— Хорошо. Позвони, когда узнаешь больше. Поцелуй за меня маму, — он кивнул. — Да, я тоже тебя люблю.
Когда Баррет завершил разговор и развернулся, его лицо было белым, как мел. Я вскочила с дивана и встала перед ним.
— Что случилось?
— Автоколонна, которую вел Торн напоролась на придорожную мину. Трое людей погибли. Несколько осколков ранили брата в ногу, но в остальном он в порядке.
Я выдохнула сдерживаемый до сих пор воздух.
— Спасибо, Боже.
Баррет кивнул.
— Они собираются обнародовать историю в СМИ, но папа не хотел, чтобы я услышал об этом из новостей, так как они не будут раскрывать имен солдат.
Я не могла себе представить, как страшно было Баррету те несколько секунд, когда он думал, что его брат погиб. Когда по телу парня прошла дрожь, я, не колеблясь, притянула его в свои объятия. Он принял мою поддержку, обвив меня руками, а потом чертовски шокировал.
— Нужно поставить свечку за парней Торна, — заявил он.
— Конечно.
— И мне нужен виски.
Я улыбнулась ему в плечо.
— После такого звонка, разумеется, нужен, — отстранившись, я повернулась к Питу. — Можешь найти нам ближайшую католическую церковь, пока я принесу Баррету выпить?
Пит кивнул и вытащил из кармана телефон.
— Я займусь этим.
— Спасибо.
Тай появился из спальни, где пытался отоспаться.
— Мой телефон только что оповестил о засекреченном звонке. Что происходит?
Крепко обняв Баррета, я развернула его, а затем толкнула на диван.
— Просвети Тая, пока я принесу виски.
— Хорошо.
Тай пронесся по проходу и сел возле Баррета. Покопавшись в баре, я посмотрела через плечо на парней.
— Эм, я не могу его найти.
— Виски «Glenmorangie Pride» — в овальной бутылке.
— О, ладно, — я схватила ее. — Я искала «Jack Daniels» с черной этикеткой.
Тай рядом со мной фыркнул.
— Баррет терпеть не может дешевый виски.
— А этот виски дороже, чем «Джек»? — посмотрев на бутылку, спросила я.
— Как насчет четырех тысяч за бутылку?
— Ч-четыре т-тысячи? — я была так ошеломлена, что чуть не уронила бутылку. Облегченно выдохнув, я быстро села за стол. — Ты должно быть шутишь.
— Нет.
Открыв крышку, я вдохнула запах янтарной жидкости.
— Хмм, я думала за такие деньги можно словить кайф, всего лишь понюхав его.
Баррет усмехнулся.
— Не совсем.
Вытащив из бара стакан, я налила половину.
— Спасибо, — сказал Баррет, когда я протянула его.
— Пожалуйста.
Он поднес бокал к губам, сделал большой глоток и вопросительно посмотрел на меня.
— А ты не хочешь попробовать?
— Я не большая любительница виски.
Баррет протянул мне стакан.
— Попробуй. Может, изменишь свое мнение.
— Я могла бы изменить свое мнение о «Jack Daniels», но я чертовски уверена, что никогда не буду настолько расточительной, чтобы покупать подобные вещи, — ответила, приняв виски.
Чувствуя на себе взгляд Баррета, я сделала большой глоток. И немедленно пожалела о желании превзойти его. Хоть напиток и был мягким, на вкус он был просто ужасен. Если бы он был дешёвым, я бы выплюнула его, но вместо этого, проглотила напиток.
— Нет. Все ещё не любительница виски.
Баррет просто рассмеялся, когда я протянула ему стакан обратно.
Мгновение спустя появился Пит со своим телефоном.
— Церковь Святого Франциска в десяти минутах отсюда и открыта до полуночи.
— Я отдам дань уважения, — кивнув, сказал Баррет, — а потом мы сможем перекусить.
— Отлично, я умираю с голоду.
Баррет допил виски, когда автобус свернул на церковную стоянку. Тай немедленно встал с дивана, когда мы припарковались, и направился к двери. Я знала, что он собирается быстро осмотреть парковку на тот случай, если кто-то захочет навредить Баррету.
Когда я не сдвинулась со своего места, Баррет посмотрел на меня через плечо.
— Ты не пойдёшь со мной?
— О, эм, я подумала, что ты захочешь побыть один.
— Мне бы не помешала компания, если ты не против.
Мое сердце забилось чаще после его заявления. Хотела поспорить, что рядом с Таем, следующим по пятам, он не будет один, но не стала.
— Конечно, не возражаю.
Я быстро поднялась с дивана и направила к мужчине. Баррет жестом пригласил, чтобы я спустилась первой. За эти годы я побывала во многих католических церквях, всегда восхищаясь их архитектурой, прекрасными произведениями искусства и витражами. Церковь Святого Франциска была намного меньше, чем те, в которых я была раньше, и, хотя она не имела впечатляющей архитектуры, все равно пробуждала теплые эмоции. Вместо того, чтобы держаться позади, я остановилась рядом с Барретом. Прямо в вестибюле размещался небольшой источник со святой водой, и Баррет обмакнул в нее пальцы, а затем перекрестился. Поймав мой взгляд, он ухмыльнулся.
— Ты боялась, что она обожжет меня?
— Нет, просто интересно наблюдать за тобой с этой стороны, — рассмеялась я.
— Хотя это может показаться удивительным, но я человек веры.
— Если ты скажешь, что когда-то прислуживал в церкви, я грохнусь в обморок.
— Нет, я никогда не был паинькой, но это не значит, что из-за этого я был менее верующим, — парень послал мне выразительный взгляд. — По крайней мере, когда был ребенком.
Когда мы пошли по проходу, Баррет опустился на одно колено и снова перекрестился. В верхней части алтаря на многоярусном столе мерцали янтарные огоньки многочисленных свечей. Я крутила головой по сторонам, пока осматривалась. Было уже начало десятого, но двое еще стояли на коленях с четками в руках. Когда мы подошли к столику, Баррет взял с коробки новую свечу. Он потянулся, чтобы зажечь ее, но потом застыл.
— Что случилось?
— Я только что понял, что не знаю их имен.
— Думаю, Господь поймет, кого ты имеешь ввиду.
Баррет минуту обдумывал мои слова, прежде чем кивнуть. Затем зажег свечку об одну из горевших и склонил голову. Я почувствовала, что правильно будет сделать так же, и в молитве сказала несколько слов для семей погибших мужчин.
Подняв голову, увидела, что на меня смотрит Баррет. Выражение его лица было непроницаемым, но стоя там в пламени свечей, я вновь почувствовала, как в воздухе между нами потрескивает электричество, прямо как той ночью в Хьюстоне. Пламенеющая искорка между нами вспыхнула немного ярче.
Она вспыхнула так же неожиданно, как исчезла, словно уничтоженная огнем свечей. Баррет сделал шаг назад, разрушая волшебство.
— Я, эм, я хочу ещё заглянуть в исповедальню, — сообщил он.
— Хорошо, не торопись. Я подожду тебя.
Он кивнул, прежде чем направиться к построенным в здании церкви кабинкам, где размещались исповедальни. Когда парень скрылся за тёмной шторкой, я развернулась, вернулась по проходу и села на одну из последних скамеек. Оглядывая церковь, старалась не думать о том, что происходило между нами. Мне пришлось еще раз спросить себя, хочу ли я, чтобы это что-то происходило. Фальшивые отношения в процессе кампании уже были сложным делом, и я не могла представить, как поддерживать настоящие отношения, особенно с кем-то вроде Баррета, который вообще никогда не заводит отношений. В конце концов, не подписываю ли я
