— Миледи, что случилось?

— Лицедей идёт по нашим пятам, — ответил за неё Ринельгер. — У вас всё готово?

— Вуаль и филактерия на втором этаже, — сухо ответил центурион. — В целости и сохранности.

— Защищайте башню, — произнесла Ветер. — Стойте до последнего. Не дайте демону пройти к нам. Гвардия! За мной.

С каждым новым шагом при приближении к тёмной башне некроманта Ринельгеру становилось всё тяжелее и тяжелее: от терзающих воспоминаний до самого ритуала — на душе становилось мерзко. Первый этаж был залит кровью, валялись остатки мебели вокруг давно потухшего костра. Ветер поднялась по ржавой лестнице, с ней забрались её адъютант и гвардия. В центре залы на алтаре переливалась синей энергией вуаль, рядом, как чёрное пятно, лежал флакончик с кровью. Ринельгер и без прикосновения понял, кому она принадлежала.

Он остановился перед аркой портала и вынул из-за пояса серп. Тот заискрился, импульс сошёл с кончика лезвия, и арку наполнило белесое сияние. Ветер что-то прошептала, поднесла трясущуюся руку к порталу и осторожно погрузила её в него. Ринельгер кивнул гвардейцам, те взялись за вуаль. Чародей аккуратно забрал филактерию.

— Я хочу, чтобы мы сделали этот великий шаг вместе, — почти срывающимся голосом произнесла Ветер и подала ему руку. — Всего через какой-то час мы сокрушим Лицедея и спасём Ветмах. А потом и весь мир, когда выпустим в мир старых богов…

— Старые боги, — прищурился Ринельгер и дрогнул — будто бы что-то нежно прикоснулось к его душе. — Проклятие… что это?..

— К демону всё, что произошло до этого дня, — Ветер была настолько уверена, что впечатлила чародея, что не обратила внимания на его нерешительный тон. — Важно то, что ждёт нас в будущем… с великой силой.

— Керамар, — заворожённо произнёс Ринельгер. — Послушайте меня, магистр…

— Ринельгер, Кассия жива, — сладким, не своим голоском произнесла Ветер. — Я открою тебе дорогу к ней. Она снова оживёт, оживёт для тебя, Ринельгер. Она ждёт этого. И думает лишь о тебе.

— Обо мне, — пьяно отшатнулся чародей. Воля покидала его.

«Вперёд же, мастер кровавых чар, к свету», шепнуло нечто в его голове такой опьяняющей мелоденией, что прочие мысли мгновенно померкли. Ринельгер взял её за руку, и Ветер рванулась в портал. Лёгкий разряд прошёлся по его телу, и вот они возникли посреди коридора, в котором, словно в пчелином улье, резвились древние светлячки. Гвардейцы, замерев, выставили клинки, опасливо озираясь на огоньки. Магистр прошла мимо них, потянулся Ринельгер. Древняя скрижаль, подсвечиваясь белесым, висела в воздухе прямо перед огромными мраморными воротами посреди чёрной стены.

Ветер собрала чары в посохе и порывом снесла скрижаль в сторону, магия развеялась, и древнее послание предков разбилось на тысячи кусочков. Ринельгер вынул Арен-тару, жестом приказал гвардейцам подготовить энергию. Хлопнула крышка филактерии, чародей взял флакончик и осторожно вылил кровь Амалии на кинжал.

— Кровью омыта сталь, — произнёс он монотонным голосом и черканул лезвием по каменным вратам.

Они дрогнули, осыпались многовековой пылью, и на поверхности зажглись руны. Гвардейцы поставили вуаль энергии, раскрыли крышку. Ветер жевала губу в предвкушении, а Ринельгер, крепче сжав Арен-тару и повинуясь колючему голосу в голове, что глушил сомнения, отчаянно бьющимися в зачарованный разум, засунул в ёмкость руку. Энергия ласково лизнула его и вошла в кинжал.

