— О, Господи, — выдохнула я, вертясь по сторонам, — это и есть Надмир?
Ксандер кашлянул:
— Ну, это лишь часть Надмира. Секторов много, но мы не взаимодействуем друг с другом.
Хм, интересно. На Земле люди постоянно путешествовали в разные страны.
— А почему нет? — решилась спросить я.
Он пожал плечами.
— Путешествовать в другие секторы опасно и трудно. На самом деле, нам гораздо проще перемещаться на Землю. А другие сектора Надмира населяют очень опасные существа, несовместимые с нами. Считается, что народ Дрэго раньше жил в другом секторе.
Как круто! Хотелось узнать все.
В середине огромного металлического диска, на котором мы стояли, располагался световой транспортер. По трем сторонам диск окружали три разных пейзажа.
— А как называется эта земля? — указала я рукой на тесно стоящие друг к другу исполинские деревья.
— Дом Лейтс, — ответил подошедший к нам Чейз, — это наша с Майей земля.
Дом Лейтс населяли человекоподобные деревья, вспомнила я из краткого экскурса Майи. Но все равно не понятно, что это на самом деле значило. Как дерево соединяется с человеком?
— А эта? — перешла я к территории гор и зеленых долин.
— Дом Даркен, — глядя на свою землю, ответил Лексен.
Естественно, лучшее я оставила на потом. Повернулась к огромному отрезку водной глади. Волн, как на Гавайях, не было, но так и хотелось подбежать к краю платформы и броситься вниз. Вода так и звала меня…
— Дом Роял, — прошептала я.
Стоявший рядом Ксандер тихонько зарычал. Казалось, звук возник в самой глубине его существа.
— Да, это наш дом.
«Наш» прозвучало так просто… но меня будто бетонной плитой придавило. Наш дом…
Чтобы тут же радостно не разреветься, я постаралась отвлечься.
— А где дом Империал? Кто-нибудь слышал что-нибудь от Дэниела или Калли?
— Она в порядке, — мгновенно отозвалась Эмма, — Дэниел связался с Лексеном через сеть минуту назад. Сказал, что ей просто нужно еще несколько часов отдыха. А затем они присоединятся к нам в Доме Даркен.
Я почувствовала неимоверное облегчение. Все это время переживала за ее состояние.
— Отлично, но все же, где их земля?
На этот раз ответил Ксандер:
— Ну, это, ведь, загробный мир, так что… — он замолчал и показал на диск под ногами, — под землей.
Ладно. Поняла — отстала. Надеюсь, мне там не придется оказаться.
— Как будем добираться в дом Даркен? — спросила Эмма Лексена.
— Через транспортер, — тут же ответил он, — сэкономим время. К тому же, отец сказал, что хочет обсудить со всеми нами что-то срочное.
Эмма подалась вперед:
— Только не говори, что что-то случилось с Джеро, Стар, или Эмброй!
Никого из них я, естественно, не знала, но эти Даэлайтеры явно дороги Эмме. И, по какой-то дурацкой причине, они тут же стали важны и для меня.
— Или с моими родителями? — почти взвизгнула Майя.
Лексен покачал головой и прикоснулся к Эмме и Майе, чтобы те успокоились.
— Нет, с нашими родными все в порядке. И с твоими родителями, Майя, тоже, — быстро ответил он. — Отец сказал, что причин для паники нет, но у него может быть важная для нас информация.
Они обе успокоились. И я тоже.
— Тогда нужно поторопиться, — ответила Эмма, — Роланд бы не стал торопить нас без важной причины.
Лексен ничего не ответил.
Следующий прыжок через транспортер оказался куда короче. Нас забросило прямо в дом Лексена. Точнее в маленькую темную комнатку в его доме. Мы вошли в основную часть, и я офигела: наверное, так и живут все принцы. Много открытого пространства, дорогая, скорее всего, сделанная вручную мебель. Одна я бы тут сразу же заблудилась.
— Отец ожидает в основной столовой, — сказал Лексен. Мы поднялись на следующий этаж. — Нам сюда.
Первое, что я увидела сквозь приоткрытые двойные двери — огромный стол. За ним одновременно могли разместиться человек пятьдесят, а то и больше. Темная столешница, сделанная из цельного куска дерева, с резными ножками. Вокруг него стояли стулья с высокими спинками, тоже украшенные резными деталями.
В таком зале, наверное, устраивала бы приемы сама Королева Англии. Мне тут же стало не по себе. Ноги сами по себе замедлились. Не в своей тарелке я чувствовала себя везде, кроме океана, а уж об этом месте и говорить нечего.
Шедший немного впереди Ксандер заметил, что я переминаюсь возле двери. Он вернулся ко мне.
— Ты чего? — спросил он, слегка склонив голову.
Я покачала головой.
— Да, просто не привыкла к такому.
Врунья года.
— У меня даже обуви нет, — проглотив комок, добавила я.
— О, с этим я помочь могу!
Энергичный голос принадлежал красивой девушке с длинными волосами. На ней было элегантное платье по колено, и туфли на каблуках. Вырез «лодочка» подчеркивал ее плечи. Кажется одежда и обувь дизайнерские.
— Пойдем, у меня точно найдется что-нибудь для тебя, — протянула она мне руку, — я для всех хранительниц одежду подбираю.
— А? — засомневалась я и глянула на Ксандера. В это время сознательная часть меня изо всех сил орала — ни в коем случае не полагаться на него.
— Это Стар, — улыбнулся он, — сестра Лексена. Она главная по моде.
Стар шлепнула себя по губам.
— Ой, прости. Столько о тебе слышала через сеть, будто давно знаю тебя.
Я гоготнула. Она моментально располагала к себе. Блин, мне бы так.
— Приятно познакомиться, я Эйва.
Она кивнула, ее глаза заблестели. Она оглядела меня с ног до головы.
— А ты выше, чем я думала, — сама себе сказала она, — стройная и подкачанная. Наверное, тебе по душе одежда, которую легко можно скинуть в воде.
— Так и есть, — перебила ее я.
— Какой у тебя размер обуви?
Я улыбнулась, но смогла сдержаться и не заржать.
— Обычно девятый. Иногда девять с половиной, в зависимости от бренда.
Она снова протянула руку, но Ксандер встал между нами.
— У Роланда есть для нас новости. Авалон тоже должна их услышать.
В ответ Стар несколько раз кивнула:
— Ага. Без проблем. Тогда выберу одежду и вернусь.
И так же молниеносно она исчезла.
— А она энергичная, — сказала я и глянула на место, где она только что стояла.
Ксандер согласился:
— Да, у нее воистину чистое сердце. Это редкость в любом мире. После смерти Марсила все Даркены в трауре. Радостно видеть возвращение хоть частички ее искры.
Представила, как эта милая, добрая, красивая девушка страдает, и в груди защемило. Некоторым лучше бы никогда не сталкиваться с тьмой этого мира, ведь они слишком нежны. Лексен — он куда более устойчив. Думаю, если он и показывал свои страдания, то лишь самым близким, например Эмме. Но чувства Стар были у всех на виду.
Только когда мы вошли вглубь зала, я заметила, что нас ожидал не один незнакомец. Первый очень напоминал Лексена: темные волосы, узоры
