Драко думает, каково им сейчас на том месте? Стоять, ожидая своей участи, трястись от страха. Он-то привык, а эти нежные натуры вот-вот упадут в обморок. Хотя… Разве к этому можно привыкнуть?
Драко осматривает каждую из них и вмиг замирает. Взгляд его приковывает последняя девушка в этом строю — Грейнджер. Волосы её приподняты к верху, а аккуратно закрученные локоны ниспадают на голую спину. Бледной коже лица старались придать нормальный цвет румянами, а губы накрашены несколькими слоями алой помады, что делает её похожей на вампиршу. Это же не кровь, а помада, верно?
Взгляд его скользит ниже, пожирает открытую тонкую шею, острые плечи. На Грейнджер надето платье, заставляющее дрожать всё его существо: длинное, до щиколоток, изумрудное с серебряными отливами, от середины правого бедра идёт разрез, разлетающийся при ходьбе, а грудь прикрывают два лоскута ткани, завязывающихся за шеей. Драко кажется, что голых участков кожи больше, чем ткани платья. Все остальные девушки меркнут на её фоне.
«Не знал, Грейнджер, что ты так сексуальна в слизеринских цветах», — думает Малфой, отрывая от неё взгляд.
Волан-де-Морт осматривает их, как вдруг Белла, молчавшая ранее, поражённо вскрикивает:
— Это же подружка Поттера!
Она тычет пальцем в сторону Гермионы, которая во все глаза уставилась на Волан-де-Морта. В её глазах закипает страх и злоба. Ядрёная смесь, и Драко становится по-настоящему страшно.
— Это правда подружка Гарри Поттера, Драко? — спокойно спрашивает Волан-де-Морт, переведя на него изучающий взгляд.
Драко невольно вздрагивает. Переводит взгляд с нетерпеливого выражения застывшего на лице Беллатриссы на Волан-де-Морта, эмоции которого прочесть невозможно. Драко поворачивает голову и напрямую смотрит на Грейнджер, испуг которой можно пощупать руками. Она широко раскрыла глаза, а в них плещется панический страх перед ним, Драко Малфоем. Только он сейчас может решить её судьбу, потому что она в его руках. Подарить ей жизнь ценой шаткой лжи или сломать, растереть её судьбу в руке, словно сухой осенний лист, уничтожить. А она смотрит на него, почти умоляя.
«Не в такой ситуации я хотел увидеть твой страх тогда, на патрулировании, когда приложил тебя затылком о стену в коридоре», — думает он, читая её страх, осязая его.
Однажды вкусив силу Верховоды Судеб, он погряз в этом по самые уши. Погряз в этом восхитительно устрашающем чувстве, когда от одного короткого слова он может спасти, а может уничтожить её.
Драко чувствует прожигающий взгляд Волан-де-Морта на своей скуле, чувствует нетерпение Беллы, которая сдерживается, чтобы не крикнуть «ну!». Он не прерывает зрительный контакт с Грейнджер, когда говорит одно короткое слово:
— Да.
И видит, как в её коньячных глазах рушится жизнь.
Комментарий к Глава 22
Надеюсь, никто не будет против моего заявления в комментарии к части, потому что именно к главе это никакого отношения не имеет, но я хочу поделиться с вами. В этот день я не просто публикую новую главу, сегодня ровно полгода моего пребывания на ФикБуке, и я хочу разделить эту маленькую радость с вами, мои дорогие, поэтому и старалась написать поскорее, чтобы подарить вам её, мою благодарность за то, что вы со мной, в виде текста. Спасибо каждому из вас, кто читает и комментирует. Это очень важно для меня. Просто спасибо за то, что вы со мной! :)
Также воспользуюсь моментом и приглашу вас в мою общую группу с ещё одним замечательным автором - https://vk.com/foggy_band.
========== Глава 23 ==========
Все, о чем я вспоминаю - это момент,
В который исчезла печаль,
Я грустила о падении в пучину страсти, но теперь снова стою на ногах.
Я хочу переписать этот рассказ,
И не только то, что казалось безумным -
Как я могла жалеть о том, что оказалась сильнее, чем я есть?
Lara Fabian - I’ve Cried Enough
Иногда люди даже не задумываются об истинном назначении своих поступков. Люди просто совершают их, как обыденные действия. Просто живут, дышат, делают что-то, а в голове происходит анализ, быстро вертятся шестерёнки, заставляя думать, вспоминать, сопоставлять факты.
Иногда, конечно, бывает некое чувство прострации, когда в голове пусто, глаза отрешённые и так… легко. Будто голова напрочь лишена мыслей, анализ не происходит, даря долгожданный отдых, потому что невозможно работать так вечно, правда?
У Драко та самая пустота в голове. Так пусто, так тихо, что почти слышно гудение в ушах. Это давит снаружи на виски, заставляя сжать бокал с виски до побелевших пальцев.
Драко бездумно смотрит на мирно висящую занавеску, за которой видно окно. Он подносит бокал к губам, делая большой глоток. Рука дрожит, и приходится глубоко вздохнуть и выдохнуть, стараясь хоть как-то успокоиться.
Скверный вечер.
Драко зло щурится и запускает бокал с недопитым виски в стену. Тонкое стекло распадается на кусочки, осыпая пол, а янтарная жидкость растекается по стене.
В воздухе пахнет осенью, виски и страхом. Страх просочился в каждую щель в поместье, заполнил собой всё пространство, наполнил собой все шкафы, посуду, залез за шиворот и даже вытеснил кислород. Смрад страха просочился в нос, заставляя лёгкие рывками выплёвывать его.
Драко зарывается трясущимися пальцами в волосы, лохматя их, хотя никогда раньше так не делал. Вечно идеальные волосы приобретают беспорядок, но ему не до внешнего вида. Ему плевать на то, как он выглядит, и на то, что от него едко пахнет алкоголем.
Держась рукой за край барной стойки, Драко, пошатываясь, прошёл к дивану, обитому кремовой кожей. Ноги подкосились, и он плюхнулся прямо на диван, издав задавленный «ох». Всё в глазах колыхнулось и закрутилось в бесконечном водовороте событий, возвращая Драко назад, во время, что полностью состояло из вязкого страха.
Драко так сильно сжимает челюсти, что впору услышать хруст зубов. Сердце бьётся где-то в районе горла, норовя вырваться наружу. Драко сглатывает и снова находит глазами тело Грейнджер. Красивое изумрудное платье запачкано кровью. Это платье словно олицетворяет репутацию Драко: такое же запятнанное и тоже кровью.
Грейнджер слабо скулит, скалясь на Беллатрису, которая заливается хохотом.
Драко отводит взгляд, как вдруг его хватают за руку и тянут ближе к Грейнджер. Он прикусывает кончик языка, чтобы не закричать, что не хочет подходить. Он просто не хочет.
— Ну же, Драко, давай! Эта грязнокровка не хочет говорить, где её выродки-дружки! Давай, Драко, заставь её говорить! — кричит Белла, сверкая своими безумными глазами в полумраке.
А в голове тысячный раз повторяется: «Давай, Драко», — отбивается эхом от черепной коробки и мечется в голове, пытаясь найти выход.
И Драко поднимает руку, в которой зажата палочка. Медленно вычерчивает руну,
