— Как же быть? — опечалился король.

— Я отдам их тебе, но только с уговором, — отозвался голос.

— С уговором? — переспросил король.

— Да, — ответил тот же голос. — Отдам я их за первую живую душу, что на пути твоем встретится, когда домой вернешься.

«Первой мне навстречу собака моя охотничья выбежит, — подумал король. — Жаль с ней расставаться, но еще хуже будет, коли дочь моя от тоски зачахнет».

— По рукам! — согласился король.

— Тогда и золотые листочки, что играют и поют, — твои, — обрадовался принц Хатт. — А не сдержишь слово — опозоришься навеки, прослывешь человеком без чести и совести.

— Даю слово чести! — пообещал король.

И снова протянул к волшебным листочкам руку. На этот раз ветка не отклонилась. Сорвал ее король, вскочил на коня и домой помчался. Ветку в руках держит, а золотые листочки на ней играют и поют. И чудится всем, будто арфы со скрипками играют, а птицы им вторят, заливаются. До того весело! Кони и те в пляс пустились!

Пока король на ярмарку ездил, дочки дома сидели. Младшая шила, вышивала, а сестры ее все в окошко глядели — отца поджидали. И разговоров у старшей со средней только и было, что о подарках, которые он привезет.

Вот уже смеркаться стало, младшая вдруг и говорит:

— Выйдем, сестрицы, на дорогу батюшку встречать!

— Неохота в темень выходить! — молвила старшая. — Да и ты лучше дома останься!

— Еще чулки шелковые вечерней росой замочишь! Лучше не выходи! — сказала средняя.

Не послушалась младшая сестра. Накинула плащ и пошла отцу навстречу — до того соскучилась.

Идет и слышит вдруг: кони скачут, оружие бряцает. И еще — будто арфы со скрипками играют и птицы поют. До того сладко! Поняла принцесса: то отец ее едет и три золотых волшебных листочка везет. Обрадовалась она, навстречу королю поспешила, на стремя его коня встала, обняла отца и говорит:

— Спасибо за подарок!

Испугался король, лицом побелел. Ведь первая живая душа, что ему дома встретилась, была вовсе не собака охотничья, а дочка его любимая! И, стало быть, ее-то он и должен принцу Хатту из Подземного королевства отдать.

Молчит король, слова вымолвить не может. Перепугалась тут дочка и спрашивает:

— Что с тобой, батюшка?

Молчал король, молчал, а под конец рассказал ей все, как было, и говорит:

— Должен я за эти три золотых листочка тебя принцу Хатту из Подземного королевства отдать. Только я этого не сделаю. Пусть даже человеком без чести и совести прослыву!

— Нет! — твердо молвила принцесса. — Слово — оно слово и есть, особенно королевское. Пусть никто не скажет, что отец мой ради меня слово свое нарушил. Вези меня к принцу. Не думала я с тобой расстаться, да сама виновата! Ведь это я тебя просила три золотых волшебных листочка мне подарить! Знать, такова моя судьба!

Ничего не сказал ей в ответ король. Посадил дочку на своего коня и назад, на зеленый луг, поскакал. Обняла отца принцесса, поцеловала и наземь соскочила, королю рукой машет. Повернул он коня и во весь опор домой помчался. Тяжко у него на душе. Ведь неведомо кому дочку любимую отдал!

А принцесса села на зеленую траву под ореховым деревом и горько-горько заплакала. Разверзлась вдруг под ногами ее земля, и опустилась принцесса в подземный зал, огромный-преогромный. В таком ей еще бывать не доводилось! Разукрашен зал золотом, серебром, каменьями самоцветными. На окнах занавеси, шелком шитые, в серебряных светильниках тысячи свечей горят. Но ни одной живой души не видно.

Вдруг погасли свечи, и стало в зале темно-претемно. Слышит принцесса: отворилась дверь, и кто-то легкими шагами подходит к ней, а нежный голос говорит:

— Здравствуй, принцесса! Я принц Хатт из Подземного королевства. И зла тебе не желаю.

Как услышала она его голос, страх с нее как рукой сняло.

— Сядь! — попросил принц Хатт. — Расскажу я, почему причинил тебе и отцу твоему такое горе. Я — сын могущественного короля, а три сестры мои — королевы. Но, на беду, пожелала одна злодейка-ведьма меня в мужья взять. Отказался я, и тогда наложила она на меня страшное заклятье: ни один человек не должен меня видеть. А если кто глянет, ведьма тотчас надо мною власть возьмет. Спасти меня может только юная красивая девица. Коли не станешь любопытствовать, каков я с виду, да судить-рядить обо мне с людьми, коли станешь мне верной женой, я от ведьминого заклятия избавлюсь. Неволить тебя я не стану. Можешь, когда пожелаешь, к отцу вернуться.

И стал вдруг принц Хатт принцессе до того мил, что взяла она его за руку и молвила:

— Буду тебе верной женой. А каков ты с виду, мне все едино.

Обрадовался принц Хатт, и зажили они с принцессой душа в душу, весело да счастливо. Правда, многое было не так, как бы им хотелось. Что ни день, принц ранним утром — еще до того, как свечи и огонь в очаге зажгут, — из дому уходит. А к вечеру, когда в зале снова темно становится, возвращается.

Принцесса одна день-деньской сидит, мужа поджидает. Но стоит ей что-нибудь пожелать, все тотчас сбывается. Загрустит принцесса — три золотых волшебных листочка всегда рядом, возьмет она их в руки — и снова весела и счастлива.

Но еще счастливей стали принц Хатт с принцессой, когда у них сынок родился. С утра до вечера играла и забавлялась с ним принцесса.

Так и год минул. Однажды вечером принц поздно-поздно домой вернулся.

— Где ты был? — спросила принцесса.

— В королевство батюшки твоего наведался. Узнал, что обручился он. Завтра свадьба. Коли хочешь, можешь на свадебный пир поспеть. И сынка с собой возьми. Только уговор: обратно ко мне воротиться!

— Неужто я домой, к мужу моему милому, не вернусь?! Да как тебе такое в голову прийти могло?! — спрашивает принцесса.

Обрадовался принц Хатт ее речам. А наутро снова, по обыкновению своему, исчез. Принцесса же стала в дорогу собираться: платье лучшее надела, уборы драгоценные. И сынка в рубашку, шелком шитую, нарядила.

Разверзлась земля над их головами, и вынес ветерок мать с сыном на зеленый луг. Тут, откуда ни возьмись, — стук-постук — шестерка вороных карету золотую примчала. Села принцесса в карету, сынка на