- Я ученик художника. Но о таком цвете, слыхом не слыхивал. Что же это за цвет такой.

  Ярис посмотрел на молодого художника и как бы продолжил свой рассказ:

  - Кто что говорит об этом цвете. Наверное, он ближе к красному цвету, но то, что человечьи глаза его не видят, это точно. Его могут видеть волшебники, но не все. Говорят, что этот цвет видят драконы. Некоторые художники говорили, что видели этот цвет, но их очень мало. Из красок, существующих на Тигее, невозможно воссоздать этот цвет. И очень редко его видят мечтатели на закате. Малый миг, тонкая полоска горизонта окрашивается невероятным цветом и сразу же потухает.

  Успевший сесть на своё место ученик художника, смотря в окно, на садящийся за горы Глаз Яара протянул:

  - К Р А С И В О!!!

  - Красиво!

  Ярис помолчал, и продолжил:- Жил парень с родителями в своём рыбацком селе и горя не знал. Рыбы в прибрежных водах было много, и отец парня часто продавал свой улов в близ лежащем городке. А огородик давал достаточно продуктов, что бы запасти их на зиму.

  Только так продолжалось не долго. В одну овсень в городок пришёл караван с несколькими больными людьми. И начался в городке страшный мор. Люди умирали прямо на улицах. Пришла болезнь и в рыбацкое село. Всё село вымерло за мэссалисб. Остались только парень, да его мамка. Они тоже заболели, но почему-то выжили, отец умер одним из первых.

  Мэссалис болели мать и сын. А потом болезнь ушла, как буд-то ничего и небыло. Только жуткая слабость напоминала о болезни. Оставаться в мёртвой деревне негоже для живых, в город, из которого пришла болезнь, тоже нет пути. Собрали тогда мать и сын по больше припасов и выжившую животину - овцу, двух кур, да петуха, и пошли к морю, где когда-то жил в ските отшельник, часто помогавший людям в окрестностях. Только умер он меэрис четыре назад. Так с тех пор и пустовал скит.

  Никто из окрестных селений не чинил разорения жилищу отшельника, все уважали его и то, что он делал для людей. Даже разбойники не чинили ему разорения. Баяли люди, что заговорен домик, и тот, кто станет разор чинить, помрёт в страшных муках. И стоял маленький домик в полном порядке, будто ждал чего-то. Даже огородик не сильно зарос.

  Пришли мать с сыном к пустующему жилью. Неуютно тут, пусто. В домике ставни закрыты, дверь добротная кольями подпёрта. Сыро и темно. Снег мелкий и колкий. Море тёмное и тёмный лес поодаль.

  Встала женщина напротив двери домика, чуть поодаль и поклонилась жилищу. Мальчик, смотря на мать, тоже поклонился. А женщина сказала, обращаясь к дому:

  - Не из праздного любопытства пришли мы к тебе, а по нужде великой. В деревне нашей все мёртвые, а живым с мёртвыми негоже жить рядом. Впусти жильцов новых. Будем жить, да хозяйство поднимать.

  И как волшебство снизошло на дом. Полыхнул из-за туч луч Глаза Яара, осветив и домик, и море, и лес. Всё стало другим - как будто близким и родным. По вершинам лесных великанов прошелестел ветер. Сами собой упали колья от двери и дверь широко распахнулась. Женщина и мальчик поклонились дому еще раз и вошли внутрь.

  Внутри всё было в идеальном порядке. Полка с книгами, красный угол со статуэткой Яара, письменный стол с бумагами, печь, дрова под ней. На печи трут и кресало. Казалось, что вот сейчас откроется дверь, войдёт отшельник в тёплом плаще и спросит: "Ну, зачем пожаловали?" только нет его давно. И пыль кругом.

  Женщина поставила статуэтку Моон в красный угол к статуэтке Яара.

   За домиком обнаружился маленький уютный хлевок, со стойлом для коровы и загоном для поросят.

  Вот так и стали мать и сын хозяйничать в старом ските отшельника. Чего недоставало в хозяйстве - ходили в деревню в свой прежний дом. И почуяв обитаемое жилище, потянулись к ним животные, хозяева которых уже никогда за ними не присмотрят. Сначала пришла тощая корова, потом лошадь под седлом с притороченным оружием, долго ходила болезная, под седлом уже язвы от пота появились. И две козы. Пришлось из деревни заготовленное на зиму сено везти, заодно и инструмент прихватили, и припасы оставшиеся. Худо- бедно, но обустроились, а даже не худо и совсем не бедно. А благодарная лошадка, за оказанную помощь готова была работать без отдыха, только бы отплатить новым хозяевам добром за добро. Кони - умные животные и умеют быть благодарными. Быстро всё наладилось.

  Женщина немного знала руны и умела читать. Поэтому они и поняли, что книги и бумаги старого отшельника очень важные, про болезни людские, про травы лекарственные, по истории стран и легенды Тигеи. Мать сыну даже что-то пробовала читать и показывала руны. Так они и прожили зиму. Постоянные тренировки в чтении дали большие результаты и оба стали бегло читать книжное руническое письмо. Даже начали читать книги по медицине и травам. Нашли и болезнь, погубившую их деревню и как от неё лечиться.

  Парень очень пожалел, что отшельник не дожил до того дня когда в город и окрестные деревни пришла беда. Некому было лечить людей, или хотя бы подсказать, как лечиться.

  Как-то выйдя к морю и смотря на закат, вспомнил он всех друзей, знакомых, вспомнил отца. И так нахлынуло на него, что слёзы сами покатились из непослушных глаз. Пообещал он тогда сам себе, что выучится по книгам отшельника, и станет помогать людям так, что никто не будет умирать от болезней рядом с ним.

  В этот самый миг, горизонт словно взорвался необычным светом. И тут же всё погасло, только обычное зарево заката окрашивало небо над морем.

  Прошло ещё несколько пенталис. Яровит вступил в свои законные права. Природа оживала после гимы. Парень решил съездить в мёртвую деревню поискать пилу, топор и мелкий столярный инструмент. Всё это было в кузне у умершего кузнеца. Мать строго настрого просила попросить у кузнеца то, что нужно и оставить подношение, пару ржаных лепёшек в благодарность. И взять только тогда, когда почувствуешь, что можно взять. А если будешь чувствовать натянутость и нежелание мёртвых, то лучше уйти, ничего не взяв.

  Подъехав к мёртвой деревне, он увидел, что вся деревня сгорела дотла, ничего не осталось, даже печи превратились в простые кучи глины. Мёртвые забирали с собой хозяйство в верхний мир, и только кузня стояла на отшибе деревни нетронутая огнём.

  Прошение было принято благосклонно. И когда у парня потеплело на душе, он зашёл в кузню и нашёл всё, что было нужно. Навьючив поклажу с инструментом на лошадь,