Киллиан, явно довольный судьбой директора по персоналу, принялся за трапезу. Гуманизм умер в нем еще раньше брезгливости.
Корд склонился к останкам своей жертвы, сложив руки на груди. Вспышка взрыва за мгновение сожгла все следы развернувшейся перед людьми расправы. Корд больше не видел себя в этом мире и ушел, прихватив вместе с собой всю грязь, которой люди его замарали… И в прямом, и в фигурально смысле. Демонстрация действия органической взрывчатки прошла успешно. Стена вновь потемнела, став глянцево — черной.
— Ну что вы, друзья мои? Почему не едите? Один молодой человек молодцом, — Лайтберин одобрительно кивнул активно работавшему зубами Киллиану.
— А мы никуда и не торопимся, — Айзек нехотя нанизал на вилку спагетти, не забыв прихватить и рагу. Джуд замер, заглядывая Райбергу в рот, будто от вердикта Эпоса зависела его судьба. Он смотрел за движениями челюстей Айзека, машинально кивая головой.
— Ну?
— Пфф, — Айзек вытер губы салфеткой. — Не додержал ты крольчатину… не додержал.
— Да ладно?! Эй, малыш, тебе понравилось?
Слова Киллиана вылетали из набитого рта вместе с кусочками пиши:
— Уку, офень потрафилось, — какой — то из кусочков речи Сивара угодил Айзеку на пиджак, и тот брезгливо его стряхнул.
— Что ты его спрашиваешь? Сколько томил? Час? А нужно было полтора. Глазурь неплохо получилась, да и ананасы с перцем хорошо гармонируют.
— Ничем вас, господин Эксперт, не пронять, — Лайтберин хлопнул по колену и улыбнулся. — Желаете получить обещанную добавку?
— Да что — то не сильно хочется. Прием, конечно, замечательный, но вот способ, которым мы сюда попали, немного смущает. Я бы с тобой с удовольствием посидел, поговорил и без штурма системы.
— Ты — человек занятой, Айзек, что я тебя отвлекать что ли буду своей болтовней?
— Это ты загнул. «Болтовней». Я тебя искал — искал, а ты все не хотел общаться.
Адмирал Оно швырнул вилку на середину стола, прервав диалог двух аргонавтов.
— Вы долго тут трепаться будете, как бабки в очереди? Если это последняя трапеза перед так называемым ритуалом, то нахер она мне не нужна.
Джуд вскочил с места и начал расхаживать по залу, активно жестикулируя и причитая:
— Какие беспардонный люди?! Накормил, напоил… — Киллиан заметил, как Айзек обернулся к Харуки и почти незаметно покачал головой, — а они: "Бу — бу — бу, нахер нам ничего не надо!" — вот и вся благодарность.
— Если не собираешься отдавать нас своим механическим дружкам, то говори, зачем нужны. А мы уж подумаем. Возможно, твое предложение померкнет в ослепительных лучах перспективы подохнуть от лучевой болезни, прогуливаясь по поверхности в загаженных кровью штанишках.
Лайтберин потрогал лоб ладонью:
— Ну вот, не дадут посидеть, поразмыслить… Когда мы стали такими практичными, когда мы разучились говорить за столом, произносить тосты?
— Наверное тогда, мой дорогой оратор, когда ты букашек этих человечеству предпочел. Неудивительно, что у тебя крыша — то немного отъехала, — Харуки крепко сжал столовый нож, еле сдерживаясь, от соблазна пустить его в ход.
— Друг мой, я тебе его в ухо воткну, ты донервничаешься. Не дури. Тебе опыт из фонаря под глазом не светит?
Оно сжал зубы, но все же положил нож на черную гладь стола.
— Так — то лучше, друг мой. Так — то лучше, — Джуд схватил свой стул и развернул его спинкой к столу. — Ну что ж, мои практичные друзья, раз вы хотите перейти к делу, значит к делу. Суть разговора настолько вульгарна, что не стоит особого внимания.
Лайтберин изобразил брезгливость на лице и залил ее глотком вина:
— Чего может требовать такой простой, маленький человек, как я, получив власть над такими важными персонами? Естественно, шпионаж, — Джуд поморщился. — Я, конечно, понимаю, что использовать вас для шпионажа, это как воевать с туземцами ядерными бомбами… Ой, Стоп… Мы ведь так и делали? Ну, в смысле, мы — люди. Значит, все сходится.
Лайтберин задумчиво посмотрел в потолок. Его губы безмолвно шевелились, будто он что — то считал.
— Да, все правильно. Так вот, выбор у вас какой: или я получу информацию о обладателях допуска первой степени или… или я вас отпущу. Ну, естественно, вначале вы у меня станете хлопушками, из которых при моем желании полетит веселое такое красненькое конфетти.
Он развел руки в стороны и изобразил взрыв. В комнате повисло молчание. Вилка мерно крутилась в пальцах Айзека. Эпос думал.
— Какая первая степень? — Райберг повернулся к Харуки и пожал плечами. — Ты знаешь про таких? Я вот их и не видел.
— И я нет, — адмирал качнул головой.
Джуд ловко подхватил нож и воткнул его в стол. Когда он убрал руку, из столешницы виднелась лишь рукоятка столового прибора.
— Вы, ребятки, шутить со мной изволите? Про обладателей первой степени доступа мне ничего доподлинно неизвестно, а вот сошек поменьше я знаю… Допуском второй категории обладает порядка двадцати чиновников разной степени мразотности. Мне, к сожалению, не удалось застыть момент, когда ты, дорогой Айзек, выслужил себе такой. Ну, точнее сказать, я на том моменте посыпался, когда ты, сука, положил пол системы.
Джуд обломил рукоять ножа и убрал руку со стола.
— Так что не надо мне тут рассказывать… Я должен знать, с кем из командования вы контактировали.
Прядь волос упала на искаженное гневом лицо Джуда. Он легко смахнул ее в сторону и развернул стул обратно.
— Вы подумайте, я не тороплю, у нас еще осталось главное блюдо. Я сейчас про духовную пищу, естественно. На вас, неблагодарных, я свои кулинарные способности больше тратить не буду.
Он налил себе вина и вновь отдал команду стеновой панели. Гигантское окно стало прозрачным. Пара соперников, примерявшихся друг к другу на заснеженной поверхности Леса Самоубийц, приковала к себе внимание пятерки ужинавших. Корд, решивший упокоиться на своей мертвой родине, был меньше того, что расправился с чиновником из пояса Дита, но все равно превосходил размерами любого нормального человека более чем в полтора раза. Проблема механоида заключалась в том, что его соперником был
