Стоит в компании этих идиотов: Невилла, младшей Уизли и странной светловолосой девчонки. Стоит, слушая их, а глаза неотрывно следят за ним, смотрят, почти впитывая, почти сжигая и… Он готов стать перед ней на колени, ибо он горит прямо сейчас, потому что она смотрит на него. Нежные губы приоткрываются, а зубы закусывают кончик языка, и вот она — нет! — отводит взгляд и что-то отвечает этим придуркам. Малфой на выдохе закрывает глаза, считая про себя. Раз, два… Три… Но ни черта не помогает, потому что ноги уже несут его к ней. Потому что надо… просто надо. К ней, сейчас, срочно. Потому что он сгорит, он чувствует этот огонь. И он хочет сгореть, в ней.
Он почти рычит, когда чья-то сильная рука перехватывает его выше локтя, тормозя. Поворачивает голову, прожигая глазами лицо мулата, и шипит:
— Забини.
Но это никогда не действовало. Никогда, так почему что-то должно измениться сейчас?
— Ты куда собрался? — обеспокоенно спрашивает мулат, бросая взгляд на Гермиону. — К ней? И что ты собираешься сказать? «Привет, извини, ты так классно выглядишь, что я пересмотрел своё отношение к тебе и пришёл сказать, что хочу тебя»?
— Я не…
— Не хочешь. Я знаю. — А в глазах обратное. А в глазах правда, и это бесит больше всего. Заставляет сжать челюсти, бросая в её сторону последний взгляд. Многозначительно дёрнуть рукой, что держит Блейз, и посмотреть ему в глазах, шипя:
— Я в порядке. Идём.
И Блейз отпускает руку, хотя Драко не сказал куда “идём”. Что-то в его взгляде подсказывает, что он и так понял, потому что разворачивается и следует к столу, за которым расположилась их компания, не беспокоясь о том, что Малфой может сейчас броситься к Грейнджер, чтобы… что? Что он в действительности скажет ей?
Драко вздохнул и пошёл за Блейзом. Он слишком хорошо знает его. Слишком, но это даже хорошо, потому что в случае вдруг чего он сможет прикрыть его. Впрочем, он же любит помогать и спасать, вот сегодня он и пригодится.
***
Джинни берёт Гермиону за руку и тянет в сторону закусок. Они останавливаются, но вместо того, чтобы взять лимонные дольки, что предложил включить в меню один из старост, младшая Уизли разворачивается к подруге лицом и складывает руки на груди.
— Что? — спрашивает Гермиона, борясь с желанием закатить глаза, потому что тонко сжатые губы Джинни напоминают ей раздражительного Малфоя.
— Ты тоже собираешься меня бросить? — шипит она, смотря блестящими от слёз глазами.
Гермиона открывает рот, чтобы ответить, но ей этого не позволяют, выставляя руку вперёд.
— Нет, не надо говорить, что ты не бросаешь меня, потому что ты поступаешь так же, как и Гарри с Роном. Они исчезли, бросив нас с тобой, а теперь ты хочешь отправиться за ними… И я останусь одна! Я… Ты же понимаешь, Гермиона… — Джинни прикладывает руки к лицу, отворачиваясь.
— Джинни, прошу. — Гермиона кладёт руку на плечо подруги, и этот жест ей напоминает неумелые утешения Гарри. От этого становится горько, но она глубоко вдыхает. — Я должна, ты понимаешь, должна найти их. Я не могу просто оставаться в Хогвартсе, ничего не делая, не помогая. Это важно, ты сама это прекрасно знаешь. Я не бросаю тебя, я хочу найти их и помочь. Я должна.
Джинни отрывает ладони от лица, но слёз нет, хотя глаза по-прежнему блестят.
— Я с тобой…
— Нет, — отрезает Гермиона, убирая руку. — Ты нужна здесь.
Джинни вздыхает, нахмуриваясь. Поправляет волосы, которые она оставила распущенными, лишь слегка завив их. Снова вздыхает, качая головой, а потом улыбается.
— Ты прекрасно выглядишь, Гермиона. Откуда такое платье?
Гермиона тоже слабо улыбается, отвечая:
— Ты тоже, Джинни. Давно готовила. — Надо же, врёт и не краснеет. У кого научилась? — Давай вернёмся к нашим, а то Невилл и так чувствует себя неловко.
Джинни прыскает от смеха и медленно направляется к столу, что заняла Луна, разодетая в костюм Солнца, и Невилл, надевший костюм каких-то растений.
— Когда ты собираешься отправиться искать их? — голос Джинни дрогнул.
— Сразу после бала. Завтра меня уже не будет.
— Хорошо. Мы придумаем что-нибудь, — отвечает слишком быстро, поглядывая на Гермиону.
— Грейнджер, можно на пару минут? — раздаётся чей-то голос сзади, и девушки оборачиваются.
Нотт в костюме приведения стоит, протягивая руку, и улыбается. О боже, что у него с глазами?
— Зачем? — спрашивает Джинни, стушевываясь под его резким взглядом.
— Я пойду, Джинни, иди к нашим, — тихо говорит Гермиона, поворачиваясь к подруге. На губах появляется слабая улыбка.
Уизли хмурится, но разворачивается и продолжает путь к друзьям уже одна. Гермиона поворачивается к Нотту, что уже порядком устал держать руку протянутой, поэтому нервно дёргает ею, продолжая улыбаться. Нахмурившись, она подаёт свою руку, касаясь его холодных пальцев, и удивляется сама себе. Нотт галантно наклоняется и целует тыльную сторону её ладони, не отрывая глаз от её лица, наблюдая, как на щеках проступает румянец.
— Чего ты хочешь?..
— Пойдём, выйдем? — спрашивает он и, не дожидаясь ответа, ведёт её к дверям Большого Зала.
***
Малфой опрокидывает в себя очередной стакан огневиски, даже не удивляясь, как Блейзу удалось пронести алкоголь в Большой Зал. Мысли его заняты Ноттом, что очень непривычно и совершенно неприятно. Что-то пугающее и тёмное есть в нём. Он кажется даже хуже, чем сам Малфой, что заставляет проронить нервный смешок.
— Тебе весело, сладкий? — интересуется Панси, отправляя в рот фруктовое канапе, облизывая губы слишком пошло, что могло бы сойти за недвусмысленный намёк, но Драко слишком плохо, чтобы реагировать хоть как-то, поэтому он лишь
