Мы остановились спустя несколько часов возле придорожной харчевни. На изумленные и косые взгляды я больше не обращала внимания. Хозяин, подскочивший к нам принял заказ у яра Смирана, а меня с презрительной усмешкой провел внутрь. Время было далеко за полдень, народу в харчевне было много. Их внимание сразу было обращено на меня. На лицах людей были разные эмоции — от простого интереса, насмешки, до откровенно непристойных ухмылок.
Когда к столику подошла девушка за заказом, ничего изысканного — сок, суп с овощами по-деревенски, рагу, я попросила отвести меня умыться и показать туалет.
— Туалет на улице, умыться только в лохани, — хмуро и неприветливо буркнула девушка.
— Ода, — четко проговорила я, надоело играть в паиньку, надо расставить всё по местам.
Девушка непонимающе взглянула на меня. Не очень умная, не слишком воспитанная, четко следующая указаниям хозяина, так читалось в её сути.
— Ко мне обращаться — ода. Можно веда. — медленно проговорила глядя на девушку. — В твоем случае, ты должна сказать: туалет на улице, ода, я вам покажу. Или тебя не научили разговаривать с посетителями?
Девушка нервно и испугано сглотнула, оглянулась на хозяина. Тот не слышал о чем был разговор, смотрел все так же презрительно.
— Туалетная комната рядом, вода там есть, я вас проведу, ода, — тихо прошептала девушка. Скорее, она испугалась слова «веда», чем прониклась уважением к оде.
Когда я вернулась, около стола стоял хозяин. Я обошла его, спокойно села и стала есть.
— С каких это пор девка разъезжающая на тавросе, как его подстилка, стала одой, — почти выплюнул из себя он.
— С тех пор как разъезжает на тавросе из стражи Властителя. С тех пор как является воспитанницей Главы Стражи Властителя. Еще вопросы? Или хотите проверить мои слова?
— Нет… ода. — презрения в голосе не убавилось. К нему добавилась злость. Хозяин развернулся и отошел, но я заметила взгляд брошенный на один из столиков. Как раз тот, где сидели и непристойно ухмылялись высокородные. Обед был так себе. Так что показывал свой гонор он зря.
Выходя, я ожидала еще какой-нибудь пакости. И не ошиблась. Меня схватили и приложили со всей силы спиной к стене.
— Ода, значит. И воспитанница. И как же тебя твой таврос воспитывает, — высокородный щеголь медленно провел рукой по плечу, шее, затем спустил её к груди. — Так? Или так?
Он впился в мои губы зло и грубо, а рукой сжал грудь. Как будто змея прикоснулась и паук прополз по мне. Я почувствовала отвращение и тошноту. А еще страх. Но именно они, что странно, придали силы и твердости, и злости. Страшный коктейль! Не хотелось испытать на себе всю прелесть его «любовного» пыла. Со всей убедительностью я пнула его коленом. Слава Богам, это помогло от него освободиться. Надеюсь, на несколько дней девушки тоже избавятся от его общества.
— Вот так! — сказала я, и для ясности урока заехала ребром ладони по шее, пока он согнувшись и не по джентльменски ругаясь стоял передо мной. Надеюсь, я его не убила. У него такая шея, что моей ладонью не перешибешь, даже со злости. Огромное спасибо дяде Володе, соседу и хахалю тетушки, который три дня подряд мучил меня по её просьбе, вколачивая основы самообороны. Основы, конечно, громко сказано. Но возможные действия на наиболее уязвимые точки тела мужчины выучить заставил, почти до автоматизма.
Как оказалось, хозяин вышел понаблюдать, как идет моё воспитание. Глаза его расширились, когда он натолкнулся на мой свирепый взгляд.
— Проверка закончена? Или ты хочешь её продолжить?.. — Боги, ну кто меня за язык тянет, ведь я показала всё свое умение. На большее при всем желании не способна, а с бугаем стоящим передо мной справиться не смогу, он меня как муравья размажет по земле. Но меня уже понесло во всю прыть. Я не могла остановиться:
— Маленький подарок от меня. Для вас обоих. За ваше примерное поведение. — Я нашла нужные нити у одного, потом у другого. Да, подарок им пригодится.
Страх в глазах хозяина стал почти осязаемым. Воздух вокруг него вибрировал, сплетался узлами. Он был не прозрачным, а едва видимого белесого цвета. Как зарождающиеся облака на небе. И тут наступил откат и осознание совершенного. Меня стало трясти. Что я наделала! С каждым днем я меняюсь и становлюсь все более жесткой в отношениях с людьми. Сначала мой наезд на тавросов, теперь «подарок» этим двоим. Да, возможно они этого и заслужили. Но я чувствую изменения в себе, в своей сути. Именно изменение дало откат. Может, я просто переволновалась? Из-за волнения и тревоги за Канлока стала вспыльчивой и жесткой? Не может быть, чтобы я так изменилась за месяц проведенный в этом мире.
Я с облегчением услышала перестук копыт и покашливание сзади. Такое же облегчение было и на лице бугая. Видимо, он тоже не сразу заметил, что таврос наблюдал эту сцену. Очень интересно. Хозяин действительно меня боится? Я вгляделась ему в лицо. Воздух вокруг него успокоился. И мне самой стало страшно.
— Стакан воды, чистой, быстро, — хрипло бросила хозяину и увидела, как он стремглав помчался выполнять поручение.
Я выпила глоток, он показался горьким и зачумленным. Тошнота подступила к горлу. Тогда я прополоскала водой рот несколько раз, сплевывая на землю. Почувствовала облегчение. И уже с удовольствием допила воду.
— Ода Владислава, тебе помочь, может объяснить желающим еще что-то? — послышался спокойный голос Симона. Нотки удовольствия и одобрения я в нем все же уловила.
— Нет, спасибо, яр Смиран, думаю хозяин и его друг получили все ответы на свои вопросы, — меня потряхивало, но я, улыбаясь, повернулась к тавросу. Как же я рада его видеть. Он островок стабильности, несмотря на суровый и отстраненный вид, где я могла спрятаться и передохнуть.
В этот раз Симон не ждал пока я вскарабкаюсь. Он подал мне руку и втащил к себе на спину. Я не стала садится боком. Я была эмоционально опустошена и сил на это не было, осталось равнодушие ко всему окружению.
Некоторое время мы медленно молча ехали.
— С тобой одни неприятности, ода, — обратился ко мне
