— Три… Два… Один.
Харуки вскинул руку, и сгустки плазмы проторили «Регулам» дорогу, прожигая толстый метал, как лист бумаги. Путь был открыт.
— Вперёд, — Айзек махнул рукой, и Киллиан с Кохитсуджи бросились ко входу. Следом, обгоняя пару комплектов брони, полетела граната, подгоняемая зычным окриком Эпоса. Подбегая к самому краю парапета, которым кромка второго этажа отделялась от прогала в центре зала, до Киллиана дошел смысл брошенной Райбергом фразы. Окрик был обращён к нему.
— Поглощение, идиот!
Он совсем забыл снизить чувствительность звуковых и визуальных сенсоров. Уже прыгнув вниз, в момент короткого полета к первому этажу, мемор начал отдавать лихорадочные команды броне, но было уже поздно. Граната долетела до пола и разорвалась, породив белый шум. За короткое мгновение пока автоматика брони сама не среагировала на внешние раздражители, вспышка гранаты смогла окутать сознание Киллиана непроницаемым белым саваном… Он не видел и не слышал. Он лишь чувствовал. Чувствовал боль. Это был похоже на декомпрессию, которую он пережил в кабинете Кор, он, Галлера, только без экстремальных последствий для организма. Он не чувствовал полосок крови на своих ушах, не чувствовал, что глаза его хотят разорваться. Он ощущал эту вспышку уколом тысячи игл, впившихся в его мозг. Следом за болью пришел удар — Киллиан все — таки долетел до пола. Ослепший, потерявший слух, он попытался встать, на боль бросила его на пол, приказав лежать. Белая пелена не желала расступаться, продолжая жалить дезориентированное сознание мемора, пока что — то не кольнуло его в руку. К тысяче ментальных игл, терзавших его разум, добавилась ещё одна — реальная. Он почувствовал, как в месте укола занимается спасительный пожар инъекции. Броня была сообразительнее человека и, не дожидаясь команды, начала колдовать над контуженым сознанием. Жаль, что она сама не могла вывести его из зала, где вот — вот должен был возобновиться бой. Это пришлось сделать кому — то другому. Киллиан почувствовал, что его тащат. Ощущение, что это уже когда — то с ним случалось, накрыло Сивара с головой. Его обессиленно тело куда — то тащили, а он не мог пошевелить даже пальцем. Проверка, устроенная мемору Айзеком на Топазе, встала у него перед глазами. Казалось, что стоит его зрению вернуться, и он увидит перед собой довольную морду корда.
Реальность оказалась куда суровее. Что такое какой — то убогий механоид, по сравнению с разъярённым Экспертом по экстренным ситуациям? Волна огня, просочившаяся в тело Киллиана через укол, добралась до глаз и начала пожирать белую пелену, показав Сивару его спасителя. Айзек схватил его за шиворот и что — то кричал, но Киллиан не мог разобрать ни слова, пока огонь инъекции не добрался до ушей.
— …надо было тебя там оставить, придурок. Вояка херов. Как вас только учат…
Киллиан натужно моргнул и попытался встать. Не сразу, но он все же сумел подняться, оглядевшись вокруг. Всем четверым членам отряда удалось преодолеть злосчастный зал. Маневр Эпоса удался. Коридор, укрывший четверку от боя, вновь возобновившегося после нескольких секунд простоя, уходил влево в нескольких десятках метров. Туда Эпос и повел троих ведомых, продолжая костерить на чем свет стоит умственные способности мемора. Доки были уже близко. Преодолев почти всю дистанцию до поворота, полупрозрачная Мистерия Эпоса резко затормозила, заставив людей сгрудиться. Золотая точка на карте призывно моргала в полусотне метров за поворотом. Эпос медленно подошёл к ответвлению коридора и поднес руку к самому краю стены. Крохотный щуп на секунду выскочил из перчатки Мистерии и дал картинку происходящего за углом. Изображение вспыхнуло на внутренних поверхностях забрал членов отряда. У входа на посадочную площадку дежурил три механоида.
— Ничего они не знают про Джуда, иначе поставили бы в охранение бойцов, — Харуки мысленно выделил на изображении элементы, свидетельствующие о принадлежности кордов скорее к техникам или учёным, нежели к воинам.
— На счёт три, прикрой меня, — Айзек не стал мешкать и решил действовать. — Раз, два, три…
«Архонт» и «Мистерия» почти синхронно выскочили из — за угла. Оружие в руках адмирала плевалось плазмой, залив коридор зловещим синим светом. Нестандартная винтовка Эпоса исторгла из себя нечего странное. Это было похоже на рой постепенно разлетающихся в стороны мух. Они летели значительно тише плазмы и даже предоставили высунувшемуся из — за угла Киллиану возможность себя разглядеть. Крохотные точки — пчелки развернулись в едва различимую цепь где — то на середине своего полета. Между ними установилась связь, и условная сеть превратилась в реальную. Несколько десятков пересекающихся лазерных лучей начали наращивать скорость, устремившись к своим жертвам. Корды, отвлеченные выстрелами Оно, слишком поздно обратили внимание на незримого ловца. Спастись от сети можно было только бегством. Найдя сопротивление в лице трёх тел механоидов, сеть чуть замедлилась, но все же продолжила движение. Через секунду на пол коридора, из противоположного конца которого уже спешил отряд в интеллектуальной броне, упали ровно нарезанные кусочки инопланетных металлов и тканей. Сеть, найдя себе поживу, свернулась, упав возле обрубков кордов несколькими десятками рыжих бусинок. Последняя преграда на пути к корвету адмирала рухнула. Отряд ворвался на посадочную платформу, представлявшую собой небольшой по космическим меркам ангар…
Четыре человека в интеллектуальной броне застыли у входа. Они, как охваченные параличом, не могли сойти с места. Причиной тому был человек, сидевший на железной бочке в пяти метрах от входа на платформу. За его спиной не было десятков плазменных турелей и стволов лучевиков. Его не охраняла толпа кордов, и он не держал в руках нейтронную бомбу. Его спокойный и уверенный вид выбил вбежавших из колеи. Киллиан смотрел на этого человека и не верил, что современные передающие устройства могли так сильно искажать изображение. Он десятки, а возможно и сотни раз видел лицо этого человека в новостных лентах. Но ни одно из этих изображений не смогло передать его истинный облик. На его ногах были высокие — значительно выше щиколотки — армейские сапоги. Черные брюки и рубашка прятались под элегантным серым
