— Как же нам отсюда выбраться? — спросила Миа, — накроешь нас всех иллюзией, чтобы мы могли уйти?
— Долго и ненадёжно, — ответил я, высвобождая немного силы и ледяным узором чертя пентаграмму конвергенций, — Ариэль нам поможет. Она возьмёт мои способности и при помощи телепортации унесёт вас отсюда. Мы вас потом найдём.
Ариэль зашла в пентаграмму вслед за мной. Когда я протянул ей руку, она несколько секунд стояла в раздумьях, потом всё же взяла меня за руку, но тут же испуганно отдёрнула её.
— Да что с тобой такое, — сердито спросил я, порядком обиженный.
— Не твоё собачье дело, — прошипел со стороны Мираэль.
Я в гневе обернулся. По первой реакции, конечно, нетрудно было догадаться, что у близнецов явно какая-то неприязнь к таисианам, но чтобы до такой степени…
— А ну повтори, что ты сейчас сказал, — прошипел я, создавая в своей руке ледяное копье.
— Я запрещаю вам сейчас выяснять отношения! — сердито сказал Вогнар, — Мираэль, возьми себя в руки и закрой рот, если не можешь сказать ничего полезного! Ариэль, делай так, как велит Дэмиен! Это приказ!
Все еще полыхая от злости, я отвернулся, снова протягивая Ари руку. Она, теперь уже честно и искренне взяла её в свою, но через секунду снова отдернула.
— Ну что ещё такое? — сердито спросил Вогнар, — если ты не можешь…
— Успокойся, Вогнар, это из-за меня, — сказал я, гася ярость внутри себя, — Ари просто почувствовала эхо моих текущих эмоций. Сам понимаешь, что сейчас в них приятного мало. Сейчас, надо взять себя в руки… Да, взять себя в руки…
Я несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.
— Можно, я помогу тебе? — внезапно спросила Миа. Я от удивления посмотрел на нее — и оторопел. В её глазах читалось невероятное желание до боли, до отчаяния, до искреннего раскаяния помочь мне. Что бы, интересно, посоветовал Аорташ? Довериться? Или всю жизнь обходить стороной, смотря со злобой и никому не доверяя? Точно уж не второе…
— Ну хорошо, — ответил я. У всех моих спутников, даже у Мираэля с Ариэль, глаза на лоб полезли от изумления, — если тебе не трудно, — я закрыл глаза и повернулся к Миа. Она тотчас прислонила ладонь к виску, мягко скользя в моё сознание.
Бесподобно. Просто неземное облегчение для разума. Все лишние мысли и эмоции Миа стирала, как по мановению волшебной палочки, бережно оставляя беспокойство за Сайраша, желание помочь ему, но возвращая мне холодный ум и трезвый рассудок.
— Спасибо, — сказал я, — это было… очень полезно. Ариэль, давай ещё раз.
Она уже третий раз бесстрашно взяла меня за руку и сосредоточилась.
— Ничего не понимаю, — сказала она после десятисекундных раздумий, — твои способности стали иными. Нет знаний, как надо сделать.
— Верно, но есть инстинкт. Возьми его у меня и позволь своим инстинктам мага воздуха заработать, — улыбнувшись, ответил я, — и тогда ты сама поймёшь, что надо делать.
Кивнув, она снова закрыла глаза и сконцентрировалась. После трёхминутного транса на лице её появилось удовлетворение, она подняла свободную руку, начертила вокруг пентаграммы круг, затем размашисто нарисовала несколько рун, серебристым дымом повисших в воздухе, и…
И они исчезли. Инстинкт подсказал, что они в трёх километрах от селения. Отлично. Времени им хватит, чтобы привести себя в порядок и восстановить силы. Мне же пора дальше. Охранники крепко спали. В обычное время их наверняка ждало бы суровое наказание, но я позабочусь о том, чтобы обеспечить завтрашний день событиями. Насыщенными настолько, что про это вообще никто не вспомнит…
Глава 3.7
ГЛАВА 7. Вещий кошмар
Я не стал создавать маскировку. Веселящийся народ уже вообще почти ни на что не обращал внимания. Проходя мимо одной из луж, я случайно посмотрел в неё и увидел своё отражение. Надо же, у меня действительно голубые глаза — их цвет Аорташ не поменял. При том, что у таисианов обычно жёлтые, зелёные, карие глаза. В крайнем случае — красные. Но голубые глаза с вертикальным зрачком — ну, думаю, очевидно, что у ящероподобных таисианов зрачок вертикальный — это определённо что-то новенькое. Неудивительно, что Аксоша — между прочим, девушка приличная, несмотря на описанные ранее события, и не клеившаяся к первому встречному — потеряла от меня голову, иначе и не скажешь.
За этими рассуждениями я не заметил, как меня нагнала вышеупомянутая приличная девушка.
— Стережёт твоего друга маг крови Кичандаш. И, судя по доносящимся оттуда звукам, он проводит не самые счастливые моменты в своей жизни.
Ах, как это типично. Если у кого-то есть возможность безнаказанно поиздеваться над слабым — он непременно так и поступит. И никто и никогда не становился исключением. Даже я… хотя стоп. Что ещё за даже я? Ты считаешь себя святым, Демьян? А представь ситуацию — вот перед тобой лежит беспомощный пленник. Скованный. Которому предъявлено обвинение в богохульстве. И которого завтра ждёт казнь. Что ты с ним сделаешь? И надо ли говорить, что от такой картины во мне поднялась тёмная волна гнева и власти, которая упивается от униженности и беспомощности абстрактной жертвы… Ты бросил в лицо бедному троллю Эррсу такое тяжёлое обвинение — а чем ты сам оказался лучше него? Ничем. Так не надо недооценивать свою тёмную сторону. Однажды тебе уже пришлось заплатить за эту ошибку, как и десяткам, сотням, тысячам до тебя…
— Эй, что с тобой? — спросила Аксоша, дернув меня за рукав, — ты уже минуту стоишь неподвижно…
— Да-да, всё в порядке, просто я… задумался, — я поспешно вернулся с небес на землю. Время для размышлений ещё придет, — ты знаешь, где живёт этот охранник?
— Конечно, но всё-таки объясни мне, для чего это?
— Мне надо выманить его оттуда. С помощью колдовства я этого сделать не могу — как маг крови, он мгновенно почувствует любое воздействие на свой разум. А вот если создать иллюзию, что у него дома не всё в порядке — то он помчится выяснять, в чём дело, да наверняка там и останется.
— Поняла. Иди за мной.
Мы пошли к дому Кичандаша. Для этого нам пришлось обогнуть главную площадь, сделав для этого довольно сильную петлю. В момент прохода Аксоша неожиданно взяла меня под руку и неестественно заулыбалась. Посмотрев в сторону её атакующих улыбок, я увидел несколько девиц, одетых примерно так же, как Аксоша. Можно, конечно, было вырвать руку, но я не стал этого делать. В конце концов, разочарование, постигшее её, было слишком жестоким. Пусть хотя бы перед подругами похвастается. А как она будет потом объяснять им, куда я подевался — это уже её дело.
Впрочем, было видно, что в данном случае овчинка выделки стоила. Подруги завидовали. И явно. Несмотря на то, что
