— Простите, учитель. Я виноват, — я действительно чувствовал себя виноватым. А ещё мне было стыдно. Я призывал демонов, сражался с ними и побеждал. Не говоря уже об обычных людях. Не первый год я уже рисковал не просто своей жизнью - своей душой! Я постоянно ходил по краю, рисковал своим рассудком, балансируя на грани безумия. И вот стоило мне оказаться в ситуации, где моя магия не могла мне помочь, как я сразу же впал в панику. Неужели я такое ничтожество? И стоит мне лишиться поддержки столь могущественной силы, как я сразу превращаюсь в паникующее, испуганное существо?

— Олег, не впадай в уныние. Это нормальная ситуация для любого начинающего мага, который впервые оказывается в ситуации, когда не может воспользоваться своей силой. Пронзительное чувство собственного бессилия словно кувалда обрушивается на мага, дезориентируя его и провоцируя панику. В такие моменты нужно успокоиться, собраться и искать выход из ситуации.

— Да, верно. Скажи, почему я не могу использовать силу?

— Это металл. Он блокирует её. Плюс ещё что-то ощущается в благовониях. Я тоже ничего не могу сделать. Даже выйти из твоего тела.

— Херово.

И тут нашу дискуссию прервали. Послышался лязг двери и уверенные шаги. Кажется, у меня гости.

Я не мог использовать магию вовне, но я вполне мог контролировать прану внутри своего тела. Максимально усилив свои мышцы, я предпринял отчаянный рывок, надеясь порвать цепи. Ага, как же. Они не поддались и на миллиметр. Впрочем, так я и думал. Это было бы слишком просто. Но проверить всё-таки стоило.

— Даже не пытайся, чернокнижник, — послышался голос моего гостя. Это был сильный голос уверенного в себе человека. Голос, для которого всё происходящее являлось рутиной, работой. — Эти цепи выдержат даже демона. А ты всего лишь одержимый. Колдовать тоже можешь даже не пробовать. Хотя, если есть желание, то вперёд.

— Ммм-мммумымум!

— Ну-ну, угомонись, сейчас поговорим.

Внезапно я почувствовал, как поверхность, на которой я лежал, дёрнулась и пришла в движение. Несколько секунд, и моё положение изменилось с горизонтального на вертикальное. А после у меня вынули кляп. Какое блаженство!

— Так что ты там хотел мне сказать? — полюбопытствовал всё тот же голос.

Я подвигал челюстью и облизал пересохшие губы. Пить хотелось зверски.

— Говорю, я не одержимый. Дайте попить. После этого и поговорим. И вообще, вы кто такие? Сектанты, что ли? Похищение человека — это статья, — просветил их я. Да, знаю, наглость с моей стороны. Но раз я всё ещё жив, значит им от меня что-то нужно.

— Наглый, — довольно протянул всё тот же голос. — Но это ничего, тварь. Скоро ты запоёшь по-другому. Не ты первый, не ты последний. Опыт у меня есть, мне даже демоны в итоге исповедуются.

Верю. Вот серьёзно. Его голосу веришь. Производит впечатление сурового парня.

— Сними повязку, — послышался новый голос. Он был тише, но звучал так же уверенно и с нотками властности. Хозяин этого голоса привык повелевать, вот что я вам скажу.

— Ты уверен?

— Да.

Через пару мгновений с моих глаз, наконец, сняли повязку. Сощурив глаза, отвыкшие от света, я осмотрел помещение, в котором находился. И тут было на что посмотреть.

Голые бетонные стены и пол, входная дверь, распятие над ней, столик, заваленный странными инструментами и два человека напротив меня. Один сидел на стуле, а другой стоял рядом с ним, держа в руках повязку. Что я могу сказать о них? Мужики средних лет, я бы дал им под сорок. Одеты в джинсы и рубашки, ничем не выделяются. Крепкие, без лишнего веса, у обоих серьёзные, волевые лица и холодные, цепкие глаза. Оба брюнеты.

— Слава богам, без повязки получше, — произнёс я, продолжая осмотр. Я действительно был прикован цепями к деревянному ложу.

Обоих моих тюремщиков аж перекосило от моих слов. Один и вовсе взвился:

— Бог один, грешник! — угрожающе процедил мужик с повязкой.

— Я бы на твоём месте не был так в этом уверен, — сообщил я ему и вспомнил одну шутку. — Один конечно бог, но он не один. Но я думаю сейчас не время и не место для теологических споров. Вы кто такие и что вам нужно?

— А я бы на твоём месте не стал так нагло себя вести, — взял слово второй мужик. — Не в том ты положении. Меня зовут отец Ануфрий, а это брат-экзекутор Иона. И ты здесь для того, чтобы ответить на наши вопросы.

— Ага, отец Ануфрий и Иона, — не смог сдержать смешок я. — Вам самим-то не смешно?

— Послушай сюда, парень, если ты продолжишь так себя вести, то твои шансы выйти отсюда и попасть домой целым и здоровым будут уменьшаться с удручающей скоростью, — сообщил мне Ануфрий. И было в его голосе что-то, что вселяло уверенность в его словах. Шутить резко расхотелось.

— То есть шансы у меня есть? — хрипло уточнил я.

— Пока да, всё зависит от тебя, твоих ответов и их правдивости. Учти, чернокнижник, мы почувствуем ложь.

— Ну что ж, хорошо. Дайте попить и приступим. Говорить тяжело.

И это было правдой, горло действительно пересохло, говорить было трудно. Ещё дым от благовоний, которые стояли на полу вокруг меня. Дым окутывал меня, проникал в рот, лёгкие, вызывал кашель, от него слезились глаза.

— Брат Иона, дай ему воды.

Упомянутый Иона молча подошёл к столику, взял кувшин с водой, наполнил кружку, подошёл ко мне и начал поить. Чёрт, нет ничего вкуснее простой обычной воды! Никакая газировка с ней не сравнится. Выпив всю кружку, я почувствовал себя легче.

— Вот видишь, Иона, святая вода, а он спокойно выпил. А ты его сжечь хотел. Может, ещё не всё так плохо.

— Посмотрим, — недовольно пробурчал тот.

Сжечь? Есть у меня ощущения, что я попал в лапы инквизиции. Будем надеяться на то, что я смогу их уболтать.

Глава 34

— Итак, Кузнецов Олег Алексеевич, восемнадцать лет, студент, — отец Ануфрий держал в руках папку, но смотрел не в неё, а мне в глаза. Сдаётся мне, моё личное дело он успел выучил наизусть.

— Обычная, ничем не примечательная биография среднестатистического человека. По крайне мере, она была таковой до определённого момента. И мне кажется, поворотной точкой стало то происшествие в археологическом лагере. С тобой что-то случилось тогда. После чего произошло резкое изменение твоего поведения. Работа со свидетелями ещё не закончена, но уже проведённые опросы позволяют составить общую