— Мой отец, мистер Блинд, моя мама, миссис Блинд, — указала я на семью, всё ещё пребывая лицом в подушке, — ещё у меня есть брат Адам, но он бы не предал меня так быстро.

— София, — засмеялась мама, — не стоит так официально, мы же дома.

— Роджер, — следом добавил папа, — полностью солидарен с женой. И Адам скорей сейчас зарядил бы тебе в глаз, если бы застал тебя с его младшей сестрой в таком положении. Не думаю, что он стал бы выяснять, что вы готовитесь к урокам, так что, дочурка, тебе стоит порадоваться нам.

— Ну, конечно, — хмыкнула я, — папа преувеличивает, он бы никогда так не сделал.

— Кстати, он прилетает на выходные, — улыбнулась мама.

— Прилетает? — взвизгнула я, подскочив на кровати и приняв вертикальную позу.

— Да, — засмеялась мама, — занимайтесь, мы позовём к ужину. Ты же останешься, Том?

— Конечно, — пожал он плечами, ответно улыбаясь родителям.

Дверь в комнату закрылась, а я вновь приземлилась лицом в подушку, издав протяжный вопль. Вот и познакомились. Сегодня только первый день, а мои родители выдали меня буквально с порога после произнесённого имени. Что там говорят? Семью не выбирают? Я, конечно, безумно люблю свою, но не когда меня сдают вот так легко. Что за предатели? Я живу в кругу тех, кто сдаёт меня со всеми потрохами.

В голову моментально ударила та информация, что Адам прилетит на выходные, из-за чего я вновь подскочила и понеслась скорей к сумке, чтобы набрать номер брата, пока Том смотрел на меня, как на чокнутую. Если у Лизи тесная связь с отцом, то в моём случае это Адам. Он для меня всё. Набрав номер брата, я нервно стучала пяткой по полу и впивалась глазами в фотографию. Я буквально молилась, чтобы родители не солгали. Как только гудки прекратились и пошли секунды разговора, я на одном дыхании протараторила:

— Ты приедешь на выходные?

— Да, — смеясь, ответил Адам, радуя моё сердце, сознание и уши.

Визжа так, словно меня ужалила оса, я начала как сумасшедшая скакать на месте, повторяя в трубку:

— Правда? Правда? Правда? Правда?

— Родители тебе сказали? — продолжал смеяться брат.

— Господи, да! — закивала я, быстро прыгая с ноги на ногу от радости и размахивая свободной рукой, — а когда?

— В пятницу вечером.

— Я ненавижу тебя за то, что ты не написал мне первой. За это я проткну твой матрас, и пружины вопьются в твою задницу!

Слушать смех Адама — это что-то приятное, родное, радостное. Когда видишь брата только по праздникам, и то не по всем, а иногда на выходных, что крайне редко, начинаешь ценить абсолютно всё, даже раздражающую музыку за стенкой. Более того, ты желаешь её услышать, чтобы понять, что он тут, он рядом, он за соседней стенкой.

— Я приду спать в твою комнату, ты же знаешь это плевое дело, Али.

— Фу, — поморщилась я, — Ади.

— Признайся, ты скучаешь по этому прозвищу.

— Ни капли, уверена, ты по Ади тоже.

— Я скучаю, — улыбчиво проворковал Адам.

— Ладно, я скажу это только ради тебя: я скучаю по нему тоже.

— Так и знал, — засмеялся Адам.

— Ты прилетишь один?

— А с кем ещё?

— Не знаю, может ты там уже женился, ведь я всё узнаю последней! — в шутливой обиде, бросила я.

— Не женился, в пятницу буду, — усмехнулся он, — надеюсь, в твою комнату ещё не успел проскользнуть парень.

Прикусив язык, я посмотрела на Тома, который ответно смотрел на меня, потому что прекрасно слышит весь диалог с Адамом благодаря полной громкости. Заливаясь краской, я сжала губы, сдерживая улыбку и хихиканье.

— Алекс! — грозно начал Адам, — скажи мне, что это временная потеря связи, иначе я отменяю бронь и лечу в другой день.

— В какой? — засмеялась я.

— Прямо сейчас, чёрт возьми!

Не найдя ничего лучше, чем скинуть вызов, я предварительно хихикнула:

— До пятницы, люблю тебя.

Смеясь, я посмотрела на экран телефона, на котором через несколько секунд всплыло сообщение: «Я найду его, так и передай». Такая мелочь рассмешила меня ещё больше. Адам всегда говорил, что парень в моей комнате может появиться только через его труп или при лучшем стечении обстоятельств для этого парня, что ж, то, что мой брат в колледже, а я тут с Томом разве не лучшее стечение обстоятельств?

— У тебя есть брат?

— Да, — кивнула я, указывая на рамку с фото, — это Адам.

— Он случайно не играл в футбол?

— Он был капитаном сборной в средней и старшей школе, а теперь капитан в колледже.

— Тогда я точно его знаю, он вёл у нас пробные тренировки, когда я только пришёл в команду. И, скорей всего, он уже вылетает, — засмеялся Том.

— Боишься? — хихикнула я.

— Если бы у меня была младшая сестра, я бы снес любую голову с плеч.

— Твоя будет на месте.

— Почему?

— Потому что он знает про тебя и видел тебя. В вообще-то, он одобрял мой выбор, но что-нибудь могло поменяться, — улыбнулась я, — и теперь ты не отвертишься от знакомства с ним.

— Я и сам не против, он круто играет, — пожал плечами Том, — парни на него практически молились.

— Ты тоже?

— Немного, — засмеялся Том, — сейчас всё поменялось.

— Что именно? — заняв место на кровати, я скрестила ноги и посмотрела на Тома.

— Я отдаю предпочтение бейсболу.

— Ладно, — улыбнулась я, — и мы ещё не закончили.

— Ты права, — кивнул Том, вернув тетрадь на колени, — кстати, если Лизи — папина дочка, то ты скорей занимаешь позицию близких отношений с братом.

— Ты прав, Адам для меня много значит. У тебя нет родных братьев или сестёр?

— Нет, только двоюродный.

— Ты с ним редко общаешься?

— Редко, но метко. Джаред способен выклевать мои мозги за несколько секунд. Он в принципе может это сделать любому человеку без затруднения.

— Это тот, что приезжал в школу?

— Он самый.

— А он ничего, — засмеялась я, на что Том выгнул бровь, — что? Конечно после тебя.

— Алекс, не шути так больше, — покачал головой Том.

— Он, правда, симпатичный, но скорей во вкусе Лизи.

— Если ей нравятся идиоты на один раз, то да, они определённо найдут общий язык.

— Ей не нравятся такие, скорей, я имею в виду внешность. Лизи предпочитает брюнетов с карими глазами, чтобы был весёлый придурок, но и интеллектом не был обделён. А я предпочитаю…

Оборвав фразу, я забегала глазами по комнате, в то время как Том вопросительно выгнул бровь.

— Господи, а я предпочитаю тебя, — хмыкнула я, спрятав лицо в ладонях.

Смеясь, Том отложил тетрадь в сторону и притянул меня к себе, оставив поцелуй в уголке губ.

— Я не знаю, чем руководствуюсь, когда говорю это, не всё вырывается раньше, чем я могу подумать.

— Мне нравится, — улыбнулся Том.

— Такое чувство, что у меня недержание и слабоумие, — вздохнула я, шлепнув себя по лбу.

— Ты же говоришь правду, и она, в общем-то, приятная.

— Ещё бы, — съязвила я, заглянув в его глаза.

Притянув меня в поцелуе, Том улыбнулся, обводя подушечкой большого