Когда дверь закрылась, а тот, кто посещал Грейнджер, вышел, Гермиона открыла глаза и прислушалась. Там, за окном, усилился ливень. Капли барабанили по стеклу и…
Просто кажется, или они что-то говорят ей?
Вздор.
Открыв глаза, она повернулась к розам и нахмурилась. На столике возле белой вазы стояла сложенная пополам белая картонка. Гермиона протянула руку и поднесла картонку к лицу.
Вот твой вердикт, Гермиона. Вот твоё наказание, Гермиона. Вот твоя участь, Гермиона.
Поздравляю.
Гермиона зло смяла и откинула от себя картонку, закрыв лицо руками. За окном раздался раскат грома.
Комок бумаги на полу зашевелился, расправляясь. Крупными витыми буквами по белому было выведено только два слова:
«Сегодня вечером».
========== Глава 22 ==========
За окном уже почти тьма. Тёмно-серые грузные тучи затянули небо, а дождь крупными каплями нещадно стучит по оконным стёклам, грозясь выбить их к чёртовой матери. Ветер за окном громко завывает, и порой гадаешь, не оборотень ли там случайно? Ветер гнёт ветви деревьев в поклоне, поднимает и уносит вялые листья, пробирается сквозь мельчайшие щели поместья и пробирает до костей. Или этот холод был в Малфой-мэноре всегда? А, может, это действительно внутри страх, от которого замерзаешь?
Драко сжимает челюсти, вглядываясь в темень за окном. Жмёт руки в кулаки, пытаясь чуть-чуть согреться, но всё безрезультатно. Его знобит, его трясёт. Он вытягивает руки, ладонями вниз, — замечает лёгкое дрожание и снова жмёт кулаки, опуская руки.
— Блять! — громко ругается он и ударяет кулаком по окну.
Драко прислоняется лбом к холодному стеклу. Надо же… Руки холодные, а голова горит. Тихо выдыхает, наблюдая, как на стекле образуется пятнышко, а потом поспешно исчезает, оставляя маленькую капельку, катящуюся вниз. Драко бездумно стирает её, на секунду прикрывая глаза.
В комнату с глухим хлопком аппарирует эльф. Драко вздрогнул и обернулся, глядя на него. Сейчас эльф выглядит перепуганным насмерть: тонкие ручонки трясутся, уши прижались к телу, а выпученные глаза нервно смотрят по сторонам.
— Что? — хрипло спрашивает Драко. Голос у него осипший, тихий.
— Хоз-зяин… — заикается эльф, выкручивая себе пальцы. — Прибыл мистер Лестрейндж и…
— Я понял, — поспешно прерывает его Драко, отворачиваясь. — Можешь сказать им, что я уже спускаюсь. И проследи, чтобы Даг тоже спустился в гостиную… — и прибавляет тише: — В этой херне он виноват.
Эльф поспешно аппарирует прочь, а глухой хлопок эхом отзывается в голове Драко. Холодные пальцы тут же принимаются массировать виски. Драко сглатывает вязкую слюну, стараясь унять дрожь во всём теле, но это, чёрт побери, невозможно.
Драко глубоко вдыхает, сетуя на то, что не открыл окно, не впустил в комнату свежего воздуха, чтобы нормально наполнить лёгкие. Проходит к двери, бросая мимолётный взгляд в зеркало, отмечая, до чего же он бледный. Ещё бы, сам Волан-де-Морт пожаловал в поместье.
***
От шума воды, бьющей упругой струёй в раковину, начинает болеть голова. Гермиона складывает руки ковшом, набирает ледяную воду и ополаскивает лицо.
Закрутив вентиль, она поднимает взгляд потухших глаз в зеркало и отстранённо замечает изменения в своём осунувшемся лице: глаза воспалённо-красные, ну конечно, плакать и почти не спать; кожа побледнела, приобрела серый оттенок, будто Гермиона смертельно больна; на нижней губе ранки, которые щиплют, стоит притронуться к ним.
