— И давно ты сама по себе? — ее темные глаза понимающе смотрели на меня.
— С июня. Почти полгода.
Казалось, это произошло вечность назад, даже их лиц вспомнить толком не могла. Из моей жизни они самоустранились задолго до того, как физически оставили меня.
— И как ты все это время жила?
Вопрос с дальнего конца. Пришлось повернуть голову и посмотреть на него. Сколько бы ни старалась игнорировать Ксандера, какая-то сила вечно тянула меня к нему.
— Ну, они оставили немного денег. Работала на двух работах. В самом начале жила по разным друзьям, но потом со всеми рассорилась. Дальше спала на пляже… Ну, знаешь, чисто серферская жизнь.
Жизнь бездомного серфера. Он подозрительно сощурился на словах «со всеми рассорилась». Но надеюсь, расспрашивать не станет, а то от одного воспоминания о том, что меня чуть не изнасиловали, стало дурно. С самого начала меня напрягало, как Джозеф пялился на меня, и нет-нет, да старался прикоснуться. Но тогда решила, что, по крайней мере, не придется спать под открытым небом. Ну и старалась как можно чаще избегать его. Но однажды он дико нажрался, и даже закрытая на замок дверь в мою комнату его не удержала.
Той же ночью я свалила, и больше никогда не возвращалась.
— Больше ты не одинока, — пообещала Эмма, и я с облегчением отвернулась от внимательного, сверлящего взгляда Даэлайтера на дальнем конце ряда, — несмотря на все ужасное, что натворил Лаус, и потерю… Марсила, — она запнулась на имени и продолжила, — есть мы. Мы команда.
Майя и Чейз немного рассказали об убитом во время боя с сопротивлением брате Лексена. Судя по тому, как трудно им было о нем говорить, это была большая потеря. Страшно даже подумать, что один из людей в этой комнате мог так же пострадать. Хоть я и знала их всего-ничего, но буду оплакивать гибель каждого.
— Во мне сейчас столько эмоций, — больше не в силах скрываться, призналась я, — если не считать всей этой заварухи с Лаусом, знакомство со всеми вами кажется какой-то сказкой, в которую трудно поверить. Поэтому возникает желание отталкивать вас и дальше. Но… я устала от вечной борьбы.
Показать свою уязвимость чертовски страшно, но я чувствовала, что единственный способ увидеть их истинные намерения — это показать себя настоящую и посмотреть, что произойдет дальше.
Эмма теперь почти полностью лежала на Лексене. Она переползла через него и обняла меня.
— Ну, это можно было сделать и более легким способом, — покачал головой он.
Она показала ему язык и отползла назад к нему.
— Мы тебя прикроем, Эйва. Битва не так страшна, когда рядом с тобой верные друзья.
Калли хрюкнула по другую сторону от меня.
— Только чур, я не рядом с Эммой. Эта девчонка запинается на ровном месте, — чтобы смягчить последние слова она послала ей огромный воздушный поцелуй.
Эмма расхохоталась. Слова Калли, похоже, ее ничуть не обидели.
— И это правда. Воистину сочувствую всякому, кто окажется рядом с моей раскоординированностью. Но обещаю, одиночества ты больше не почувствуешь. И пальцев ног тоже.
— Я буду рядом с тобой, — поспешила ответить я, — справлюсь!
Лексен зарычал, и она оказалась на его коленях. Движение было столь быстрым, что я даже не заметила, как это случилось. Она же растаяла в его руках.
— Моей ловкости на двоих хватит, — сказал он ей и посмотрел на меня. Впервые я не испугалась бесконечной черноты его глаз. — Но Эм права, ты больше не будешь нести груз в одиночку. С этого момента мы есть друг у друга. Сама судьба свела нас всех, чтобы мы ввосьмером правили Надмиром.
— Если думаете, что родители позволят нам так вот объединить дома, то вы все чокнулись, — вроде бы бесцветным, но с оттенками недоверия голосом произнес Ксандер, — сидеть вместе за обедом одно, а преодолеть десятилетия вражды и предрассудков — совсем другое.
Вмешался Дэниел:
— А никто и не говорит, что будет легко. Пора прекратить бесконечную вражду в нашем мире. К тому же сам факт того, что Лаусу удалось переманить на свою сторону членов из всех четырех домов, доказывает, что мы можем работать вместе.
— Неплохо было бы трудиться на благо нашего народа сообща, — добавила Калли, — чтобы построить общество, которое не уничтожало бы само себя.
Ксандер уставился на стену. По выражению его лица совсем нельзя было понять ни его эмоций, ни мыслей.
— Думаю, все вы очень наивны. Сотни лет ненависти и распрей не преодолеть одним щелчком пальцев, лишь потому, что мы четверо — лучшие друзья. Или потому, что вы трое нашли своих партнеров. Но я пойду за большинством… готов попробовать.
С этими словами он встал и вышел. Я чуть не поперлась за ним. В основном, чтобы наорать. Мне так нравилась эта группа и отношения между ее участниками. И впервые за много месяцев одиночество отступило. А он портил картину, пусть даже я частично и согласна с ним.
— Мама всегда говорит, что начать изменения легко… Просто решись и сделай первый шаг, — в присущей ей мягкой манере, сказала Майя. — Будь изменением, которого ты хочешь. Сколько угодно мы можем обсуждать то, чего хотим, но лишь мы сами в состоянии этого добиться. Думаю, чего ждет ваш народ — так это объединения младших и старших оверлордов всех четырех домов.
— Наш народ, — напомнил ей Чейз.
Она виновато ему улыбнулась:
— Точно. До сих пор привыкнуть не могу.
— Своих родителей я смогу убедить, — сказал Лексен.
— Я тоже, — добавил Чейз.
Дэниел хмыкнул:
— А я уже старший оверлорд, так что сами знаете, я в деле.
Повисла тишина. Все думали об одном и том же. Ксандер сказал, что не пойдет против большинства, так что, надеюсь, переманить своих родителей на нашу сторону ему тоже удастся.
— Но для начала нужно расшифровать карту и найти камень, так? — спросила я.
По какой-то причине я думала, что раз карта спрятана во мне, со своей частью задачи я должна справиться в первую очередь и понять как ее достать.
— Верно, — сказал Лексен и, все так же держа Эмму, поднялся на ноги. Он аккуратно поставил ее рядом с собой. — Первоочередная задача — обнаружить камень и предотвратить войну и гибель обоих миров. Затем найдем лучший способ изменить общество. Ведь судьба неспроста собрала нас вместе.
Становилось жутковато каждый раз, когда они вот так говорили о судьбе. Я не была религиозной, но верила, что есть силы, более могущественные, чем все человечество вместе взятое. Я постоянно взаимодействовала с Матерью
