— Мария долго противилась? — спросила я у самого входа в больницу.

— Не очень, — ухмыльнулся, — разве Олега может хоть что-то остановить в его стремлениях? Только обрел дочь и видится с ней пару часов в день. Это не про него.

В палате нас уже ожидали: недовольная Мари и собранный отец.

Сейчас он выглядел старше обычного, гладко выбритый, в черных брюках и водолазке. Мы с ним, не сговариваясь, еще больше подчеркнули отсутствие между нами внешнего сходства. Я, брюнетка в белом платье, и Олег, блондин во всем черном. Видимо, папа это тоже заметил. Как только его взгляд остановился на мне, он широко улыбнулся.

— Яночка, какая же ты у меня красавица, — повернулся к своему врачу. — Стыдись, Мари, что не хотела меня отпускать.

— Мы еле вытянули тебя. Практически с того света, — возмущенно протараторила волчица. — Только под твою ответственность, Максим.

И, Яна, — пристально и очень зло посмотрела она на меня, — под твой постоянный надзор и уход.

Отец недовольно взмахнул руками.

— Вы это тут прекращайте! Я не ребенок, чтобы со мной так нянчились, — хлопнул себя ладонями по коленям и спросил, посмотрев на каждого в палате по очереди: — Сидеть на дорожку будем? Нет? Ну и хорошо.

Взял сумку с кровати и направился на выход, ухватив по пути мою руку. Притянул меня к себе, крепко прижав за талию.

— Твою комнату обустраивать я не стал, — шепнул мне на ухо по пути, — дал распоряжение, чтобы в ней убрались и необходимое там было. Обставишь сама, хорошо?

— Да конечно, спасибо. Это… — замялась, подбирая ответ, — действительно очень круто, что ты подумал об этом.

Искренне улыбнулась и обняла отца в ответ за спину. Так мы и шли весь оставшийся путь до машины Максима. Потом была еще одна перепалка между мужчинами. Отец был крайне удивлен, что ему не разрешили сесть за руль и не выделили собственную машину. Но возглас Макса: «Знаешь, чувак, мне еще дороги мои яйца. Хочешь за руль — разбирайся сначала с Мари. А я лучше буду следовать ее указаниям, целее буду. А то, не дай луна, загремлю в больницу. Она же меня с потрохами сожрет» — потушил недовольство отца на корню.

До поселения мы ехали час с небольшим, точнее, до первых ворот. Как мне объяснили, это был внешний забор. Спустя минут двадцать на нашем пути появился шлагбаум. Рядом стояли домик и два внушающих опасения волка. Самый настоящий контрольно-пропускной пункт, я не была на военных объектах, но ощущение, что там устроено все так же, не покидало меня.

— Альфа, бета, — в один голос произнесли волки и почтительно склонили головы, здороваясь.

Ого! Как у них тут все серьезно. Следом открывшаяся картина удивила меня еще больше. Это было не поселение, язык не поворачивался это и деревней назвать, это был пусть маленький, но самый настоящий город. Магазины, море детских площадок и стоявшие аккуратными рядами домики, в основном одноэтажные. Все дорожки заасфальтированы. Пока мы ехали, я успела увидеть в окно автомобиля площадь и, по всей видимости, школу. Большое двухэтажное здание со спортивной площадкой и футбольным полем около него.

Дом отца оказался двухэтажным и находился в противоположном конце поселка. Вокруг него стоял невысокий заборчик, а на территории росли березы и был разбит маленький садик.

Было очень красиво, по-домашнему уютно и в то же время цивилизованно. Вообще все поселение напоминало мне типичный пригород, из американских фильмов. От того было более странным увидеть такую красоту в российской глубинке.

— Ну вот, — сказал Олег, кинув сумку в прихожей, — располагайся, чувствуй себя как дома. Вообще-то, это и есть твой дом, поэтому я надеюсь, что ты как можно скорее освоишься. Пойдем, покажу твою комнату. — Он протянул мне руку.

Комната, выделенная мне, находилась на втором этаже. Она была средних размеров, с отдельными ванной и туалетом. Из мебели — только диван и телевизор, нейтральные обои и такой же невнятный тюль, шторы не висели.

— Не переживай, — заметив мое смятение, успокоил отец, — я же говорил, подберешь на свой вкус, все сама, — посмотрел на запястье с часами. — Спускайся завтракать, а я Альке позвоню, она как раз за это время соберется. Это наш местный дизайнер, — уточнил Олег, — талантливая девочка, весь наш поселок перекроила до неузнаваемости, но жуткая соня, пушками не поднимешь.

Развернулся и вышел. Вот она, новая жизнь. Обо мне заботятся и прислушиваются к моему мнению. Нелегко поверить в такую сказку.

Кристина, когда я ей позвонила и поспешила обо всем рассказать, вообще предположила, что меня увезли либо маньяки, либо мошенники. Расскажи я о том, что они оборотни, подруга обозвала бы их сектантами. К бабке не ходи!

Алей оказалась обворожительная, непосредственная и как будто не от мира сего девушка, на вид которой не было и шестнадцати. На самом деле ей исполнилось тридцать пять. С физиологией этих оборотней собственным глазам верить нельзя ни на грош.

— Так, — потерев ладони друг о друга, она сразу же взяла меня в оборот, — ты какой стиль предпочитаешь?

— Современный, но без перебора, — ответила невнятно, я же не дизайнер, и разбираться в стилях — это не мое.

— Окей. — Аля лопнула пузырь жевательной резинки и продолжила, а я вздрогнула от громкого щелчка: — Давай тогда с цветовой гаммой определимся, и я покажу тебе по каталогам, что есть. Какие-то вещи можно будет привезти и установить уже сегодня, какие-то придется подождать.

Говоря это, она наматывала круги по комнате и, судя по нахмуренному выражению лица, что-то там придумывала.

На выбор мебели, текстиля и декора у нас ушло целых три часа.

Раньше даже и не предположила бы, что на просмотр каких-то каталогов можно потратить столько времени. Но сегодня я попросту не заметила этого. Аля была веселой и располагала к себе, я смеялась над ее шутками и впервые за последние три дня почти не вспоминала о волке с черными глазами.