Каменные стены испачканы в чём-то тёмном, и Гермиона старается не думать о том, что это могла быть кровь заключённых здесь ранее. На стене справа от неё находится небольшое окно, что закрыто решёткой, а, судя по тому, что это окно не пропускает свет, — сейчас глубокая ночь. Слева от неё решётка вместо двери, по которой Гермиона и поняла, что находится в темнице, потому что там, за решёткой, видны ещё две подобные камеры.

С потолка капала жидкость, противно отражая звук о каменный пол. Вот почему было так влажно. Гермиона представила, как прямо сейчас над её камерой совершается убийство. Как невезучего мага мучают, пытают заклинаниями. Что это его кровь просачивается сквозь пол и стекает сюда, разбиваясь о камни.

Тихий смешок сорвался с её губ, как вдруг дверь со скрипом отворилась, и в камеру кто-то зашёл. Гермиона не могла видеть, кто это, но она слышала, как человек сначала застыл в нерешительности, а потом зашагал к ней. Девушка сжалась, сжимая челюсти почти до боли, чтобы не закричать от ужаса, охватившего её. А вдруг это тот человек, который только что пытал какого-то бедолагу сверху, испуская его кровь?

Шаги затихли возле её распластанного по стене тела, и девушка приложила все свои силы, чтобы не издать ни единого звука, хотя страх сжирал её изнутри.

Холодная ладонь легла ей на лоб, и Гермиона вдруг поняла, что горит. Мерлин… Холодные пальцы слегка зарылись в волосы, принося удовольствие.

Другая рука легла на плечо Гермионы, отчего она вздрогнула. Пальцы принялись поглаживать горячую кожу, спускаясь ниже. Бретельки вдруг оказались порванными, а корсет беспорядочно стянут вниз.

— Нет!.. — хрипло вскрикнула Гермиона, когда ощутила холодные губы на своей шее, в то время как руки сместились на её тело, исследуя.

Она дёрнулась, но этим вызвала лишь смешок-выдох в шею. Мягкие волосы щекотали её скулу, а внутри у Гермионы металась тысяча чувств. Она была в ужасе от происходящего, от того, что она проснулась в темнице, а теперь человек, руки которого могли давно измараться в чужой крови, отбирая чужую жизнь, исследуют её тело, поглаживая грудь, спускаясь на впалый живот, который она втянула из-за холодных пальцев. И, чёрт, этот холод был так приятен, что она не заметила, как незнакомец прошептал её фамилию.

Из оцепенения её вырвало ужасно постыдное, опьяняюще-жаркое, влажное прикосновение чужих губ к её груди.

— Нет! — запротестовала она, снова дёргаясь, пытаясь вжаться лопатками в холодную стену.

Вдруг раздался хлопок, и в камере появились два эльфа. Один держал в руках подсвечник с уже тремя горящими свечами и полотенце в ведре с водой, а другой сражался с матрасом, который был непозволительно большим по сравнению с маленьким тельцем эльфа.

Гермиона вздрогнула, когда от неё нехотя отпрянул… Теодор Нотт, растягивая губы в однобокой улыбке. Он кивнул ошарашенным эльфам, подошёл вплотную к девушке и, смотря прямо ей в глаза, подхватил корсет, натягивая его на оголённую грудь. Прежде чем покинуть сжавшуюся Гермиону, смотрящую на него во все глаза, он прикоснулся к уголку её вмиг сжавшихся губ и прошептал:

— Только я смогу помочь.

Когда за ним захлопнулась решётка, эльфы вдруг ожили. Тот, что держал в руках матрас, быстро кинул его на пол и аппарировал с тихим хлопком. Другой эльф подошёл к Гермионе, поставил подсвечник на пол и сказал дрожащим голосом:

— Я Принни, мисс. Мисс не должна бояться Принни. Принни поможет, Принни должен помочь мисс избавиться от жара, мисс знает, что у неё жар? — получив утвердительный кивок закусившей губу Гермионы, эльф продолжил: — Мисс должна пообещать, что не будет кричать и вырываться.

Гермиона вдруг почувствовала такую злость из-за всей этой ситуации. Она готова была закричать, напасть на этого маленького беззащитного эльфа. Да, она сама виновата, что пошла с Ноттом. Да, она сама виновата, что оказалась тут. Да, она сама виновата во всём, в этой ситуации, в том, что всегда рациональная и умная Гермиона Грейнджер оказалась прикованной к стене в темнице по своей же наивной глупости.

Всхлип всё же сорвался с её губ, когда она утвердительно кивнула, ощущая, как её щиколотки и запястья вмиг стали свободными, а звук падающей цепи отбивался эхом где-то на задворках сознания, потому что в следующий миг она съехала спиной по стене, закрывая лицо руками, содрогаясь в бессильной злобе и рыданиях.

Сквозь слёзы она не могла ни увидеть, ни услышать, как испуганный эльф с тихим хлопком исчез из темниц.

========== Глава 16 ==========

Как же это началось?

Если по правде,

Был грандиозный план,

Теперь я правлю миром,

Взял их врасплох,

Проложил мой путь на вершину.

Они взглянули мне в глаза,

Я стал неуязвимым,

Никто не может меня остановить,

Потому как лишь я командую.

Temposhark – Don’t Mess with Me

Гермиона давится рыданиями, совершенно глупыми. Несуразица творится в её голове, а руки обхватили трясущееся тело, колени прижаты к груди.

Гермиона Грейнджер давно не маленькая девочка, чтобы так рыдать.

Она давно не плакала так, будто забыв обо всём на свете, забыв о гордости, о том, что она поклялась себе не быть слабой. И что она делает? Плачет, как ужасно обиженный ребёнок.

Гермиона не слышит, как открывается решётка, как шаги достигают её, как чей-то голос повторяет её фамилию. Не чувствует, как чьи-то руки сжимают её плечи, встряхивая так, что она затылком ударяется о каменную стену. Это не с ней, просто не может быть с ней. Гермиона почти не ощущает, как её поднимают с холодного пола, она только чувствует, как её внезапно сжимают, будто выкручивают бельё. Такое с ней бывало, когда она аппарировала раньше. Её отрывают от пола и…

Она вдруг вскрикивает от холода, что охватил всё её тело. Руки цепляются за края ванной, но соскальзывают и с плеском срываются в воду. Гермиона порывается вперёд, но чьи-то руки держат её за талию, удерживая в этом холоде. Зубы начинают стучать, но холодная вода помогает избавиться от истерики. Гермиона обезумевшими глазами обводит помещение, осознавая, что она находится уже не в темнице, а в ванной комнате, что тот, кто держит её за талию, прижимает её спину к своей груди. Она кидает взгляд на воду и видит его ноги.

Гермиона оборачивается и встречается с его стальными глазами, в которых засела такая же холодная ярость.

— Успокоилась? — рычит он, сгибает ноги в коленях и рывком встаёт, поднимая и Гермиону.

Часть воды с плеском выливается на пол, когда Драко вытягивает девушку из ванной. Какого чёрта он только что делал?

Малфой не понимал, зачем пошёл в темницы, когда к нему вдруг трансгрессировал Принни. Трясясь от страха, эльф пропищал, что мисс