След обнаружился быстро, едва проверили "бабушку-прабабушку", о которой так пёкся Чехов и которую якобы убили подручные Шеллера, когда искали его самого. Старушка действительно числилась владелицей квартиры, в которой был прописал Чехов, ей действительно стукнуло девяносто лет, и она действительно скоропостижно умерла, потому что её напугали налётчики. Но бабуля не приходилась Виктору Чехову никем. Само по себе это ещё ни о чём не говорило, он мог быть привязан к ней просто потому, что долго жил под одной крышей. Но и тут нашлась промашка: Чехов был прописан в квартире старушки за несколько дней до того, как столкнулся с Ингой во время её эффектного побега из здания делового центра, в котором она отыскивала спрятанную убиенным Олегом Сокольским флешку. Правда, этот факт можно было объяснить тем, что до последнего времени Виктор жил у бабушки не прописанным. Игорь Сокольский копнул глубже — и установил, что несмотря на "нежную привязанность" и присутствие на похоронах умершей, Витёк никак не мог познакомиться с ней раньше, чем за несколько дней до её смерти. Ни соседи, ни знакомые, ни родственники его у неё ни разу не видели, а сама бабуля давно уже не ходила дальше лавочки перед подъездом.
Сокольский пустил по следам Чехова своего специалиста по сбору информации, и через неделю получил полное досье на этого двадцатипятилетнего и уже очень талантливого парня. Опасения подтвердились: Чехов был подослан к ним с Ингой, и момент для этого выбрали спонтанный, но вполне запланированный. Чехов просто поджидал удобного случая, зная, что Инга или Сокольский непременно будут в том бизнес-центре и за ними непременно начнут охотиться.
Сокольского беспокоило не столько то, что Чехова подослали, сколько то, что люди, которые рискнули провернуть всю комбинацию и приставить к ним Витька, тоже должны были подозревать, что их "казачка" проверят со всех сторон. Значит, конечная цель была настолько велика, что хозяева Виктора Чехова предпочитали рискнуть. Они позволили Чехову втираться в доверие и помогать Сокольскому во всём, что касается Шеллера, потом ещё в нескольких делах по мелочи, и терпеливо ожидали. Но чего? Вот какой вопрос волновал Игоря сейчас.
Инга думала примерно о том же, поэтому философски заметила в конце их короткого разговора:
— Тебе видней.
— Очень на это надеюсь, — откликнулся Сокольский, который подсознательно чувствовал близость развязки. Главное для него было — вовремя сыграть так, чтобы Чехов не расстроил его собственные планы и не сорвал всю операцию. Поэтому он и приставил Чехова "присматривать за Лисовским". С одной стороны, это было логично и обоснованно, потому что Лисовской вращался в тех же кругах, что и МСМ, которого выслеживал Сокольский, а с другой — сама личность Марка Лисовского пока что оставалась загадкой и от него действительно можно было потенциально ожидать чего угодно.
Глава третья. Мечты и планы
Многие из писателей фантазировали на тему глобального контроля. Возьмите хоть Оруэлла, у которого в романе "1984" в каждой квартире "глаз", да ещё и с голосовой связью, чтобы рявкнуть рядовому гражданину: "Ну-ка, делай зарядку активнее! Ишь, разленился, брюхо отрастил!" Вопрос вот в чём: сколько надо держать наблюдателей, чтобы осуществлять такой контроль? Например, если у вас в мегаполисе три миллиона активных граждан сознательного возраста, понадобится минимум триста тысяч наблюдателей, при том, если на каждого наблюдателя будет по десять человек. А больше ему не потянуть. И десять-то не потянуть, если вдуматься. Это же постоянное отслеживание, прослушка всех разговоров, просмотр всей корреспонденции… А кто будет контролировать самих наблюдателей, если их триста тысяч?
В НКВД времён сталинских репрессий предпочитали перед этапом заставить осуждённого заполнить анкету, чтобы он в ней прописал всех своих родственников, якобы для того, чтобы им разрешили переписку, а на деле — потому, что отследить родню всех осуждённых было слишком сложно. Теоретически, досье можно завести на каждого, а практически — кто и как потом будет в огромных кипах этих досье отыскивать нужную информацию? В век компьютеров вроде бы стало проще: внёс в базу, настроил поиск… И всё равно, сколько нужно людей, чтобы они досье каждого человека внесли в компьютер? А потом у вас случился пожар в дата-центре, накрылся сервер, проник вирус — и вся собранная информация пропала! Такое тоже случается.
Не будем забегать в далёкое будущее, на данный момент тотальный контроль — ненаучная выдумка. Иное дело — если сузить круг контролируемых лиц и поставить себе конкретные цели для слежки. Информация — это сила, деньги, власть, влияние. Однако тому, кто решится руководить людьми через информационное поле, нужно быть мобильным и уметь не только находить и использовать чужие грешки, но и вовремя отступать. Михаил Станиславович Морин (МСМ), был как раз таким специалистом. Он умело отыскивал слабые места, подкарауливал момент, брал всё, что можно — и уходил в тень, когда требовалось. У МСМ были свои осведомители, он пользовался многочисленными связями и считался в своей организации специалистом "от Бога". Правильнее было бы сказать — "от чёрта". Добрый человек не станет заниматься шантажом и вымогательством.
Есть такая чудная аксиома: шантажист всегда плохо кончает. МСМ, его коллеги и помощники старались эту аксиому опровергнуть и до сих пор им это удавалось. Они создали целую систему, с помощью которой откапывали чужое "дерьмо", и продавали под видом конфетки за хороший гонорар тому, кто заинтересуется. Не убивали и формально даже не грабили. Просто "брали в клювик", от каждого по его возможностям. Что ещё нужно для успешного бизнеса? МСМ всегда знал, когда надо остановиться, и умело манипулировал человеческими слабостями. Во всём нужна мера. Командовать человеком проще, если не раздевать его догола. Пока ему есть что терять — он будет за это держаться, а вот если потерял всё — может очертя голову совершить любое безумство.
Вершиной деятельности МСМ и его компаньонов был список лиц среди высокопоставленных чиновников, бизнесменов и политиков, с которыми удалось "подружиться", используя их маленькие грешки, случайные шалости, а иногда и весомые "скелеты в шкафу". Морин гордился своей системой. Это ведь так удобно: тебе уступили, ты где-то в чём-то уступил — и заполучил помощника на случай непредвиденных обстоятельств. Например, надо "отмазать" своего — можно обратиться к прокурору, который предпочтёт оказать тебе эту маленькую услугу, дабы ты не напоминал ему, на какой почве вы стали друзьями. Ничего нового, одним словом. Всё старо, как мир.
В жизни Михаил Станиславович Морин, тем не
