– Пятьдесят семь каракк, оснащённых как парусами, так и двигателями на воде. Четырёхпалубные. Спокойно вместят всех тех, кто пожелал отправиться с нами в это опасное путешествие к дальним берегам. После их можно использовать как свой флот, для перевозок продукции и на добыче рыбы.
– Отлично! Всё идёт по плану. – Потёр я руки и стянул пирожок у проходящего мимо студента, что попросил у меня автограф.
– А как же дирижабль? – поинтересовался Сергуня, что пересчитывал свою выручку, высунув язык от усердия. Вот кто во мне не сомневался! Все свои сбережения в тотализаторе поставил.
– Разберём и перевезем в трюме.
– Куда сейчас? – шепнули мне на ушко мои лисички.
– Вы продолжаете закупаться провизией и другими предметами из списка вместе с Аркадием Ивановичем, а я в тюрьму – дальше проводить собеседования с желающими присоединиться к нам в походе и встать под мою руку.
– И зачем ты возишься с этими бандитами? – Нахмурили они бровки.
– Среди них попадаются настоящие бриллианты, что попали в трудную ситуацию и будут благодарны мне по гроб жизни за протянутую руку. И бойцы отменные! Такие в гвардии нужны позарез!
– Делай, как знаешь, – чмокнули они меня на прощание и упорхнули в сопровождении охраны.
А я продолжил заниматься делами и подписывать кучу бумаг, распродавая имущество. Все мои люди с фермы едут с нами, как и сотня, что не пожелала расставаться с удачливым командиром и подала прошение на увольнение из рядов армии, по причине ухода со мной в поход. И все едут не одни, а с семьями и ближайшими родственниками. Двадцать тысяч душ уже! Груз ответственности давит к земле.
Прошло несколько дней, как я стал благородным, и тут же зашевелился дядя Фёдор, но не обломилось. Законы знаю. Вертел я его… Не смерд больше – пусть катится, достаёт кого другого! Обиделся! Грозился! Я теперь ему не по зубам… Утрись, вертухай!
Попугай, предчувствуя, что его не хотят брать с собой, вцепился в меня как клещ, не оставляя одного даже в туалете. Так как химерология не моё, а свою животинку хочется, провёл над ним обряд фамильяра, дав испить своей крови. Результат буден виден лишь через месяц-другой. Сейчас его организм перестраивается. В своей книге сын Кощея упоминал, что это много даст как ему, так и мне. Сила же и редкость вида не важна, от слова совсем! Удача, вот что важно!
Настроение было приподнятое, даже Аотииль, что насела на меня, пытаясь до отъезда уговорить меня отомстить брату за продажу ее в рабство, не омрачала его, хотя она и отлучила меня от своего тела, дуясь. Сестренки из солидарности её поддержали. Ничего. Потерплю…
И тут на браслет пришло сообщение, что заставило меня рычать. Месть близко!
Пишет вам доброжелатель, что желает остаться неизвестным, касательно запроса, что вы отправили в Канцелярию города Старомест. Я подвергаю свою жизнь большой опасности, но больше не желаю смотреть на происходящее с закрытыми глазами. Ваша семья, как и многие другие жители нашего города, пострадали по вине его правителей. Род Кутузовых – вот кто виноват во всём! Вся их прогнившая семья! Как мне удалось узнать, старший сын боярина четырнадцать лет назад натравил на вашу семью и деревню, в которой вы жили, свою игрушку, чудище, что он купил в свой зверинец, славящийся на весь север. Простая прихоть мажора, что сошла ему с рук и погубила столь многих. Вы не единственный, кому я раскрыл глаза. Надеюсь, они за всё поплатятся. Доказательства прилагаю. Искренне ваш…
С эти родом пора кончать! Везде он! Везде! Всё! Заканчиваю дела и туда. Флот собирается в Петропавловске-Камчатском, часть людей уже отправилась туда, осталось спровадить лишь ближний круг, пускай быт налаживают, а я займусь этой семейкой. Они позавидуют мёртвым, когда я до них доберусь!
* * *Человек предполагает, а бог располагает. Отвязаться от Миши, Серёги, Гостомысла, Бори Борзого и других не удалось… Пришлось рассказать, что к чему. Хорошо, жён сплавил, приглядывать за нашим имуществом. Вредно им волноваться. Наврал с три короба. Будут ждать нас там, готовя корабли к отплытию и наводя марафет в нашей каюте
– Ты уверен? – В очередной раз влез Кузьма Мягкая Лапка. – Целый род боярский, а мы просто солью с перцем их усадьбу обведём? И это принесёт нам победу? – Состроил он скептическую мину.
– Хватит болтать! Тебя никто не звал! – Встал на мою сторону Михаил.
– Выглядит как шарлатанство, а на деле сильная магия, – заканчивал я махать руками над смесью приправ к супу.
Не говорить же всем и каждому, что собираюсь применить запрещённый ритуал, что ограничит силы находящихся внутри тварей? А так хоть делом займутся и не будут под ногами мешаться!
– Ну, с богом! – Дал я отмашку.
Глава 28
– Ну что? Уплыла твоя пешка, что должна была стать ферзём? – хмыкнула тень, провожая армаду из тысячи судов, что отправилась искать счастье у других берегов.
– Мой лучший агент плывет с ним. Рано или поздно он сделает Хану предложение, от которого тот не сможет отказаться.
– Точно? Мне тут донесли, что твой дворник, Агап, уже пропустил три сеанса связи. Смирись. Его перевербовали.
– Ушлый парень, – пришлось согласиться мутному типу в маске совы. – Но против системы не попрешь. Он будет моим!
* * *Как только ребята разошлись, из-за угла выскочил горбун – Борис.
– Принёс? – Подрагивали у меня руки.
– Да! – Стал он выкладывать передо мной ингредиенты и другую темномагическую дрянь, что я собираюсь использовать. Кровь девственницы, кости детей и другое…
– Жертвы? – дрогнул у меня голос.
– В подворотне. Не бойся! Все мерзавцы отпетые, замешанные в куче говённых дел. Ты сделаешь мир лучше, убив их.
– Наверно… – Раскладывал я рисунок под стеной владений рода Кутузовых. Обширная у них усадьба, ничего не скажешь! Чтобы обойти её по кругу, мужикам понадобится час-полтора. Время есть.
– И что ты собираешься делать? Ты так и не сказал… – Стоило Боре узнать, что это бояре Кутузовы замешаны в смерти его друга, как он стал готов выполнить любое моё распоряжение. Даже старых знакомых из воровской братии споил чаем со снотворным, чтобы мне отдать.
– Когда я учился в училище города, то переписал всю его библиотеку себе на браслет.
– И что? Не может там быть таких ритуалов! – прервал он меня нетерпеливо, облизав губы и вытерев пот.
– Верно. – Покивал я, продолжая работу. – Только ты не учёл, что некоторые обучающиеся были непризнанными гениями, что впоследствии поднялись на немалую высоту. Вот в их сочинениях, докладах и других бумагах на выброс мною были найдены записи некого Апофиса, как он себя называл. Этот ритуал разработал он, а я так – чуть внёс в него изменения. Должно получиться, – закончил я рисовать сложный геометрический рисунок на земле. В углах поставил чёрные свечи, что горели синим
