— А чем ты занималась у себя? Что ты делала, на что жила? — заметил Кан на мои сомнения.

— Училась, мне платили стипендию. В свободное время была танцовщицей в нашем ансамбле, ездили с гастролями, за это тоже получала деньги, хоть и мало, но нам с тетей хватало.

— Танцовщицей? — Кан усмехнулся. Невысокого он обо мне мнения. — За это еще и деньги платили?

Мне совсем не понравилось выражение его лица.

— А ты думаешь это так легко стоять у станка по четыре часа, затем репетиции и еще концерты, — возмутилась я.

— Что значит стоять у станка?

— Ну как я тебе это объясню. Это надо показывать. Я здесь ничего похожего не видела, даже заборов нет.

Злость улеглась. Что он знает о моем мире? Это для меня там все привычно. А для него — оборотни, веды, Властители. Мы с ним слишком разные, чтобы понимать друг друга.

Кантос же ухмыльнулся и сказал:

— Пойдем, есть тут заборы. Покажи мне, что такое стоять у станка.

Завтракать мы закончили, он расплатился за еду — несколько медных монет. А я снова опечалилась. Вот и выяснила, что денежная система здесь существует. Надо решать, как добыть денег. Бор говорил можно обереги продавать. Пояс и украшение с платья жалко. Что значит каждый узел в плетении — не знаю. Похожи на древнерусские руны. Но что они означают — только веды, и Боги знают. Одних рун слышала более ста сорока штук. А может и еще больше.

Мы прошли до конца деревни, где действительно было огороженное место. А там… это напоминало стадион. Здесь тренировались воины. И выезжали лошадей. И тавросы здесь тренировались, и в стрельбе и в прыжках. Было что-то похожее на полосы препятствий. Перекладины, что я увидела были конечно не хореографическими станками. Но вполне могли в этом качестве подойти. Перекладины и стойки на разном уровне, некоторые даже похожи на наши разновысокие брусья. Вот тебе и деревня! Да здесь полк можно тренировать на ловкость, выносливость и боевые качества.

Я посмотрела на это великолепие. Сняла плащ. Осталась в лосинах и маечке с кардиганом. Подумала и сняла последний. У Кана его раскосые желтые глаза за пределы висков чуть не вылезли, хотел мне запретить такое непотребство. Ага, как же. Соскучилась я по репетициям. Привыкла постоянно поддерживать форму. Чтобы мышцы были в тонусе. Два дня не позанимаешься — уже заметно. Я даже в Крым когда на отдых ездила — искала уединенные места для занятий. Ну и люблю я это, не только из-за тонуса.

Оторвалась я по полной! Упражнение у станка показала, на шпагате посидела, разные растяжки продемонстрировала. Даже на брусьях простенькую комбинацию навертела. Впервые за эти дни вздохнула полной грудью. Это было невероятно — заниматься не в зале пропахшем потом от постоянных тренировок, который не выветривался даже при открытом окне, а на свежем воздухе. Казалось, сам ветер помогал мне выполнять необходимые движения. На брусьях ощущала себя птицей в полете, не думающей о следующем движении. Никогда не была особо умелой в этих упражнениях. Только в пределах институтской программы. Тренировалась больше для себя, чем по необходимости. А так как была легкой, пластичной и растянутой в нужных местах — кое-что у меня получалось. Но сейчас могла бы выступать за олимпийскую сборную, такое получала наслаждение. А под конец на радостях — простенький, но эффектный танец исполнила. Самое удивительное — даже не особо и вспотела, так, слегка. Внутри у меня как будто полыхал огонь, вращался вечный двигатель, и пропеллер за спиной от Карлсона. Я с трудом смогла остановиться.

Вот это да! Да здесь пол-деревни собралось и на меня глазеют. Молча. Не понять — осуждающе или нет. Слишком далеко. Быстро платье назад. Сделала для их удовольствия прощальный реверанс. Накинула на себя плащ, да еще и капюшон на голову натянула, пониже. А то может у них запрещены такие показательные выступления. Это же не современная Земля. Может здесь за это на кострах жгут.

— Прости, Кан, увлеклась. — прошептала краснея. Он схватил меня, посадил на себя и мы быстро поскакали из деревни. Вещи он уже забрал.

А, плевать. Хорошее настроение от подзарядки он испортить мне уже не сможет. Да, я такая. Мне нужно движение, танцы и свобода. Я не могу сидеть в клетке, пусть и золотой, как их женщины. То, что я была такой тихой и покорной — это от стресса. Только эмоции иногда вырывались из-под контроля. Да, я хрупкая, нежная, может изнеженная, но слабой меня назвать нельзя. Не каждый выдержит такой нагрузки для тела. Пусть моя сила заключается в выносливости, а не физических составляющих. Нет у меня накачанных мышц. Зачем они мне. Зато я легка на подъем, юркая, гибкая, а это тоже многое значит. Помню, на спор пролезла в форточку в бельэтаже, в которой мальчишки младше меня застряли. Хотя, о чем это я. Я сощурилась и посмотрела на ласковое голубое небо. Оно уже не казалось мне статичным. Я ощущала потоки, движение воздуха, легкие облака не были невыразительными. Они казались неотъемлемой частью этого мира, несущими энергию. Птицы в небе исполняли грациозные, информационно насыщенные, танцы. Мне стал нравиться этот мир. Его природа, открытое пространство, его загадка.

----------------------------------

От автора:

Буду рада любой критике и отзывам — положительным и не очень. Поблагодарю за советы и ваше видение. Не говорю, что последую, но прислушаюсь.

Как вы думаете — стоит ли Славке поступать на обучение или справится и без этого?