Ринельгер прикоснулся к воротам, странное наваждение заставило его понюхать зажжённые руны, и вонзил в камень кинжал. Чары вспыхнули, и клинок рассыпался в пыль. Чародей отступил, и древние врата со скрежетом раскрылись. Из-за туч пыли он не сразу заметил, как нечто синее собралось за ними.

— Nih derum varas!

Это был Архилиос — точнее, его образ, Ринельгер сразу узнал первого дракона Мощи по трём длинным рогам, торчащим из макушки. Чародей глубоко вздохнул, в глазах заискрилось, и он опрокинулся навзничь, раскинув руки в стороны. Наступила тишина, всепоглощающая и умиротворённая. Сознание вскоре покинуло Ринельгера, отправляя его в мир грёз.

***

Ринельгер стоял по колено в холодной воде, высматривая затаившихся крабов-вампиров. Ничего общего у этих жителей Ледяного моря с настоящими кровопийцами не было, а название их лишь ссылалось на то, что на панцире спереди, около глаз, у них располагались шипы, схожие на два острых клыка. Чародей импульсом подбросил одного из них, что скинул с себя маскировку и пополз в морскую глубину, двумя руками ухватился за краба. Клешни того злобно щёлкнули, но Ринельгер уже давно наловчился их брать безопасно для пальцев.

Слабый ветерок гнал совсем небольшие волны в бухточку, расположенную под скалами, на которых возвышался анклав Анхаел. На небе свинцовые тучи окрашивались северным сиянием — чудесное явление этих мест с искрящейся палитрой красок, словно где-то прорвало Поток, и тот выливал на небосвод энергию разных цветов и оттенков.

— Я бы оставался здесь вечно, — пробормотал Ринельгер, убирая барахтающегося краба в мешок. — Но, кажется, это снова сон? Наваждение?

— Да, так и есть.

Женщина в тонкой чёрной тунике сидела в паре шагов от чародея, прямо на воде, сложив ноги под себя. Её лицо было демонически красивым, напоминающим Ринельгеру лицо Вирры — таким же невероятным, нечеловеческим. Волосы, кроваво-красные, она заплела в косичку и обернула вокруг головы, на пальцах блестели золотом и драгоценными камнями причудливые кольца. Женщина скучающе наблюдала за ловлей крабов и терпеливо ждала.

— А зачем мне возвращаться? — бросил Ринельгер. — Что-то мне подсказывает, что в Ветмахе никого не осталось. А Ветер… Мне не хочется с ней сражаться.

— Ключ к свободе древнего зла там, мастер, — произнесла женщина. — Неужели ты позволишь предателю вырваться наружу?

— Твои древние меня не предавали, — он пожал плечами и принял выискивать очередного краба. — И ничего плохого мне не сделали. Разве что тебе…

— А как же возрождение былого могущества кровавых чар?

— А к демону былое могущество… в Потоке хорошо… это ведь Поток?

— Почти, — вздохнула владычица. — Не говори так, кровавый чародей. Ты единственный, кто смог совладать с древней магией и способен меня слышать. Этот предатель, — процедила она, — этот Кериарх разговаривал с вами через Путеводитель. Со всеми вами, кроме тебя. А сегодня он чуть было не завладел тобой! Ты — мой пророк, Ринельгер. И я не впущу тебя в чертоги иллюзии загробного мира раньше положенного времени.

— Я видел ту книгу. Глазами друга. «Владычица Адалхеидис и три её кровавых ангела», кажется, так. Где остальные два?

— Нет никаких троих, Ринельгер. Кериарх, Элеарх и Адаларх — есть суть одного и того же кровавого ангела, моего любимца. Лерон и Залас позаботились о том, чтобы расколоть могущество этого существа на три части и сокрушить его. Разделяй и властвуй.

— Значит, это явления одного и того древнего… интересно. Но ты назвала меня пророком. А как же Амалия?

— Амалия? Не смеши меня, Ринельгер. Где она сейчас? Не убили ли её снова? Ветер слишком близко