этот счет, и, скорее всего, прилети феникс к кому-нибудь из них и по миру начали бы ходить новые легенда о каком-нибудь мистичном доспехе, жезле или оружие.

— Ленту, — прошептал Эш. — Синюю шелковую ленту.

Феникс мурлыкнул, расправил разноцветные крылья и исчез во вспышке яркого, но не обжигающего пламени. Шелковая лента длиной десять дюймов кружась, медленно опускалась на пол рядом с Эшем.

— Шелковая лента?! — завопила Мери, осознавшая какой куш только что проплыл мимо её рук.

Никакие предшествующие события не остановили Березку от того, чтобы вцепиться в горло волшебнику и под всеобщий смех начать его душить.

Одно душение спустя

“Пням” пришлось хорошенько поработать ногами — после смерти Рэккера цитадель, созданная при помощи волшебства, начала рушиться. Если так, конечно, можно назвать процесс превративший её обломки в нечто более “обломистое”. В итоге сейчас приключенцы сидели на небольшом островке спокойствия посреди выжженный земли долины Огненных Гор. Несмотря на все события, коими оказался насыщен неспокойный день, долина сохраняла свое хаотичное безмятежье — как бы глупо это не звучало. Все так же плевалась огненная гора, все так же сполохами сверкали пепельные облака.

— Значит Пепел, — протянул Мервин, которому пришлось по старинке перематывать пострадавшую руку бинтом — без жезла Алиса не могла целить.

— Во плоти, — кивнул качающийся на пятой точке Эш.

— Знаешь, — задумался Тулепс. — От человека, носящего подобное прозвище, я ожидал…

— Более внушительного образа, — закончил за товарища волшебник. — Знал бы ты, как часто я это слышу.

Мери в разговор не вступала, тихонько причитая на тему что в её отряде затесался отъявленный мерзавец и разыскиваемый преступник. Впрочем, почему-то такая характеристика не мешала “Пням” по прежнему считать “демона, в человеческом обличии” своим другом.

— Одни обман и ложь! — рявкнул Лари.

Ребята повернулись к мечнику. Криволапый, под шумок, тиснул походный мешок Эша и начал там копаться. На землю падали какие-то ракушки, камешки, фантики, миниатюрные безделушки, стекляшки и прочая мелочь.

— А где несметные сокровища?!

— Ааа! — Страники зажали уши, будучи оглушенный пронзительным визгом.

Вопреки здравому смысле возглас принадлежал Эшу. Волшебник подскочил и бросился на перехват. Рухнув на землю он собрал в кучу свои несметные сокровища, с надутым от обиды лицом выхватил у Криволапого мешок и стал бережно складывать туда драгоценности.

— Никто меня не любит, — притворно всхлипывал парень, утирая выдуманные слезы. — Никому я не нужен. Уже даже грабить начали.

— Хммм, — Тулепс почесал отросшую щетину и задумчиво уставился на магика. — Знаешь, теперь твои ужимки не так забавны как раньше.

— Какие еще ужимки?! — со слезами в голосе прокричал Эш и сунул под нос лучнику треснувшую ракушку. — Этот варвар чуть не разбил мою красавицу!

— Ндааа, — прокашлялся Мервин. — Люди врут — определенно врут. И “демон” како-то не демонический и сокровища у него обычное барах…

Договорить Мочалке не дали дрожащие губы волшебника и глаза на знаменитом “мокром месте”. Тут вдруг Эш побледнел и рукой нашарил посох. Ребята, понявшие что что-то не так, обернулись и тут же вскочили на ноги. К ним довольно быстро приближалась огненный дух — Ифрит. Тварь, убийство которой считается делом для сотни бывалых тернитов.

Столб огня, в котором с трудом угадывались гуманоидные черты, возвышался примерно на восемь футов. Не так уж и много, если не знать его разрушающей силы.

— Пф, — фыркнула Березщка, покачивая в руке саблю. — С нами Мастер. Ифрит нам не страшен.

— Ага, — поддакнул Тулепс.

