческие и финансовые перспективы его сына, Владимир Николаевич сдался окончательно и решил, что под твоим крылом, вернее, под крылом Рода Романовых, Александр добьётся большего, чем без него. И на эту тему он с тобой и Прохором хотел пообщаться отдельно.

— Деда, огромное тебе спасибо! — поблагодарил я. — Слушай, а что вы с Государем в качестве виры Петровым отдали?

— Насколько я знаю, Род Романовых отдал большую квартиру в центре Москвы, а Род Пожарских банковский чек на сто пятьдесят тысяч рублей.

— Деда, давай я тебе эти деньги отдам? Из-за меня же это все произошло…

— А это были не мои деньги, Лешка. — усмехнулся он. — Мне Николай эти деньги дал именно на выплату виры Петровым. Как бы тоже извинился за действия тех двух Валькирий. Так что ты мне ничего не должен.

— Ну, ладно тогда. — успокоился я. — Как считаешь, Петровы будут довольны такими извинениями?

— Уверен. — кивнул дед. — Для статуса их Рода это более чем хорошо. А учитывая обещанные Александру перспективы, так вообще отлично.

— Слава богу! — выдохнул я. — Хоть этот вопрос закрыли.

И добавил про себя: «Осталось только до Афганистана с этими двумя Валькириями побеседовать»…

— Премного благодарен, твоё Императорское Высочество, что словечко за меня перед большими людьми замолвил! — именно такими «речами» меня встретил улыбающийся Прохор. Отец ему, видимо, уже позвонил. — Вызволил из узилища на свет божий! К жизни вернул! По гроб теперь обязан за заботу твою, твоё Императорское Высочество!

— Цени! — надменно заявил я, решив ему подыграть. — А теперь слушай приказ, жертва самодержавия. Быстро звони своей Екатерине, и чтоб я тебя до завтра не видел!

— Уже, Лёшка. — хмыкнул он. — В смысле, позвонил. К девяти за ней поеду. Как с Петровыми прошло? — отчитался. — Николаич мне всё так кратко и описал. — дальше я рассказал про разговор князя Пожарского с Петровым-старшим. — Вообще замечательно! — прокомментировал Прохор. — Против воли отца наш Рембрандт Смоленский точно не пойдёт, а уж мне Владимир Александрович присмотр за сыном доверит. Так, Лешка, что там с этими тренировками с Дворцовыми? Мне твой отец сказал, что ты самостоятельно этим вопросом займешься.

— Да, я их буду тренировать. Ты мне тактику подскажешь, чтобы велосипед заново не изобретать?

— Подскажу, расскажу, где надо поправлю. — кивнул воспитатель. — Соответствующий специфический опыт имеется. Когда планируешь начать?

— В понедельник, сразу же после занятий в Университете.

— Добро. Так и порешаем. Кстати, Петровы завтра идут на экскурсию по Кремлю, их я уже предупредил.

— Спасибо, Прохор!

— Отца благодари, он команду дал. Ты сейчас к себе? — воспитатель улыбался.

— Да. А что? — я заподозрил какой-то подвох.

— Ты в покои нашей Ведьмы загляни. — ухмыльнулся он. — Не пожалеешь!

И я действительно не пожалел — аккуратно отворив дверь, увидел, что вся гостиная Викиных покоев была завалена коробками из-под обуви, какими-то пакетами, туфлями, сумками и сумочками. А посреди всех этих модных аксессуаров на диване сидели две моих красавицы и примеряли туфли, одновременно успевая подбирать сумочки к туфлям в тон. Мое появление, понятно, осталось незамеченным.

— Не помешаю? — громко поинтересовался я.

— Заходи, Романов. — Вика даже не посмотрела в мою сторону, продолжая разглядывать у себя на ногах туфли ярко красного цвета. — Как тебе? — она встала и повернулась вокруг своей оси.

— Тебе очень идут. — я нисколько и не врал.

— А мои? — это была уже Леся, тоже вставшая и продемонстрировавшая туфли цвета беж на длиннющей шпильке.

— Великолепно! Как ты на них вообще стоишь?

— Я на них не только стоять могу, но ещё и ходить. — улыбнулась она. — Годы тренировок, Лёшка.

— Как себя чувствуешь?

— К вечеру легче стало. Пройдёт! — махнула рукой она.

«Как бы хуже не стало…» — подумал я, но улыбаться не перестал.

— Так, Романов, — заявила Вика, — посмотрел и хватит, бутик закрыт на технический перерыв на неопределённое время. Нечего подглядывать! А то завтра все наши наряды с Леськой для тебя сюрпризом не будут. А перестанем тебя удивлять, ты нас быстро разлюбишь!

— Полностью поддерживаю, Вика! — Леся кивнула.

— Вот что к чему? — деланно удивился я. — Это и есть загадочная женская логика, красавицы?

— Именно она. — Вика указала мне на дверь. — Просим!

— Ужин со своим шмотом не пропустите, красавицы! — не удержался я, и закрыл дверь «с другой стороны».

Спустя несколько мгновений в дверь с глухим стуком что-то прилетело…

Оказавшись в своих покоях, уселся в кресло, нырнул в темп и настроился на Лесю. Доспех девушки никак не изменился, а вот внутренняя решётка стала светится чуть ярче, да и её структура, по моим ощущениям, совсем немного уплотнилась, явно стремясь к правильной геометрической форме.

Вернувшись в свое обычное состояние, я задумался. Это что у нас получается? Судя по всему, Иван все же может каким-то образом править колдунов. Или это касается только близких родственников, то бишь, Алексии? Что он имел ввиду, говоря о неком блоке? И что дальше будет с Леськой? Как ей в таком состоянии продолжать гастроли? Сука! Одни вопросы, и никаких ответов!

Дверь в мои покои открылась, на пороге стояла Алексия.

— Леш, мне показалось, что ты меня звал. — на лице девушки читалась озабоченность.

«Твою же бога душу мать! Она что, меня почуяла?» — промелькнуло в голове.

— Тебе показалось, Лесенька. — как можно спокойнее ответил я.

— Странно. — нахмурилась она. — Вика тоже говорит, что ничего не слышала, а у меня было полное впечатление, будто