— Ты сама знаешь, что, — прорычал он сквозь зубы, бросая в неё разозлённый взгляд, но она лишь — снова! — вздёрнула свой чёртов подбородок, заставляя почувствовать такое привычное, почти родное раздражение, зарождающееся где-то в затылке.

Гермиона чуть не прыснула от смеха. Эта ситуация приносила ей почти извращённое наслаждение. Подумать только — ей нравилось измываться, бесить этого заносчивого сучёнка, который заставил за эти два месяца почувствовать себя настолько жалкой, практически ничтожеством!

— Даже не имею понятия, о чём ты, — произнесла она почти на распев, неповинно заглядывая ему в глаза, борясь с диким желанием расхохотаться.

Господи, Гермиона, что с тобой?

В какой миг он успел оказаться прямо перед ней, практически прожигая в её голове дыру взглядом, воистину испепеляющим, она не поняла. Только когда их носы почти соприкасались, в голову вдруг пробилась мысль, что они стоят непозволительно близко, потому что он будто ничего не знал о понятии личного пространства и о том, что оно, чёрт возьми, необходимо, каждый имеет на него право!

Малфой упрямо стоял прямо перед ней, почти впечатавшись в неё, раздувая тонкие ноздри от ярости, что внезапно нахлынула на него. Было заметно, как на скулах играли желваки.

— Что это за ебаная коробка? — прорычал он, почти не разжимая челюсти, тыкая указательным пальцем на ни в чём не повинную посылку. Не понимая, не думая, зачем он это делает, если её взгляд обращён на его лицо. Да она сжирает его глазами!

Гермиона поморщилась от его сквернословия, как будто учуяла что-то несвежее. Весь настрой, вся наигранность испарилась, как и воздух из лёгких. Вместо кислорода в них проник его запах, и захотелось выкинуть его из себя. Закашлять, выхаркать его, потому что это слишком. Слишком много его здесь и сейчас. Напротив неё, в ней, в этой гостиной. Слишком много его и его запаха.

Заметив, что Гермиона и не думает отвечать, упрямо сомкнув губы и вскинув на него свои чёртовы глазища, он, чуть не заскрежетав челюстью, сжав сильнее кулаки в карманах, борясь с желанием… ударить, задушить, оттолкнуть, встряхнуть, лишь бы она перестала вести себя как долбанная упрямая сука и перестала пялиться на него.

Натянул ехидную “я тебя презираю” ухмылку, ловя почти физический кайф от того, как брови грязнокровки поднялись в изумлении.

— Что это, презентик тебе, Грейнджер? — он подчеркнул интонацией слово “тебе”, отмечая в её глазах возрастающее возмущение. — И кто же решил… преподнести подарок грязнокровке, а? — Наклонил голову к плечу, с издёвкой и вызовом смотря на неё.

— Малфой… — предостерегающе прошептала она.

— А главное и самое интересное — за что эта коробка? Может, это благодарность за… отсос в грязном туалете, допустим? — Он наблюдал, как она медленно сатанеет, еле сдерживается, чтобы не залепить ему пощёчину.

Гермиона до боли впилась ногтями в ладони, строго приказав себе не реагировать на его слова, не пытаться усугубить и так опасную ситуацию, но последующая его фраза вопиюще противоречила её намерениям, ломая и так хрупкую стойкость.

— Интересно, сколько же ты стоишь, шлю…

В следующий миг его затыкает на полуслове сильная пощёчина, которую он не успел заметить. Удар словно выбивает из глаз искры, заставляя поражённо уставиться в сторону, ощущая огненную боль в щеке. Медленно переводит на неё взгляд, а она трясётся, кричит что-то и снова замахивается, чтобы…

упасть спиной на столик, едва соображая, что вообще происходит. С шипением втянуть раскалённый воздух, — когда здесь стало так жарко? — ощущая глухую боль. Спина ныла от встречи с поверхностью стола, а шея от… давления.

Расфокусированный взгляд находит стальные глаза, а мозг с ужасом отмечает, что Малфой навис сверху, держа Гермиону за шею.

В груди начинает бешено биться сердце, а рот открывается в неудачной попытке сделать глоток воздуха, а Малфой вдруг отпрянул. Так же резко, как и кинул её на стол. Делает пару шагов назад, сжимая-разжимая кулак, глядя сквозь распростёртую на столе Гермиону. Та бездумно прикасается дрожащими пальцами к шее, не отрывая ошарашенного взгляда от Малфоя, который вдруг разворачивается и вылетает из гостиной. Гермиона смотрит ему вслед, учащённо дыша.

Он что, только что хотел задушить её?!

Судорожно втягивая воздух, она встала со стола. Шок до сих пор не отпускал. Гермиона потёрла пальцами шею, тупо глядя на картину, за которой скрылся Малфой.

Псих. Ненормальный идиот!

Медленно поворачивается, бросая взгляд на стол, где минуту назад лежала коробка, которая теперь сиротливо валялась на полу. Нахмурившись, Гермиона схватила её и понеслась в спальню, игнорируя лёгкую боль в спине и затылке. Положив коробку на кровать, она схватила палочку и свела уже успевшие проступить синяки на шее. Бросив взгляд на часы, Гермиона поспешила в Большой Зал.

***

Малфоя, ритмично отбивающего каблуками по каменному полу, догнали Теодор с Блейзом. Последнее время они часто стали ходить вместе, что слегка напрягало. Может, Забини примкнул к Нотту потому, что Драко стал реже появляться в гостиной Слизерина? Хотя ему не до этого. Завтра уже Хэллоуин, а через три дня после него в мэнор явится Волан-де-Морт. И… Драко надеялся, что это не изменит его жизнь. Он знал, на что способен Тёмный Лорд. Не раз видел, как карал он провинившихся. Смерть настигала несчастных, но обычная, быстрая смерть казалась им божественным освобождением по сравнению с тем, что он любил делать. Не дай Мерлин он…

— Драко?.. — Тёплая рука Блейза легла на плечо Малфоя, заставляя выдохнуть, сбиться с ужасающей мысли, что, не оформившись, пришла в голову.

— Да. — Ответ на “ты в порядке?”, вложенное в его обращение. Лживый ответ, потому что всё внутри готово сжаться до крошечный размеров, потому что поджилки трясутся в ожидании чего-то плохого.

— Ты какой-то бледный сегодня. Что-то случилось? — Голова Нотта выглянула из-за Забини. Тео смотрел обеспокоенно. Чёрт, они действительно замечают его нервозность и… Это действительно хреново.

— Ничего, что стоило бы переживаний.

Серьёзно, Малфой? Да ты сегодня многословен.

Повернул голову, встретился с тёмными глазами Блейза. Не верил. Ну, конечно. Он-то знал, что будет происходить в мэноре через четыре дня. Он-то знал, о чём думает и почему переживает Малфой. И он сам переживал.

Не надо, Блейз, не лезь в это дерьмо. Это того не стоит.

Мулат слегка покачал головой, будто понимая, о чём мысленно попросил Малфой. Показывая этим действием, что хрена с два он останется в стороне. Привычка Блейза помогать может привести к плохому исходу. Помощь не ценится. Никем. Абсолютно. Лишь лживо-благодарные слова можно получить взамен на помощь, в которую ты вложил свою