Старик отбросил посох и тот, проплыл через всю комнату, аккуратно примостившись в углу. Я проводил его взглядом и пожал плечами:

− Их можно понять, у гномов всего сутки, после которых появится проблема в виде эльфов и сделает занятия затруднительными.

Маг вздохнул:

− В этом есть правда. Ну что же, пока исследуем возможности твоего тумана.

Я кивнул:

− Выяснилось, что гномы могут комбинировать заклинания, и мне хочется научиться этому. Насколько я понял, если одной из составных частей является заклинание Лаверны, запрет печати демонов перестает действовать.

Досада с лица старика исчезла, глаза засверкали любопытством исследователя:

− Комбинации это интересно. Природное умение говоришь? В академии параксографию начинают преподавать лишь с третьего курса. Но раз так, сразу поясню общие нюансы. Сложность заклинаний от комбинирования возрастает, как и затраты маны на реализацию. А вот сила скрижалей значительно снижается. Для получения хорошего результата они требуют более дорогих и редких материальных компонентов. Ты уже придумал, что именно хочешь получить?

Я вздохнул собираясь с мыслями:

− Ну я узнал, что заклинания воздуха туману Лаверны не помеха. Порывы магического ветра, проходят насквозь, не разрушая его структуру. А вот, как мы сразу выяснили, самое простое водяное заклинание, тут же его разбивает. Думаю, темные эльфы слишком быстро догадаются, как его нейтрализовать. Соответственно хочу, чтобы оно продолжало работать и под ударами водяных хлыстов.

Иеронимус хмыкнул и жестом предложил скастовать туман.

Я ждать себя не заставил, произнес два контрольных слова и посреди залы возник туманный столб, верх которого расплылся по потолку как шляпка гриба.

Маг воздуха критически в него всмотрелся, двигая пальцами и забормотал:

− Плотный, статичный…

По комнате заметались ветерки, повинующиеся его жестам. Они шевелили мои волосы, трепали полы доспеха, но туман стоял незыблемо, лишь медленно вращался, да в интерфейсе убывал счетчик мгновений его действия. Маг же продолжил говорить:

− Тебе нужно овладеть его концентрацией. Чем ниже процент влажности, тем мощнее потребуется воздействие водяным заклятьем, для его разрядки.

Я поморщился:

− Но тогда увеличится его прозрачность, соответственно меньше толка будет.

Маг медленно кивнул:

− Да, это проблема. К тому же, в местах наложения заклинания, влажность все равно будет стремиться к ста процентам… К слову говоря, среда этого тумана дружественна воздушным элементалям. Я поместил одного как раз в середину туманного столба. Сильф действительно не может на него воздействовать, но оно ему нравится.

− И чем же? – поинтересовался я, посматривая на последние секунды заклятья и от неожиданности вздрогнул, когда из ладони мага с шипением вырвалась лента огня. Она ударила прямо в «шляпку», столб не шелохнулся, однако огонь озарил туман изнутри, и тот стал почти прозрачным. Впрочем, через пару мгновений, вновь потемнел восстанавливая плотность.

Маг кивнул:

− Самоподдерживающееся заклинание. Очень неплохо. Жар разрушает магические связи, но если огонь уничтожил туман не до конца, то частицы влаги, вновь стягиваются воедино.

Тут счетчик как раз обнулился, туман так и не восстановившись до конца, пропал, Иеронимус же закрутил в воздухе пальцем, делая поглаживающие движения и чуть улыбаясь. Заметив мой взгляд, спохватился:

− Ты же не видишь… Это воздушный элементаль. Твой туман полностью блокировал огненный урон по нему. Так что теперь понятно, чем он ему так нравится. Теперь попробуем землю…

На этот раз я создал туманный блин, накрывший комнату почти целиком. Маг поднял было руки, но внезапно спохватившись, присел на корточки, взявшись за край ковра:

− Надо убрать, а то земная магия… грязновата.

Ковер свернулся в рулон, причем, как я заметил призрачный алтарь Лаверны проходил сквозь него свободно. Похоже маг его не видел так же, как и я его сильфид. Ковер словно сам по себе вознесся, и исчез в открывшейся наверху трубе. Тем временем, стены башни завибрировали. С удивлением я увидел, как буквально из всех щелей, появляются небольшие камушки. Они подпрыгивают, сыплются, катятся и плывут по воздуху.

Иеронимус побледнел, резко двигая руками словно мял тесто и напряженно пояснял:

− Довольно долгое и тяжелое заклинание, для мага воздуха. Но магам необходимо знакомство со всеми стихиями. Так что основы проходят на первом курсе академии…

Он закончил слова резким жестом, и камни, которые сгрудились у ног Иеронимуса, начали со свистом пронизывать туман. Вдоль и поперек, по одиночке и пригоршнями. Быстро и медленно… Исследование шло похоже медленно, мне пришлось еще пару раз подновить туманную лепешку, но маг наконец и устало уронил руки. Точнее одну руку. Вторая нырнула в складки мантии и вернулась с флаконом характерного синего цвета. Он открутил пробку, хлебнул жидкость:

− Магия земли, совершенно нейтральна к твоему туману. Что есть он, что нет. Даже не ощущает.

Я пожал плечами:

− Видимо эти исследования что-то дают, но я еще пока начинающий маг, потому улавливаю их смысл с трудом.

Иерониму усмехнулся:

− Ну, у тебя все еще впереди. Пока навскидку вижу, что твой туман можно скомбинировать с призывом воздушного элементаля. Толка от него не воздушному магу, мало, но тебе и надобности в этом нет. Как ты видел, туман защищает сильфиду от огня словно броня. Но вода обладает обратным действием, следовательно, от водяных заклинаний уже сама сильфида будет защищать туман.

− Круто! А сколько у этой… сильфиды здоровья? И на сколько именно туман защищает ее от огня?

− Простенький элементаль, который ткется прямо из воздуха, словами заклинания, имеет всего 10-20 хитов. Но вот увидеть в тумане, да еще попасть по нему чем-то вроде водяного хлыста или стрелы – трудно. Туман Лаверны – магия самоподдерживающаяся, значит ударом воздуха выбить элементаль из круга заклинания будет не возможно. Конечно, требуются дополнительные исследования…

− Кстати, а что насчет исследований? Иеронимус, вы покажете, как это вообще происходит?

Волшебник помолчал, потом сделал приглашающий жест ко вновь появившимся ступеням:

− Держись рядом, лестница существует только на три ступени впереди и три позади.

Воздушные ступени покачивались и прогибались, словно я ступал по воздушным матрасам, но были довольно широки, чтоб не бояться даже поднявшись на пару десятков метров. В потолке, словно диафрагма старинного фотоаппарата, открылся люк, и мы очутились в среднем помещении башни без окон, заставленной причудливыми магическими аппаратами. Иеронимус взмахнул рукой. Лаборатория озарилась сиянием крылатых фигурок, осветивших стеллажи с тысячами ящичков и сделал приглашающий жест к одному из агрегатов, похожих на трибуну, увенчанную трехгранной пирамидой:

− Я бы конечно с удовольствием выкупил бы твою скрижаль, чтобы поэкспериментировать по-настоящему, но к сожалению, она именная. Поэтому требуется твое присутствие.

Маг простер руку и закрыл глаза, острие конуса налилось белым светом и от него раздалось едва слышное гудение. На гранях появились прямоугольные выемки, размером чуть больше материальной пластины заклятья.

− Это трехсекционный параксограф,