Мы у Кольки спрашиваем, а почему ты дочку к себе не возьмешь, на что он обиделся сильно. Говорит, как вопросы глупые задавать, все могут, а как помочь, некому.
Мы с Элькой застеснялись своей черствости и тут же предложили помощь. Элька вообще чуть не плакала, это она мужиков ненавидела, а детей очень любила. Да и к Кольке она с душой отнеслась, понимая его несчастье. Она даже у Кольки попросила на выходные девочку к себе взять, погулять с ней, накормить чем-нибудь вкусненьким.
Элька к тому времени уже к себе на квартиру съехала. Староста сказал, что у мамы спросится и даст ответ.
— А ей разве не всё равно? — удивилась я. — По-моему, она только рада будет Малышку сбагрить.
— Вы меня не поняли, той алкашке действительно все равно, ей лишь бы деньги на дочку давали, больше её ничего не интересует, она и не отдает её потому, что я алименты плачу. Наташка не работает, вот на эти деньги и живёт. А спросить я должен у своей мамы.
Мы с Элькой удивились, такие отношения с мамой близкие, все вопросы вместе решают, не часто сыновья мам в свои дела посвящают. Вот что значит хорошая семья и воспитание.
В субботу Колька, как и обещал, привел дочку на занятия, Колькина мама ничего плохого в этом не увидела, порадовалась даже, что ребенок немного в спокойной обстановке отдохнёт. Эля должна будет Малышку утром в понедельник привести с собой на занятия и отдать отцу. Элька прямо от радости запрыгала, что интересно, девочка тоже. Малышку звали Ангелиной, и имя ей очень подходило. Мы с Элькой взяли Ангелину, и пошли гулять. Сводили её в парк, покатали на качелях, накормили мороженым. А воскресный вечер Элька провела дома с Малышкой. Она её отмыла, причесала и рассказала все сказки, которые сама помнила.
В понедельник на остановке стояла плачущая Ангелина с Элькой. Ангелина не хотела возвращаться к маме. Элька, сама вся белая, слёзы с трудом сдерживает. Малышка ей в руку вцепилась и всё время повторяет: «Тётя Эличка, можно я у тебя поживу, я мало кушаю, честное слово, зато я полы мыть умею, я тебе помогать буду». Тут и я чуть не разревелась. И самое обидное, не знаешь, что ребенку ответить. Элька сказала Ангелине, чтобы она дождалась следующих выходных, и она её опять к себе в гости позовёт. Мы начали придумывать, куда мы пойдем и как буде развлекаться. Ангелинка немного успокоилась, но несколько раз уточнила, не забудем ли мы её. Мы с Элькой пообещали не забыть и обязательно забрать Малышку. У ребенка настроение поднялось, чего не скажешь о нас. По дороге в универ Ангелина рассказала нам по секрету, что мама ёе бьет и водит домой чужих дядек, и они там занимаются какими-то глупостями. У меня от рассказов Малышки сердце сжалось. Ангелина сказала, что это большой секрет и говорить про это нельзя даже папе, а то её мама побьет, но папе она тоже по секрету рассказала. А папочка у неё хороший, он её не бьёт и иногда приглашает к себе в гости. У папы дома хорошо, еда вкусная, бабушка готовит, и никто не обижает.
— Когда мне исполнится десять лет, папа меня насовсем к себе заберет, — поделилась радостью Ангелинка. — Бабуля сказала, что мне осталось 6 лет подождать, она говорит, что время пролетит быстро, я и заметить не успею. Бабушка хорошая, — продолжала щебетать Малышка, — она пироги умеет печь. Только 6 лет это, наверное, долго, я точно не знаю, — печально, как старушечка, вздохнула Малышка.
После рассуждений Ангелины мы совсем расстроились и приняли решение поговорить со старостой, может, ему помощь нужна, жалко же Малышку, что с ней за шесть лет будет представить страшно.
После занятий, мы вызвали Кольку на переговоры в наше любимое кафе и стали спрашивать, какая ему помощь требуется.
— Вы, девочки, не переживайте, ей как 10 лет исполнится, я её сразу к себе и заберу. Она тогда в суде право голоса иметь будет. Судья ей вопросы будет задавать и поинтересуется, с кем она жить хочет. Ангелина скажет, что со мной, и на основании этого судья примет решение, — бодро заявил нам староста.
— Колечка, ты, что? Ангелинка же до 10 лет с этой алкашкой пропадет совсем, загубит она её, — Элька говорит, а у самой слёзы ручьём текут.
— Ты нам скажи, что делать, мы поможем. Помнишь, ты говорил, что Ангелинка в больнице часто лежит, давай оттуда справку возьмём, из наркологии, у тебя же жена на учете состоит? — поинтересовалась я.
— Ну, стоит, — как-то вяло ответил Колька.
— Сходим в детскую комнату милиции, в опеку, тебе характеристику напишем, ты мужчина хороший, правильный, все это знают. Я думаю, когда мы представим все документы, судья ребеночка тебе присудит. А то твоя бывшая погубит Малышку. Коль, что скажешь? — продолжила я. Элька совсем раскисла, только молча глотала слёзы.
Колька почему-то помрачнел и на нас вроде как обиделся.
— Колечка, ты чего? — не поняла я внезапной перемены его настроения.
— Анна, ты понимаешь, сколько мне надо бумаг собрать, чтобы её вернули?! Это вы тут сидите, вам заняться больше не чем и учите меня уму разуму. А у меня нет столько свободного времени, тем более, чтобы без толку его тратить. Да на это годы уйти могут, а сколько мне это сил и средств стоить будет, вы подумали? Вам бы только в игры играть по малолетству, — разозлился на мою непонятливость воспитанный Колька.
Элька совсем разревелась от безысходности.
— Коль, давай на завтра разговор перенесем, — предложила я, видя, что подруге совсем плохо. У меня у самой кошки на душе скребли. Такое чувство гаденькое было.
— По рукам! — Колька открыл перед нами двери, поцеловал ручки и ушел.
Мы обошли