— Эх и заживем же теперь! Может на драконов?

— Какие драконы? Только демоны!

— Или вообще на морских чудищ пойдем!

— А то!

— Ребя-я-ят, — с легкой ноткой насмешки позвал Эш. — Не хочу вас расстраивать, но ифриты рождены из Первоогня.

— И? — не оборачиваясь спросила Березка.

— Мое пламя на них не действует.

Пауза.

— Тогда что нам делать?! — с паникой в голосе крикнул Лари.

Тишина.

Приключенцы обернулись и увидели как быстро сверкали пятки улепетывающего Эша, на ходу повязывающего бандану на волосы.

— Бежать! — крикнул волшебник, но голос его звучал словно крик сорвавшегося со скалы. Такой же далекий и затихающий к последнему слогу.

Полтора месяца спустя

Газранган, сильно постаревший и осунувшийся за эти месяцы, стоял в окружении десятка придворных. Королева Элассия, поддерживаемая за локоть мужем, наблюдала за тем как придворный целитель водит руками над маленьким тельцем принцессы. Десять отрядов было направленно на поиски лекарства от волшебной лихорадки, но никто так и не вернулся. Сгинули ли они, или предпочли плюнуть на просьбу короля — того никто не знал.

Раздался детский хрип и Элеонора чуть не упала — до того она была измучена болью своего ребенка. Король лишь крепче стискивал зубы, но изрядно поседевшие волосы и десятки новых морщин говорили о том, что правитель Срединного Царства измучен.

Придворные шептались за спинами венценосных особ. Многие из них строили козни, но большинство сочувствовало утрате правящей четы. Никто не сомневался в том, что девочка умрет еще до восхода Миристаль.

Лекарь поднял взгляд и покачал головой. Элассия уткнулась лицом в плечо мужа и тихонько заплакала. Король нежно гладил любимую по голове и молил богов — за что ему такое наказание, за какие грехи. И на ум приходило лишь одно…

— Мессир! Мессир! — в покои ворвался камердинер. — Мессир! Отряд “Бродячих Пней” вернулся с задания!

Придворные ахнули, а к глазах короля и королевы загорелись огоньки надежды.

— Что же ты стоишь, наглец?! — гаркнул Газранган. — Немедленно впусти их!

— Сей момент!

И в залу вошли шесть фигур. Даже сквозь черные плащи, скрывающие их лица и тела, становилось понятно что Странники измучены и держаться только благодаря силе воле.

— Боги и Духи, — чуть ли не молил король. — Скажите, молю вас, скажите, что вы принесли цветок.

— Мы принесли, — прозвучал тихий, усталый, женский голос.

Вперед вышла одна из фигур и откинула плащ. Многие сразу же узнали знаменитую фехтовальщицу и предводителя отряда — Мери Березку. Леди, чьи иссушенная рука напоминала ветку мертвого дерева, дрожащими пальцами протянула растение целителю. Тот бережно принял его, проверил при помощи волшебства, а убедившись в подлинности повернулся к королю.

— Мессир, я должен вас предупредить, у лекарства есть побочный эффект и…

— Клянусь своим Именем! — рык Газрангана походил на львиный. — Если ты сейчас же не сделаешь что должен, я сошлю весь твой род на рудники, а тебя сгною в темнице!

— Конечно мессир, — склонился крепенький старик, одетый в лиловую робу. — Я повинуюсь.

Целитель добавил цветок в какой-то раствор, а потом бережно влил его в маленький, детский ротик. Первое мгновение ничего не происходило, но вскоре страшные ожоги волшебный лихорадки стали проходить, девочка задышала ровнее, а к лицу вернулся прежний нежно-розовый оттенок.

— Слава Богам! — воскликнула Элассия и рванула к дочери, но её остановил целитель.

— Побочный эффект, — обреченно произнес он.

И на глазах у десятка придворных девочка начала меняться. Вытягивались руки и ноги, увеличивались пропорции лица, поднималось одеяло в районе груди и вот, через мгновение, перед людьми лежала прекрасная леди шестнадцати лет. А