Она почти не спала и не ела. Эльфам так и не удалось уговорить её съесть хоть кусок хлеба, а, в конце концов, она вообще запустила тарелкой с супом в стену, отчего на светлых обоях расползлось неприятное пятно.
Вытерев лицо, Гермиона подумала, что очень удивительная ситуация выходит: ей разрешили посетить ванную комнату, даже настояли на этом, хотя раньше, после истязаний и мучений, когда она теряла сознание от боли, ей через время залечивали раны и применяли очищающее заклинание, будто она грязный ковёр, об который вытерли ноги и сочли самым простым — очистить заклинанием, а не должным образом вымыть. Ну да, конечно, она же в этом поместье всего лишь рабыня, или кем её считает Малфой? Она игрушка, кукла для насмешек и истязаний! Она же грязнокровка, зачем относиться к таким с уважением, по-человечески?!
Гермиона со злостью отбросила на кафельный пол полотенце и поспешно вышла из ванной комнаты. Пожилой эльф тут же взял её за руку и поспешно аппарировал в её названную спальню. Гермиона резко схватилась рукой за живот, наклонившись. Нет, она не привыкнет к этим выворачивающим ощущениям!
— Мисс, мы должны помочь вам, — пропищал другой эльф, и Гермиона выпрямилась.
Перед ней стояло четыре эльфа, но вот какова причина их присутствия? Гермиона нахмурилась, когда самый старый эльф потянул её за руку к трюмо, заставляя сесть на пуфик возле него.
— Что вы… — только и успела вымолвить она, как эльфы начали расчёсывать её волосы. — Стоп, подождите, что происходит?!
Гермиона вскочила, устремляя в эльфов пронзительный взгляд. Нехорошее предчувствие заскрежетало внутри о косточки, но Гермиона мысленно отмахнулась. Она с Хогвартса не любила Прорицания, а предмет отвечал ей взаимностью.
— Пожалуйста, мисс должна сесть. Мы приведём её в порядок. Хозяин приказал накрасить, сделать причёску и одеть мисс. Хозяин накажет нас, если мисс будет сопротивляться, — пропищал самый низенький эльф и, наверное, самый младший.
Судорожный вздох прорезал напряжённую тишину. Гермиона на мгновение прикрыла глаза.
«Что ты задумал, Малфой? Решил вырядить меня, потому что хочешь помучить меня при параде? К чему всё это?! Хочешь сломать меня? Уничтожить? К чёрту, иди к чёрту, Драко Малфой! Хочешь поиграть? Что ж, давай поиграем».
Решительно сделав шаги к трюмо и вновь сев на пуфик, Гермиона в который раз прокляла ту ночь, когда она согласилась выйти с Ноттом из Большого Зала.
***
Драко сглатывает вязкую слюну, сцепляет пальцы в замок на тёмной столешнице, чтобы не так было заметно дрожание рук. Его мелко трясёт, поэтому он убирает руки под стол, вытирая влажные ладони о брючины на коленях. Взгляд его мечется по лицам Пожирателей, словно загнанный зверёк. Скользит по упрямому подбородку бледного Яксли, по осунувшемуся лицу Рабастана, задерживается и пересекается взглядами с Дагом. Паршивца бьёт крупная дрожь.
«Конечно, это мы здесь из-за тебя, ублюдок», — рычит про себя Драко.
— Вы знаете, зачем мы собрались? — не голос — змеиное шипение. Волан-де-Морт восседает во главе длинного стола, сложив длинные пальцы шатром. Обводит красными глазами каждого из присутствующих, по очереди, отчего они ещё больше сжимаются, сутулятся на стульях. — Ты, Даг, знаешь, зачем мы все здесь?
Волан-де-Морт переводит взгляд красных глаз на Дага, отчего он начинает действительно трястись. Глаза его утыкаются в стол, а отросшие
